Сергей Михонов - Суррогаты Страница 59

— Ничего такого, что можно было бы трактовать за активные действия неведомого врага, — вернулся с дежурного поста Москаленко на верху башни, торча по грудь из люка. — Не замечено ни одного столба дыма в прилегающих окрестностях.

— Неужто вырвались вперёд или идём параллельным курсом? А не могли разминуться? — засуетился Азаровский больше прежнего.

— Ситуация под контролем, — уверил Косяченко.

— Точно — косяк не мог выйти?

— Исключено! Я в топографии ас! Меня даже хотели перевести в штаб армии на должность консультанта, да не моё это просиживать задницу в кабинете или палатке походного лагеря! Я — боевой офицер! У меня все в роду! Я потомственный военный в хрен знает, каком поколении! Мои предки всю жизнь воевали с внешними врагами, но чтобы внутренними… не сказать: впервые! — вспомнились вехи гражданской войны при смене государственного строя. — Но чтобы вот так неожиданно и кто-то устроил оранжевую революцию с оружием в руках — верх наглости и безумства!

— Вот и я о том же, — согласился капитан СБУ. — На Юльку это не похоже.

Он намекнул на Тимошенко, ушедшую в оппозицию по отношению к Януковича как главе государства. Того поддерживал Восточный сосед, когда особу женского пола — весь Запад. В том числе и США. Такова политика домена, коим являлась братская страна. А уж история…

Кто-то и пытался нынче перекраивать её на свой лад и старыми методами при захвате власти, но поначалу жизненно важных объектов, таких как АЭС. Вот уж действительно у кого они, у того и сила, а контроль над властью на Украине. Угроза их подрыва — ядерной катастрофы — не миф и не блеф, если учесть, какие жертвы понесли люди на данном этапе в столкновении с "живодёрами" и "мародёрами".

— Успеть бы… — твердил Азаровский как "Отче Наш…", не то молитвой, не то заклинанием. Дополнительно понимал: уповать в данном случае приходится на себя, но и счастливый случай сбрасывать со счетов не стал. Каждый военный мнил себя генералом и верил в свою счастливую звезду. Майор нисколько не задумывался о погонах Косяченко. Ему было вполне достаточно и нынешнего звания. Всё равно после такого разбора полётов у него одна дорога — в отставку и либо посмертно, либо по собственному желанию в виду выслуги лет. Хватит с него, сколько можно, пора подумать и о себе — собственной семье. К тому же вспомнил про Марию…

— Святая заступница… — перекрестился Москаленко, уловив на слух имя той, кем бредил майор.

— Да я не про Богородицу, а…

Он махнул рукой. Чего объяснять и кому. Это же надо было встретить свою судьбу — настоящую любовь в жизни, и на тебе — разлука. Вот где настоящая мука.

— Сука…

Москаленко ещё раз перекрестился, становясь, все более верующим, а не только крещёным как раньше.

— Святые заступники…

Азаровский решил немного проветриться, а то что-то душно стало ему внутри "Тунгуски". Но и снаружи не лучше — пыль, поднимаемая столбом в небо на многие вёрсты — идти-то приходилось по бездорожью.

— Свидимся ли когда-нибудь ещё, Мария? — вопросил он не столько сам у себя, а у той, кого помянул ненароком капитан СБУ.

Ответа в виде знамения ожидать не следовало, но всё-таки теплилась какая-то маленькая надежда: всё, что произошло с ним до получения данного задания — неспроста и не зря. То была светлая полоса в его тёмной и беспросветной жизни, промелькнувшая лучиком надежды во мраке тьмы. И снова вернула в реальность происходящих событий.

— Майор… — раздался голос снизу из "Тунгуски" принадлежа Косяченко. — Ты слышишь меня? Азаровский…

— Да не глухой, хотя там, куда кричал мне — ушей нет! Ты явно что-то попутал… Голова вот она где у меня и находится, — забрался он с ней внутрь самоходной зенитки. — Чего звал?

— Мы почти у цели…

— Типа приехали? — вмешался Москаленко, довольно оскалившись.

— Не совсем, — принялся Косяченко объяснять ситуацию на карте, обозначив то место, где примерно находятся они, а где АЭС. — До неё рукой подать! Но нам лучше удалиться от неё подальше и встать засадой на главной дороге — ось туточки…

Никто из командирского состава "партизан" не опасался: "гастарбайтеры" удивят их и обойдут стороной. Не умели они этого делать ранее, так почему должны проявить обходной манёвр сейчас. Им проще силовым методом устранить препятствие на своём пути в лице сброда разномастного народа. И захватить АЭС.

— Знать бы наверняка, сколько у нас времени на подготовку, — отметил в свою очередь Азаровский.

— Час думаю е, а то и два… — заявил вполне серьёзно Косяченко.

— Точно — косяк не выйдет? — влез Москаленко.

— От москаль!

— Свой я — капитан СБУ.

Подполковник занялся расстановкой орудий на местности для перекрытия дороги перекрёстным огнём двух миномётов и пары пушек, всё-таки не удержался и повозился немного со "Спрут-Б". Кое-что ему удалось подправить с бойцами. Во всяком случае, не простой муляж, в качестве коего намеревались чуть ранее использовать неисправное орудие. Пару выстрелов точно сделать удастся, а уж точных или нет, как повезёт. Время покажет, оно же и расставит всё на свои места.

Пригодились и снаряды неподходящие калибром ни к пушкам, ни зенитке. Их установкой на дороге занимался Азаровский при содействии Петра и Юльки, мастеря самопальные мины. Почему именно подростков привлёк к диверсии, а не солдат — вопрос оставался открытым и интересным для всех. А выбор был сделан просто: подросткам сей навык ещё пригодится в этой нелёгкой жизни: они — их будущее, и ему хотелось, чтобы они были готовы ко всему. Готовил себе смену. Кто знает, сколько нынче сирот появится в отдельно-взятой стране, а таковых хватало и в богатой России. Парадокс, но от этого никуда не деться. Такова жестокая реальность, а в их случае становилось хуже не день ото дня, а час от часу и нелегче. Иной раз минуту продержаться, что жизнь прожить, когда мгновения казались вечностью, длящиеся бесконечность.

Он устанавливал снаряд боевой частью вверх, прикрепляя проволокой ручную гранату у основания порохового заряда, а затем либо делал растяжку, как в случае с последней "миной", либо как со всеми остальными тянул шнуры для ручного подрыва. Маскировал всё тщательнейшим образом.

Азаровский надеялся: ему удастся при помощи них вывести частично бронетехнику имеющуюся в наличии у "гастарбайтеров", пробивая им при подрыве "мин" днища. А дальше дело техники — той, которой обладали они — "Тунгуской" и "Акацией". И если у САУ имелось что-то порядка десятка кумулятивных снарядов, то у зенитки и вовсе ничего, за исключением НСВТ, поскольку к нему и удалось разжиться дополнительно боеприпасами. Ещё один "Утёс" установили на "Акацию", и даже грузовик. Расчётом подле третьего крупнокалиберного пулемёта был поставлен отряд сержанта Нечипорука.

Уголовники — пехота. Их задача отвлечь противника и… дальше каждый сам за себя. Могли разбегаться, куда глаза глядят. Своего рода штрафбат при "партизанах". Нет, они не струсили, но помимо автоматического оружия потребовали реактивно-штурмовые гранаты. Всё-таки противостоять предстояло бронированной колонне противника. А без гранат никуда — даже ручных, как ни крути. Удружили парочку.

— По нам не шмальните, — предупредил Азаровский, напомнив: у него "СВУ-А". Первого, кто попытается сбежать — обещал пристрелить.

С ним спорить, как вертухаем, себе дороже выйдет. Халява уверил: не подведёт. Но одно дело слова до боя и совсем иное во время него. А ещё ничего не началось, но грохот уже донёсся до них. Приближалась колонна на марше, и двигалась неспешно. И впрямь, куда захватчикам торопиться при наличии столь грозной силы, которую они представляли собой.

На горизонте возник столб пыли. Размеры впечатляли. Что говорило о большом скоплении противника на многочисленной бронетехнике.

— Да сколько же их там, а техники у них? — не сдержался Косяченко.

— Не робей, Косяк, — подмигнул озорно Азаровский. — Родина тебя не забудет!

— Она же и не вспомнит, — присовокупил Москаленко, оставаясь в "Тунгуске" за командира экипажа, поскольку пехоту "партизан" возглавил лично майор КГБ.

Ожидание было томительным. "Партизан" чуть больше взвода, а враг силён и серьёзен в своих намерениях, чувствует себя как дома — хозяином положения. Не прячется и не скрывается от прямых столкновений, напротив намеренно провоцирует их, понимая: сила за ним и не только в бесстрашных солдатах, но и оружии. А тут ещё орудия, о каких и мечтать не мог никто из командиров "партизан".

Слишком поздно Азаровский приметил реактивные системы залпового огня.

— Град… — выдал он на-гора.

— Та ни… — уставилась на небо Юлька. — Ни облачка! Буде ясно!

Петро промолчал, уловив подвох в словах майора. Всё-таки его отец был когда-то военнослужащим и почти офицером. Во всяком случае, не солдатом сержантского состава — чуть выше в звании старшины.