Алексей Фомичев - Меньшее зло Страница 6

– Обидели змейку, — проворчал Толик. — Грелась себе, никого не трогала.

Харким фыркнул, сел на траву и раскрыл ноутбук. Отвечать Сергею не спешил. Щелкал клавишами, вводил новые параметры аппаратуры, недовольно косил на небо. Потом выдал:

– Установка перестала работать и пропала. Это нормально. Они все теперь умеют маскировать аппаратуру в отключенном режиме. Источников радиоизлучения в радиусе трех тысяч километров около пятисот. На орбите спутник. И вроде... судя по частотам, они связываются с базой, которая расположена здесь. На этом континенте.

– Значит, нас вынесло верно, на Преву. Так?

– Да. Но вот что странно. На Стаме около десятка источников радиоизлучения.

– Разведка Равитана и Датлая, — предположил Сергей.

– Значит, нам туда дорога, — пропел Толик. — Ловить датлайцев надо там. Только где? Битрая говорил, это громадный континент. Прыгать по всему — заморимся.

– Ничего. Парни допросят «языков», может, прояснят обстановку.

Сергей бросил взгляд на запястье левой руки, отмечая время, и тут услышал сдавленный крик Толика:

– Шухер! В небе!..

С юга прямо на их убежище летели две большие машины. Они шли довольно низко, одна задругой, и, судя по невысокой скорости и небольшой высоте, явно кого-то искали.

– За беглецами идут, — шепнул Харким, падая в траву.

– Тихо. Лежать, — прошипел Сергей, снимая «форм» с предохранителя. — Невед, сколько времени надо, чтобы активировать установку?

– Полминуты.

– Толя, если они зависнут над нами — бьешь по первому, потом по второму и сразу деру. Невед, как скажу, активируй установку.

Толик уже перекинул «форм» за спину и теперь держал в руках «неко» — ручной зенитный комплекс, способный снять самолет, а не то что какой-то цуфагер. Только вот шуметь сейчас совсем некстати.

– А парни? Без них уйдем?

– Вернемся. Прыгнем в гай. Невед, сможешь?

– Да.

– Передай сигнал тревоги.

Они лежали в кустарнике, не отрывая взгляды от машин, что медленно приближались к ним. Два километра... полтора... километр... семьсот метров...

Цуфагеры (или их аналоги) перли как по нитке, держа направление на дом. Было впечатление, что зависнут прямо над ним. Но когда до дома осталось метров пятьсот, машины вдруг резко отвернули влево, прибавили скорость и пошли к гаю.

Взмокший до нитки Толик снял с плеча трубу РЗК и шумно выдохнул.

– Черт! Думал, все!..

– Они идут по следам тех беглецов, — высказал догадку Харким. — Значит...

– Значит, сейчас налетят на парней, — докончил Сергей и достал радиостанцию.

– Нельзя, — запротестовал инженер. — Они могут следить за эфиром.

– По х... ю! Там парни! Невед, готовь шарманку! Уходим и прыгаем в гай. Надо парней подобрать.

– Смотри, — толкнул Сергея Толик, — пикируют.

Оба цуфагера, до этого летевших на одной высоте, вдруг резко ушли вниз, сделали круг и замерли над деревьями. Цель обнаружена.

– Давай! — бешено крикнул Сергей, толкая Харкима в плечо. — Включай!

– Уже.

Инженер склонился над установкой, задавая режим работы, подождал, пока заработает «контур», и отступил.

– Можно.

Сергей подхватил с земли рюкзак, кивнул Толику и шагнул в зону перехода.

Следы привели нас к ветхой покосившейся халупе, сделанной в лучших традициях временных построек. Стены из тонких длинных веток, крыша из таких же веток и полуоторванная дверь из них же. Стояло это сооружение в центре крохотной полянки, укрытое от солнца густыми ветвями дуба (дуба ли?).

Мы взяли полянку в кольцо, немного выждали, пытаясь различить голоса и шорохи внутри, а потом пошли на приступ. Точнее, пошел я, парни прикрывали.

Я влетел в халупу по всем правилам, сзади страховал Марк, но внутри никого не было. Одно помещение с земляным полом, засыпанным песком, прямоугольник окна (без стекла, понятно), в углу сундук, на котором свалены вещи. И ни одного человека.

– Не понял... — протянул Марк. — А где эти?

Мы добросовестно перерыли комнату в поисках лаза, отодвинули сундук, обнаружив сгнившее дно и пробитую в трех местах крышку. Нашли три пары брюк, две куртки, один балахон из какой-то паршивой ткани, еще пару тряпок и обломок ножа. А еще промасленную бумагу, крошки хлеба или лепешки, металлическую крышку от бутылки. И следы. Следы ботинок, босых ног и...

– Чувяки, — определил Марк. — Или чешки. Или...

– Иная хрень с мягкой подошвой, — подсказал я. — Та, что практически не оставляет следов. Здесь песок, поэтому различить еще можно. Они шли сюда за одеждой, обувью и едой. Скинули старое и удрали. А мы опоздали. Теперь их по всему гаю искать.

Пнув кучу одежды, Марк со злости плюнул и пошел к выходу.

– Облом!

Антон ждал нас снаружи, не забывая посматривать по сторонам. По нашим кислым физиономиям определив результат погони, успокаивающе бросил:

– Не очень-то и надо. В другом месте посмотрим.

– Его найти еще надо, — проворчал Марк, — это место.

Антон махнул рукой и хотел было сказать что-то, но вдруг его глаза расширились, а на лице проступило встревоженное выражение.

– Атас! С неба!

Мы ломанулись обратно в халупу и уже оттуда через окно разглядели силуэты двух машин, летевших в нашем направлении.

В этот миг ожила радиостанция на моем поясе.

– К вам идут цуфагеры, прячьтесь в лесу! — донесся приглушенный голос Сергея. — Мы вас подхватим там.

Я не успел ответить, как связь пропала.

– Черт, неужели по нашу душу? — ни к кому, собственно, не обращаясь, выкрикнул Антон, поднимая «форм».

И хотя пули комплекса и даже выстрелы подствольника не могли причинить серьезного вреда машине, он был готов открыть огонь.

В этот момент над нашими головами раздался громкий голос, усиленный динамиками:

– Мы знаем, что вы здесь! Не пытайтесь сопротивляться и бежать. Стреляем на поражение! Выходите с поднятыми руками. Даем две минуты.

Язык был нам понятен. Это анкиварский язык. А точнее, общепланетный язык Арнии. На нем говорят и Анкивар, и Равитан.

Мы стояли посреди комнаты, глядя друг на друга злыми глазами. Так влипнуть буквально с первых шагов! Как, черт возьми, нас выследили?! Неужели Равитан имеет такую аппаратуру, что засекла наше появление?

– Эй, парни! — прогрохотал тот же голос. Сейчас в нем было больше иронии, чем злости. — Ваша попытка свалить из лагеря засчитана и признана успешной. Клянусь, вам ничего не будет, вы ушли чисто, без крови. Выходите. Минус десять талеров из вашей премии — чисто символически, — и вопрос улажен.

Я раскрыл рот от изумления. Какие мать его за ногу талеры?! Что этот кретин говорит?

– Они приняли нас за тех, — сообразил Антон. — За ту пару. И погоня была за ними.