Дроздов Федорович - Самец причесанный Страница 59

— Это Овсянников! — шепнул Саша, хотя Родион Яковлевич в подсказке не нуждался. «Симпатичный парень! — подумал он. — Лучше, чем на фото».

— Кто из вас Род? — нарушил молчание Овсянников.

— Я! — признался подполковник.

— Откуда знаете мое имя?

— Служба такая, Игорь Геннадьевич! Позвольте представиться! Купчин Родион Яковлевич, подполковник ФСБ. Рядом — лейтенант Мишин. Его зовут Александр Викторович. Мы многое о вас знаем.

Визуальный собеседник поднял бровь.

— Наше управление ведет дело о незаконной торговле людьми компанией FAGG. Есть основания полагать, что вы стали их жертвой.

— Стал, — кивнул Овсянников.

— По нашим данным, от действий FAGG пострадало около двухсот человек.

— Четыреста семьдесят шесть.

— Вы знаете точную цифру? — удивился подполковник.

— У меня есть данные на всех, — сообщил Овсянников. — Имена, фамилии, гражданство, профессия, последнее место жительства. Даже фотографии.

Родион Яковлевич подобрался.

— Мы можем это получить?

— Держите!

Овсянников двинул мышкой, и на мониторе Купчина появился значок файла. Подполковник открыл его и стал листать страницы. Матерь Божья! За спиной ахнул Саша. С трудом сдержав желание смотреть дальше, Купчин свернул файл и глянул на монитор.

— Откуда это у вас?

— Нашел в компьютере босса. Его зовут Говард Джеймс. До недавнего времени возглавлял филиал FAGG в Паксе.

«Пакс? — мелькнуло в голове Купчина. — В письмах FAGG встречалось это слово. Что оно значит?» Спрашивать собеседника подполковник не стал — не время.

— Где этот Джеймс сейчас?

— Арестован. Ждет своей участи вместе с охранниками и прочим персоналом. По законам Ромы они подлежат казни, но я попросил сенат отдать их мне. Смерть арестованных на руку FAGG: не останется свидетелей. Нужно, чтоб их судили здесь.

«Какая Рома, какой сенат?» — не понял Купчин, но решил выяснить это позднее.

— Что вы знаете о похищенных мужчинах?

— Триста сорок два из них живы. Остальные умерли, но по естественным причинам, если так можно сказать. Все-таки тридцать лет, а здравоохранение в Паксе ниже плинтуса.

«Опять Пакс!» — мысленно отметил Купчин.

— Где вы сейчас, Игорь Геннадьевич?

— На перевалочной базе FAGG в Кирдыме. Это город на северо-востоке Турции.

— Что там делаете?

— Ну… — Овсянников почесал в затылке и улыбнулся. — Вроде как захватил.

— В одиночку? — ахнул Саша.

— Почему? — удивился виртуальный собеседник — Нас тут четверо. Я, Олег, Бранко и Вук. Последние двое — сербы. Их продали косовары еще в начале нулевых. Повезло, что на органы не пустили. Мы надели форму охранников филиала, — Игорь похлопал ладонью по камуфляжной куртке, — и выдали себя за американцев. Турки их боятся, поэтому впустили. Дальше — просто.

— Есть жертвы, раненые? — насторожился Купчин.

— Никого. Охранников всего двое. Мы надели им наручники и заперли.

— Местная полиция в курсе?

— Охранники не успели поднять тревогу. Смена придет утром следующего дня. До этого времени база наша.

— Что собираетесь делать?

— Ознакомить мировую общественность с «деятельностью» FAGG. В ноуте Джеймса нашлось много интересного. Да и я кое-что подготовил.

— Можно посмотреть?

— Конечно! — ответил Овсянников. — Я ведь собирался в сеть выложить.

— Не спеши! — попросил Купчин. — Мы тут глянем и посоветуемся.

— Ладно! — кивнул Игорь. — Время есть. Для начала прочтите текст. Там всего четыре странички. Если что не поймете, спрашивайте. Пока!

Изображение пропало, и на экране появился значок файла, созданного в редакторе Word. Купчин торопливо открыл его и впился глазами в текст. Над ухом дышал Саша.

— Он что, больной? — пробормотал Купчин, когда текст кончился.

— Крыша съехала! — подтвердил Саша. — Видели шрам у него на лбу? Врезали или сам ударился. От такого любой тронется.

— Информация изложена толково, — задумчиво сказал подполковник. — В отношении FAGG — так и вовсе и супер. Все бы так отчеты писали! Но параллельный мир, нолы, сармы… У тебя данные о пострадавших от FAGG с собой?

Саша вытащил наладонник.

— Сличай!

Купчин открыл первый из присланных Овсянниковым файлов, и они с Сашей двинулись по списку.

— Все сходится! — сказал Мишин полчаса спустя.

— Значит, не больной! — резюмировал подполковник и запустил скайп.

Овсянников откликнулся почти сразу. В этот раз он не сидел, а стоял, обнимая за плечи двух воинов. Те были в доспехах и в шлемах. Шлем одного украшал гребень из алого волоса, развернутый поперек головы. Присмотревшись, фээсбэшники различили, что воины — женщины. У одной — вполне человеческое по виду лицо, к тому же очень красивое, а вот у второй…

— Ну и рожа! — выдохнул Саша.

— Здравия желаю, товарищи офицеры! — поприветствовал их Игорь. — Я знал, что у вас возникнут вопросы. Пока вы читали, я залил видеофайлы на диск. Ссылку сбросил вам в личку. Это записи допросов и документальный фильм о Паксе. Сам снимал. На «Оскара» не тянет, но на «Пальмовую ветвь»[39] вполне, — Игорь усмехнулся. — Поскольку могли сомневаться, сходил за девочками. Ту, что справа от меня, зовут Лиона. Слева — Амага. Лиона — нола, точнее — треспарта, она центурион когорты преторианцев. Амага — предводитель орды сарм, которые служат Роме. Девочки рады вас видеть. В Паксе любят мужчин.

Игорь сказал что-то женщинам на незнакомом языке. Те улыбнулись и помахали в камеру ручками. Улыбка Лионы выглядела приятной, а вот оскал сармы заставил офицеров вздрогнуть. Внезапно женщины повернулись спиной, и Купчин с Мишиным увидели хвосты. Один небольшой, с красивой кисточкой на конце. Второй, мохнатый, достигал пола. Хвосты взмыли вверх и завиляли.

Саша, коротко всхлипнув, осел на пол.

— Твою мать! — выдохнул подполковник…

Глава 22

Игорь, террорист. Решительный

Вмешательство фээсбэшников спутало мои планы. Я собирался все, что нашел у Говарда, выложить в сеть, присовокупив снятые в Паксе фильмы. Для FAGG это означало смертельный удар. Допросы сотрудников, имена проданных в Пакс людей — железобетонное свидетельство. Реальные люди из разных стран, и хочется того их правительствам или нет, а уголовные дела придется возбуждать. Общественность не даст замять. Это не талибы, отловленные в Афганистане, а FAGG не ЦРУ.

Но как поведут себя турки? База на их территории. Тридцать лет сюда возили людей, которые исчезали, а власти не видели? Три раза ха-ха! Здесь все куплено, это ребенку понятно. Поэтому замазанные будут прятать концы, то есть хоронить свидетелей. Для этого нужно взять особняк. Предлог налицо: захват заложников. Сопротивление мы, конечно, окажем. Олег с сербами притащили пулемет, мины и «граник». Олег великолепно стреляет из всех видов оружия — проводили мы тренировки после захвата поселка. Вук в прошлом сапер, отлично разбирается в минировании, Бранко освоил винтовку. Как солдат, я худший из четверки. Моя задача обеспечить информационное сопровождение операции, остальные этого не умеют. Турок, если попрут, мы встретим. Однако нас четверо, а особняк — не Брестская крепость. Придется уходить. На прощание мы взорвем грот и устроим Турции землетрясение. Любви к нам это не добавит. Завал разберут и устроят карательную экспедицию. Паксу — кранты. Поэтому силовой вариант крайне нежелателен. Нужно как можно больше шума в сети. Без этого мой козырь не сработает. Однако Купчин велел ждать. Что ж, им виднее. Они профессионалы, им и карты в руки.

Я усмехнулся, зацепившись за это слово. Если у них карты, то у меня джокер… Мои размышления прервал вопль. Кричали в коридоре. Я соскочил с кресла и выбежал из комнаты. От увиденного мне стало плохо. Амага, прислонив к стенке какого-то пацана, по виду — подростка, деловито ощупывала его. Пацан трясся и вопил.

— Стоять! — рявкнул я. — Что происходит?

— Нашла мужчину! — сообщила Амага. — Молодого.

— Я велел тебе уходить!

— Я шла, — с невинным видом промолвила сарма. — Как вдруг — шум, — она указала в конец коридора. — Решила проверить. Заглянула, а там вот! — Амага ткнула пальцем в пацана. — Стражей вы задержали, значит, он ничей. Я заберу его.

— У тебя есть Пит!

— Он плохой! — сморщила нос Амага. — Семя дает, но не хочет брать девочек. Только и знает, что пить кумыс.

— Не давай!

— Пробовала. Грозится лишить нас семени.

— Значит, не давай есть. Я советовал не церемониться с ним. Оставь мальчика!

— Он мой! — насупилась Амага.

Выглядела она решительно. Вот, значит, как? Неподчинение вождю? Мы «тарго» или кто? Я развернул Амагу лицом к стене и от души врезал ладонью по плоской попе. Вот тебе! Вот!

— Ты наказывал или ласкал меня, тарго? — шмыгнула носом Амага, когда экзекуция завершилась.