Безбашенный - Арбалетчики в Карфагене Страница 59

   На виллу я наведывался ещё пару раз - наскоро, проверить, как идут дела, да накопившиеся у управляющего вопросы порешать. В последний наезд, разгребясь с текучкой, забрал заодно в город старика Диокла с его помощником, на которых у меня уже успели сформироваться наполеоновские планы. Дело в том, что тесть выделил мне помещения, годные под развёртывание производства. Не в особняке, конечно, а в своём "подопечном" участке мегарской стены. После значительного сокращения карфагенской армии большая часть встроенных в стену казарм и конюшен пустовала, а уж слоновники пустовали вообще все. Вот один из "своих" слоновников с относящимися к нему подсобками Арунтий мне и предоставил под мастерскую. В кузнице давно уже хозяйничал Укруф, хотя и урывками, одну из подсобок занял со своим ткацким станком Рам, в соседней будет чесально-прядильный цех под руководством Мунни, а сам слоновник так и напрашивался в качестве "предприятия тяжёлой промышленности". Туда-то я и определил своего сицилийского инженера, и жалеть об этой затее мне не пришлось. Дорвавшись до любимого дела, старый грек изрядно подрастряс мой кошелёк, но мастерская заполнилась самым продвинутым для античной эпохи оборудованием.

   Тут был и токарный станок с ножным приводом через маховик, и столярный верстак с тисками, а в кузнице Укруфа появились мощные мехи для нагнетания воздуха, вполне пригодные и для небольшой литейки. Не забыл Диокл и об инструменте.

   Перовые свёрла были известны уже не одно столетие, но после моей незначительной подсказки он "изобрёл" спиральное сверло-бурав, появившееся только в Средневековье. А вот античные напильники оказались в почти таком же разнообразном ассортименте, как и современные, отличаясь от последних лишь однорядной насечкой рабочей части. Современную - двухрядную крест-накрест - мне пришлось "изобретать" самому, но когда сицилиец понял суть идеи, с её воплощением в жизнь он прекрасно справился и сам. Дабы не вызывать у старика совсем уж резкий культурошок, я решил пока повременить с "изобретением" суппорта к токарному станку и предназначенных для использования в нём токарных резцов современного типа - пусть привыкает к прогрессу постепенно. А то нежная у этих античных греков психика, ранимая, гы-гы! Он и так едва дар речи не потерял, когда я САМ встал к верстаку, чтобы опробовать его. Господин, работающий СОБСТВЕННЫМИ руками, когда у него рабы есть - не укладывается такое в античной греческой голове. На первых порах не буду уж чересчур его нервировать, как-нибудь обойдёмся.

   Реакция Диокла на мой "подход к снаряду" невольно навела меня и на несколько более отвлечённые мысли. Что делает технаря технарём? Знания - само собой, но ведь выбор будущего образования не в последнюю очередь определяется интересом. А интерес воспитывается с детства. Технарём по интересам становится тот, кто ещё мелким пацаном любил мастерить для себя всякую всячину и был в ладах с молотком, зубилом, ножовкой и напильником. Социум, из которого мы родом, дармовым рабским трудом не избалован, и то, чего по тем или иным причинам нельзя было купить готового, делалось самостоятельно, собственными руками. Сколько одних только самопалов я себе в детстве сделал! И каких! Когда делал новый - из-за моего старого, бывало, и драки между пацанами во дворе случались. Вот так и вырабатывается с детства соответствующий склад ума, который в дальнейшем отшлифовывается приобретением соответствующих знаний. Но так было у нас, в нашем современном социуме. А здесь, в античном мире - какими вырастут мои дети? Правильно, детьми простого античного рабовладельца, привыкшими к этой ситуации с рождения и считающими её нормальной и естественной. Крепкими, здоровыми, смышлёными - но людьми ЭТОГО мира, которым "невместно" делать то, что "у всех нормальных людей" делают рабы. И добром это не кончится...

   Дело ведь даже не в одном только Риме, за которым будущее на ближайшие несколько столетий. Мне это известно, а предупреждённый - вооружён. Эту проблему я для своих потомков решу, а чего не решу сам - намечу рецепт удачного решения для них. Переселиться и перенести дела в какой-нибудь из союзных Риму городов с получением соответствующего дружественного римлянам гражданства - это я и сам со временем успею. Вот римское гражданство - это сложнее. Это могу и не успеть, и это тогда придётся навёрстывать моим детям и внукам. И не просто навёрстывать, а ещё и сохранить при этом максимум моих попаданческих преимуществ перед аборигенами. О необходимом минимуме знаний для них я позабочусь, но ключевым фактором будет современный склад ума. Вот его-то я и должен буду обеспечить для своих потомков в этом мире. Если я это сумею и если они его сохранят - переживут не только Карфаген, но и Рим.

   А город живёт себе своей обычной жизнью, и не подозревая, какую судьбу уготовила ему история. Все добрых полмиллиона его жителей - как полноправных граждан, так и метеков - суетятся как муравьи по своим страшно важным для них делам, на которых для них свет сошёлся клином. Олигархи - по крупному, как им представляется, мелюзга - по мелочи, но все кроме совсем уж мелкой детворы озабочены сиюминутным зарабатыванием денег. Как и я, будем уж справедливы.

  Только я, в отличие от подавляющего большинства из них, знаю всю бесполезность их усилий - не "здесь и сейчас", конечно, а в долгосрочном плане. Не то, чтобы они совсем уж не догадывались - все видели на невольничьем рынке обращённых римлянами в рабство македонян, фракийцев и сиракузцев, все понимают, что очередь в принципе может когда-нибудь дойти и до Карфагена. Но олигархи надеются откупиться, а мелюзга - что милостью богов всё как-нибудь обойдётся. И только мы, шестеро попаданцев, знаем абсолютно точно, что хрен им всем. Теперь вот ещё и Велия - седьмая...

   - Макс, ты охренел! - визжит Юлька, - То, что ты женился на дикарке - хрен с тобой, что собираешься с ней детей плодить - твоё дело, но нахрена ты ей рассказал? Ты врождённый потомственный идиот или только в детстве с дуба рухнул?! Ты бы ещё про коллайдер и про компьютерные игры её просветил!

   - Это позже, - "успокоил" я её, - Когда будет готова.

   - Ну, знаешь! У меня просто нет слов!

   - А вот это - зря. Надо было подготовиться.

   В ответ я огрёб такой поток трёхэтажного мата в визгливом юлькином исполнении, что наши лежмя легли от хохота, да и Велия тоже. Наташка, правда, была перепугана лишь немногим меньше Юльки, но глянула на Володю и успокоилась. А наши мужики, в отличие от баб, имеют всё-же несколько больше одной единственной мысли в единицу времени и на чужое место себя поставить вполне способны. Особенно Васькин, у которого это тоже впереди. По-русски его местная невеста ещё ни в зуб нога, он её пока только иберийскому учит, но тоже ведь когда-нибудь начнёт понимать и говорить на нашем "великом и могучем". А на каком ещё? Современным испанским никто из нас на должном уровне не владеет, так что русскому в нашей попаданческой компании реальной альтернативы нет. Если, конечно, мы хотим, чтобы и наши дети воспитывались в ощущении своей "особости" и ощущали себя НАШИМИ - если не по месту рождения, то хотя бы по происхождению, что тоже немало. Для родоплеменного социума, пережитками которого пронизан и дух продвинутых античных мегаполисов, это - один из определяющих факторов, который облегчит нам воспитание своих потомков нонконформистами, уважающими обычаи аборигенов, но живущими своим умом. С помощью наших мужиков мне кое-как удаётся наконец разжевать это Юльке.

   - Сволочь ты, Макс! Сволочь и эгоист! - делает она свой вполне предсказуемый вывод и успокаивается, - Хрен с тобой, тебя уже не переделаешь!

   А наши давно уже нашли в сложившейся ситуёвине и положительную сторону - ведь теперь при моей ненаглядной уже не нужно фильтровать базар. Теперь, собравшись вместе, мы можем говорить практически ВСЁ. И это совсем не лишнее, поскольку не так уж часто нам удаётся собраться СОВСЕМ "меж собой".

   Поев и выпив вина, поболтали о текучке, потравили анекдоты - бородатые, но успевшие уже подзабыться. Большую часть из них мне пришлось переводить для Велии на иберийский, ещё и адаптируя их для её понимания, что позабавило наших ещё сильнее, чем сами анекдоты. Потом Володя взялся за греческую кифару, на которой, будучи в нашем современном мире неплохим гитаристом, успел уже более-менее научиться бренчать, и загорланил, а мы подхватили:

   - Вен ди зольдатен дурш ди штадт марширен   Офнен ди медхен фенстер унд ди тюрен   Ай варум, ай дарум, ай варум, ай дарум   Ай блёс вен ден чин-да-ра-са, бум-да-ра-са-са,   Ай блёс вен ден чин-да-ра-са, бум-да-ра-са-са.   Цвай фарбе тюшер, шнауцбарт унд штерне   Херцен унд кюссен ди медхен ист цу герне   Ай варум, ай дарум, ай варум, ай дарум   Ай блёс вен ден чин-да-ра-са, бум-да-ра-са-са,   Ай блёс вен ден чин-да-ра-са, бум-да-ра-са-са.   Айне флаше рот вайн унд айн штюкен братен   Шенкен ди медхенн ире зольдатен   Ай варум, ай дарум, ай варум, ай дарум   Ай блёс вен ден чин-да-ра-са, бум-да-ра-са-са,   Ай блёс вен ден чин-да-ра-са, бум-да-ра-са-са.   Ин дер фельден блицен бомбен унд гранатен   Вайнен ди медхен фон ирен зольдатен   Ай варум, ай дарум, ай варум, ай дарум   Ай блёс вен ден чин-да-ра-са, бум-да-ра-са-са,   Ай блёс вен ден чин-да-ра-са, бум-да-ра-са-са.   Вен ди зольдатен видер ин ди хаймат   Ире либе медхен аллес шон ферхайрат   Ай варум, ай дарум, ай варум, ай дарум   Ай блёс вен ден чин-да-ра-са, бум-да-ра-са-са,   Ай блёс вен ден чин-да-ра-са, бум-да-ра-са-са-а-а-а-а.

   В принципе это вполне безобидный солдатский марш, ни разу не нацистский, а вполне даже старинный, ещё девятнадцатого века. Но, как и в случае с таким же примерно "Шварцбрауном", который "ах-ха-ха" - ассоциации вызывает, конечно, ещё те, гы-гы! И это - как раз то, что нам нужно - нам самим и нашим потомкам. Те были "истинными арийцами", а мы - "истинные попаданцы". Не обязательно и совершенно незачем корчить из себя "высшую расу" и считать аборигенов "недочеловеками", как это делали нацисты, но ощущать свою особость и продвинутость - необходимо. Мы такие же люди, как и те, что вокруг нас, но мы - первые, мы - в авангарде. И должны оставаться в нём, если не хотим - а мы не хотим - пропасть вместе с Карфагеном. А развеселившаяся Юлька затянула песню позлободневнее: