Ангел мертвеца - Вадим Юрьевич Панов Страница 6

раз случился из любопытства или вообще впопыхах, пока не вернулись родители, а в памяти осталось лишь сопение и неумелые движения. Не хотелось говорить: «Да, всё было замечательно», не чувствуя ничего, кроме того, что «это» случилось. И ещё больше не хотелось отвечать на вопрос: «Теперь дашь списать домашку?» Лисс мечтала о большем. О настоящих чувствах. Может, это и называется быть романтичной? С другой стороны, если не чувства, то что? Физиология? Сказать себе: «Это просто секс» и попробовать получить удовольствие в следующий раз?

Лисс так не хотела.

И у неё так не получилось.

Наверное, повезло.

Несмотря на всё, что произошло потом, – повезло. Лисс встретила мужчину, который не просто её заметил…

///

– Я его люблю, Киви, понимаешь, люблю. Да, можно сказать, что он – первый мужчина в моей жизни и поэтому я – сейчас – отношусь к нему с таким трепетом, и все эти чувства, такие яркие и острые, однажды исчезнут, и я стану относиться к Дору спокойно, а может, даже хладнокровно… Но я в это не верю. Можешь считать, что я ещё ребёнок, что ошибаюсь и в действительности будет именно так, как я сейчас сказала, можешь так считать и это, наверное, будет правдой, но сейчас я верю в то, что Дор мне нужен навсегда. И я чувствую, вижу в его взглядах, в его улыбке, в том, как он говорит и как прикасается ко мне… в его поступках… я вижу, что нужна ему навсегда. Именно я. Ему. Навсегда. Я люблю его таким, какой он есть. Какой он есть сейчас. И я сделаю всё, чтобы оставить его таким, какой он есть сейчас. Оставить для него… и для себя. Да, Киви – для себя. И мне не стыдно в этом признаваться. Я люблю Дориана, я хочу его спасти, чтобы быть с ним, и ради этого я пойду на что угодно.

Лисс наконец-то оторвала взгляд от камина и посмотрела на попугая.

– Мы пойдём, – тихо сказала птица, глядя девушке в глаза. – Куда ты без меня? – И приподнял гребень, увидев её улыбку. – Но что ты собираешься делать?

– А ты не понимаешь? – Лиссет уселась в кресло, и взгляд её стал жёстким. – Я думала, это очевидно.

– Пойдёшь к ним?

– Дориан в плену. Мне некуда больше идти.

– Будешь умолять?

– Мне есть что им предложить.

– Вопрос не в том, что ты предложишь, – проникновенно произнёс попугай. – Вопрос в том, чего они захотят.

Потому что придёт она. И что бы она ни принесла, цену определит Консул.

– Буду надеяться, что они не потребуют больше, чем я могу дать.

– Они потребуют больше, чем ты собираешься дать. Но столько, сколько ты сможешь.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю с кем ты собираешься иметь дело, – ответил Киви. – И знаю, что ты в уязвимом положении. Они не станут тебя подавлять – для этого они слишком умны, но цену назначат высокую.

Это Лисс понимала хорошо. Но ещё лучше она понимала другое:

– У меня нет выхода.

– Поэтому я прошу тебя подумать над тем, как далеко ты собираешься зайти. – Киви наклонил голову вправо. – И подумать сейчас.

– Сейчас я не чувствую ничего, кроме опустошения и злости, – честно ответила девушка. – Мы втроём, я, Бри и Джира, боролись и… и, наверное, продолжим бороться за правое дело, за то, во что верим, за то, что считаем правильным. И я до сих пор считаю это правильным. Но наша борьба… она получилась разной. С разной платой. Я понимаю, что мы молоды, склонны к импульсивным, необдуманным поступкам, но я не понимаю, почему из-за глупости и самонадеянности Бри должен страдать Дориан. Почему я должна его потерять? Почему всё получилось так, как получилось? – Лисс стукнула кулачком по подлокотнику. – Чего молчишь?

– Хочу посоветовать тебе не торопиться что-то предпринимать до тех пор, пока злость на Бри не станет столь яркой, – ответил Киви. – Выбираю время.

Несколько секунд девушка пронзительно смотрела на птицу, а затем холодным и очень обдуманным тоном ответила:

– Не станет.

– Уверена?

– До тех пор, пока что-то не изменится. Я не могу спокойно думать о том, что из-за Бри потеряла любимого. И совсем не могу не думать о том, что может быть сейчас, вот прямо сейчас Консул читает Дориану «слово князя», меняя его суть и превращая в послушную марионетку.

– Сейчас не читает.

– Почему? – удивилась шаса.

– Потому что Консул не знает, что делать с командором Машаром, – объяснил попугай. – Твой друг был слишком яркой и заметной фигурой во Внутренней Агеме, поэтому Консул будет долго думать и просчитывать все возможные варианты выхода из этого скандала. Так что время у тебя есть.

– Да, время есть, но это не важно, потому что рано или поздно Дор услышит «слово князя».

– Скорее всего, – согласился Киви.

– А значит, я должна сделать всё, чтобы выбраться из задницы, в которой оказалась благодаря мерзавке Бри, и спасти моего мужчину.

Окрестности Санкт-Петербурга

«Если бы некромантия существовала, я была бы некромантом… Или некроманткой? Как правильно в данном случае? Допустим ли модный современный феминитив для обозначения того, кем я, по сути, являюсь? А если допустим, то зачем? Нравится ли мне быть некроманткой? Ничего особенно хорошего в этом нет, да и звучит дико, хоть и по-современному модно. А нравится ли мне быть некромантом? Слово мужское, конечно, зато привычное и ухо не режет. «Здравствуйте, я – некромант». Я – некромант? Или всё-таки нет? Я ведь не оживляю трупы, не поднимаю их из могил, чтобы превратить в послушных рабов, а всего лишь забираю у мёртвых самое мёртвое, что они могут дать. Потому что единственное, что способны дать мёртвые, – это мёртвое, потому что единственное, что они способны дать, – это себя, а они целиком состоят из мёртвого… И во мне оно есть… Получается, я и сама труп… Или трупка?»

Марина Брич, которую в Тайном Городе знали под именем Бри, хохотнула и зябко передёрнула плечами. Нет, не от холода, хотя ночь в Санкт-Петербурге выдалась прохладной и влажный воздух с залива то и дело норовил пробраться под куртку. Резкий жест был нервным, отчётливо продемонстрировавшим дёрганое состояние девушки.

Разброд внутри, разброд снаружи…

И никакой уверенности в том, что будет завтра.

– Долго ещё? – грубовато осведомилась Марина.

– Осталось чуть-чуть, хозяйка, – отозвался Джузи, не прекращая копать.

– И осторожнее с образцами.

– Я всегда осторожен, хозяйка.

Бри это знала, поскольку они с Джузи не в первый раз занимались этим неблаговидным делом, однако нервное состояние заставляло девушку не только дёргаться, но и говорить ненужное. А поняв, что говорит ненужное,