Осторожно! Психопат в клане! Том 2 - Алексей Аржанов Страница 6

— А с чего вы взяли, что моё мнение здесь имеет вес, господа? — спокойно ответил старик. — Рука Войны принял решение, и воеводы его до нас донесли.

— Мы все прекрасно знаем, кто должен возглавить клан, пока нет Меншикова, — бросил кто-то из командиров.

— Да ну? — усмехнулся Салтыков. — И на что же вы намекаете? Хотите, чтобы я пошёл наперекор Руке Войны и взял в руки бразды правления кланом?

Ох и зря же они подняли эту тему. Учитывая, что я видел в мыслях Салтыкова ранее, прямо сейчас командиры давят ему на больное.

— Смехотворно, — фыркнул Воскресенский, приглаживая свои сальные волосы. — Кто-то всерьёз хочет предложить довериться Салтыкову?

Вот же мерзкий уродец!

— Насколько мне известно, — продолжил Воскресенский. — Всем нам известный солдат Перекрёстов находился под попечительством Беркутова и Салтыкова. И что теперь? Беркутов валяется в больнице, пока его бывший учитель Салтыков сидит здесь и метит на место главы.

— Вы, должно быть, окончательно спятили, Воскресенский, — тяжело вздохнул Салтыков.

— Нет, — пригрозил пальцем мерзавец. — Я всем здесь присутствующим настоятельно рекомендую не слушать этого старого проходимца. Велика вероятность, что именно он направлял Перекрёстова и привёл наш клан к тому, что мы имеем сейчас!

— Довольно, — Салтыков поднялся. — Я не собираюсь больше присутствовать на этом заседании. Я возвращаюсь в своё поместье. Если я понадоблюсь кому-то из воевод — со мной свяжутся. Вы же, господа, разбирайтесь сами.

На прощание Салтыков грозно рыкнул своим древним движком и покинул комнату. Мой движок невольно завёлся в ответ на волну, исходящую от старика.

Никто из командиров, думаю, этого не заметил.

В зале раздалось журчание. Все командиры перевели взгляд на Воскресенского.

А, нет. Один, похоже, всё-таки заметил.

Я не стал дослушивать этот совет маразматиков и покинул здание через вентиляцию. В режиме невидимости я приземлился на крышу соседнего здания и обнаружил, что внизу спиной ко мне стоит Салтыков.

Кроме него на улице больше никого не было. Старик подошёл к машине и, прежде чем открыть дверь, громко произнёс:

— Ни на кого не надейся, действуй самостоятельно. Я рассчитываю на тебя, Перекрёстов.

Сказав это, Салтыков сел в машину, и удалился.

Вот же старый пройдоха! Чует меня даже в этой форме.

Что ж, и без тебя знаю, Николай Антонович. Надо действовать, иначе клану конец. Не знаю, что за дерьмо на уме у Рокотова, но он не даст воеводам и командирам решать проблему радикально.

В таком случае я сдержу слово и сделаю всё сам. Достану Меншикова старшего из лап фрунзенцев, а затем явлюсь на суд, как того и требуют клановые законы.

Мобильник предательски зазвонил.

— Твою-то мать! — выругался я и быстро выключил звук.

Хорошо ещё рядом никого нет. Вот была бы потеха, зазвони он в вентиляционной шахте над советом командиров!

«Неизвестный номер».

Что-то у меня нехорошее предчувствие. Но интуиция подсказывает, что звонок может оказаться важным.

— Перекрёстов у аппарата, — тихо произнёс я. — С кем имею честь?

— Перекрёстов… — тихо произнёс мужской голос. — Говорит Обухов.

— Обухов? — не сразу вспомнил я.

— Рука Войны из Приморского клана.

Ах, тот самый Обухов. Дядюшкин прихвостень.

— Откуда у вас мой номер? — спросил я. — Ах, ну да. Глупый вопрос. Вы ж мой телефон забирали, когда мы с Беркутовым к вам наведывались. Чего звоним, уважаемый? Дядя привет передаёт?

— Твой дядя покончил с собой.

Глава 3

Планы изменились и довольно резко. После звонка Обухова я, поймав первое попавшееся такси, отправился в Приморский район. Водитель такси не хотел связываться с подранным, испачканным кровью седовласым пареньком. Но на этот случай у меня уже была припасена психо-цепь.

Сейчас не время сомневаться. У меня всего несколько дней до суда и мне нужно многое успеть. Нельзя медлить.

Покончил с собой, значит, дядюшка? И с какой стати? Окончательно рехнулся? Или же не смог смириться с тем, что я взял тебя под полный контроль?

Всю дорогу до Приморского района я ломал голову над тем, что мне делать дальше. У меня начал созревать большой амбициозный план, но для его реализации придётся изрядно потрудиться.

Ничего! Прорвёмся, Сань. И не с таким дерьмом справлялись.

Я провалился в мысли столь глубоко, что осознал кое-что крайне важное, только когда подъехал к точке назначения.

Стоп…

Я вышел из машины у Лахта-центра. И замер. Было раннее утро, солнце ещё не успело выбраться из-за собравшихся туч. Глубоко внутри меня засело очень паршивое предчувствие.

Хорошо, что эта мысль пришла мне до того, как я вошёл в здание. Ну и дурак же я! Как же я не догадался сразу?

Он не мог покончить с собой. Если дядя умер — его душа должна быть в моём магическом движке. Но её там нет. Я не почувствовал притока новых сил.

Это засада? Неужто таким глупым способом они решили заманить меня в ловушку?

И всё-таки поздно я спохватился. Из здания навстречу ко мне уже шёл Рука Войны Обухов в окружении отряда солдат.

Зловещая тишина давила на уши хуже любого грохота с поля боя.

Но я спокоен. Сейчас мне точно хватит сил, чтобы отбиться от всех разом. Они даже не представляют, какой объём маны я сожрал на войне с Войцеховскими.

— Приветствую, Александр Перекрёстов, — слегка склонив голову, произнёс Обухов. — Я уже начал думать, что ты не появишься.

— Куда я ж денусь от своего родного района, — усмехнулся я.

— Ты… паршиво выглядишь, — оценив мою изодранную одежду, подметил Обухов. — Я слышал, что тебя пленили после войны с Войцеховскими. Думаю, Ярослав Дмитриевич тебя предупреждал, что дружба с Московским районом может…

— Ярослав Дмитриевич Адмиралов пускай лично мне это повторит! — перебил его я.

Обухов оторопел.

— Но… Твой дядя мёртв, — произнёс он. — Я ведь уже упомянул об этом по телефону.

— Нечего гнать, — махнул рукой я. — Вы плетёте против меня очередную интригу. Между мной и дядей есть связь. Я бы почувствовал, будь его тело отдано на корм червям.

— Если не веришь мне — пойдём внутрь. Похороны состоятся в полдень. Ты можешь сам увидеть его тело, — продолжал убеждать меня Обухов.

Странно. Либо он говорит правду, либо Обухов — самый искусный лжец, каких я только