Роман Глушков - Побег Страница 60

Спокойного разговора между вожаками, естественно, не получилось. Слово за слово, и вот уже два патриарха орут во весь голос, стараясь перекричать друг друга и пытаясь доказать оппоненту свою правоту. Что было бы непросто, даже спорь они один на один. Но они делали это под крики своих соратников, которые не собирались стоять и помалкивать, когда их лидеры драли глотку, бросаясь столь серьезными обвинениями. Бойцы ни в чем не отставали от своих командиров. Отчего гвалт на площадке стоял такой, что его, наверное, тоже было слышно на нижних уровнях не хуже давешней канонады.

Не в правилах Абу Зейдана было оправдываться перед кем бы то ни было. Но он заставил трех Факельщиков с автоматами публично сознаться, где они раздобыли свои крутые пушки. Разумеется, они сказали генералу сущую правду. И, разумеется, им никто не поверил. В том числе, возможно, и сам генерал, потому что слишком неправдоподобно звучала эта история. Но вслух Абу Зейдан свои сомнения не высказал, а продолжил бесперспективный для себя спор с Рошоном, ибо не мог уронить достоинство в глазах своих людей. Что они подумают, если вождь подвергнет наказанию братьев, на которых указал пальцем вожак другой группировки? При всем их уважении к генералу, этот вероломный поступок они ему не простят. И при первой возможности изберут себе нового лидера, который не станет прогибаться перед обнаглевшими конкурентами.

Заслышав гвалт, последние покидающие террасу Факельщики забеспокоились и припустили бегом, желая поскорее присоединиться к товарищам. Зеваки, что до этого наблюдали за осадой Поднебесья, наоборот, стали от греха подальше разбегаться с площадки. Правильно, кому охота стать случайными жертвами не касающейся их междоусобицы? А страсти тем временем накалялись. И чем дальше, тем все хуже главари контролировали своих взбудораженных бойцов.

Даже если бы случилось чудо, и Рошон с Абу Зейданом решили бы вдруг помириться, им стоило бы титанических усилий призвать свои армии к порядку. Но рассчитывать на такой поворот было уже бесполезно. Сами главари зашли слишком далеко в своем споре. И отныне любая, даже мелкая уступка со стороны любого из них считалась бы малодушной и позорной. На что они, естественно, не согласились бы и под дулом пистолета. Или, вернее, всего того оружия, которое у них сейчас имелось.

— Пора! — известил Куприянов напарников. И махнул им рукой, велев следовать за собой. — Поспешим, пока не началось!

Лестница, по которой только что пробежали последние «огнепоклонники», теперь была свободной. Ретировавшиеся кто куда зеваки на террасу, однако, не совались. Разведя здесь огонь, Факельщики дали всем понять: это их территория, и посторонние могут спуститься сюда лишь на свой страх и риск. Зеваки полагали, что хозяева могут вернуться к своему костру, но Кальтер был уверен, что этого не произойдет. Когда разразится война, Факельщики не станут искать спасения на открытом пространстве, единственным выходом откуда являлась вышеупомянутая лестница, ведь их здесь вмиг перебьют. Правда, в союзе с Дикими Гусями Синие Одеяла перебьют их и в тюремных коридорах, но они об этом пока не подозревают. И ринутся прежде всего туда, ведь внутри им будет проще укрыться от пуль, чем снаружи.

Кто сделал первый выстрел — бойцы Рошона или Абу Зейдана, — Кальтер уже не видел. В этот момент он, Багнер и Рамос как раз сошли с лестницы и припустили трусцой на противоположный край террасы. Выстрел был одиночный и прозвучал неожиданно, пусть даже Обрубок к этому готовился. Видимо, у кого-то из спорщиков просто-напросто сдали нервы, и он спустил курок, не дождавшись приказа…

…О котором после этого можно было вообще забыть. Одно необдуманное движение указательным пальцем, и сразу за первым выстрелом взорвался целый оружейный шквал. Компаньонам понадобилось меньше минуты, чтобы добежать до края террасы, но за это время наверху успело развернуться целое сражение. Которое Кальтер и Эйтор, как и предыдущее сражение зэков с охраной и монстрами, также не увидели. Дабы не рисковать понапрасну, они двигались вдоль стены. А она не только защищала их от шальных пуль, но и не позволяла следить за тем, что творилось на прогулочной площадке.

Творилось же там нечто крайне скверное. Не для компаньонов, разумеется, а для тех, кто участвовал в той бойне. Над террасой безостановочно свистели пули, которые затем уносились в океан. Один изрешеченный ими труп свалился с площадки через брешь в заборе и упал позади бежавшего последним Скарабея. Еще одно мертвое тело грохнулось на лестницу, скатилось кубарем по ступенькам, сломало перила и также шмякнулось на террасу. Оба мертвеца состояли при жизни в банде Факельщиков. И были застрелены в спину, когда, судя по всему, пытались удрать от автоматчиков.

Однако удирали явно не все. Те, кто был поумнее и посмелее, наоборот, кинулись в самую гущу противника. Что тоже было опасно, но так враг, по крайней мере, не мог застрелить их в упор. Потому что автоматные пули, прошив насквозь тело жертвы, могли поразить своих. Это вынуждало Синих Одеял тоже переключаться на рукопашную, что повышало шансы Факельщиков уцелеть. Ненамного. Но такая тактика все равно была лучше, чем попытка бегства от расстрельной команды. А когда стараниями таких отчаянных героев среди легионеров возникнет сумятица, тогда «огнепоклонники» и решат, как им быть дальше: отступать внутрь тюрьмы или продолжать бой здесь. И в том и в другом случае имелись свои плюсы и минусы. И потому неизвестно, настанет ли вообще черед засевших внизу Диких Гусей ввязываться в драку…

В то место, куда Куприянов вел напарников, выходили вентиляционные каналы Поднебесья. И туда же ветер сносил дым от горящего неподалеку костра. Из-за чего защитники цитадели отключили вентиляторы, перекрыли эти самые каналы и дышали лишь тем воздухом, который поступал к ним через бойницы и люки в крыше. Это являлось далеко не лучшей альтернативой. Поднебесье было крупной постройкой и не могло обходиться без принудительной вентиляции. К тому же дым залетал и в эти отдушины, ведь место для костра было выбрано Факельщиками не наобум, а с расчетом, чтобы ветер постоянно окуривал цитадель дымом.

Вторгнуться в нее через вентиляционные каналы было невозможно. На выходах из них стояли решетки из толстых прутьев. А к той части стены, где они располагались, был приварен защитный кожух, не позволявший к ним приблизиться. Он был сооружен из стальных плит с проделанными в них узкими щелями для притока воздуха. А в довершении картины прямо над кожухом в стене виднелись три бойницы. Оттуда хозяева могли поливать кинжальным огнем любого, кто рискнет покуситься на их вентиляцию. На разрезание кожуха и решеток и без того понадобилась бы уйма времени. А проделать такое под обстрелом было и вовсе нереально.