Владимир Поселягин - Я - истребитель-3 Страница 61

Надо сказать, что все бойцы быстро включились в оборону. Те, кто не сильно устал, разбежались в разные стороны, в основном к реке. Остальные стали организовывать оборону, если второй самолет не успеет, и этот взлетит без них. Кто летит первым рейсом, уже было озвучено. Раненые, груз, и наша тройка в обязательном порядке, там кто поместится.

— Товарищ полковник. Немецкий авиаразведчик в воздухе.

Мы втроем побежали на опушку. Самолет был замаскирован отлично, но если разведчик что заподозрит и снизиться со своей километровой высоты, то тут никакая маскировка не поможет.

«Рама» шла чуть в стороне от нас. Судя по ее пируэтам, шла в режиме наблюдения, и съемки.

— В шести километрах от нас, если возьмет вправо, пройдет над нами, — озвучил я очевидное.

— Могут нас засечь? — спросил дядька.

— Если только следы от посадки, мы там колею набили, да и трава примята. С воздуха видно, — честно ответил я.

— Плохо.

— Это верно не хорошо. Второй самолет должен быть на подлете. Идет прямым маршрутом, — известил я присутствующих.

— Если немцы поднимут своих истребителей для перехвата? Шансы уйти есть? — спросил дядька.

— Вряд ли, если только в разные стороны, но все равно этот, — я кивнул на разведчика, — будет наводить.

— Значит, шансы уйти равны нулю?

— Почему? — удивился я.

— На земле о нас уже знают, разведка пока не вернулась, но уверен, что полицаи скоро будут тут. Они нам конечно на один зуб, но это как собачка, вцепиться в ноги и будет держать пока не подоспеют более крупные собаки. В воздухе тоже самое. Со всех сторон обложили.

— Наши тоже не дураки, — не согласился я, — третий год воюют, и надо заметить неплохо воюют. Кое-чему за это время научились. Можете быть уверены, второй транспортник идет под прикрытием. Линейные истребителей вряд ли пошлют, дальность не позволяет, а вот «таиры» переделанные как дальние истребители сопровождения, вполне может быть. Когда меня сбили, один из заводов выпустил полусотню таких машин, этот полк проходил как раз на тот момент переподготовку в Центре. Думаю, ради такого случая командование перебросит его сюда, где бы он ни находился. Так что как раз воздух у нас единственный возможный выход отсюда. Нужно только ждать, как я понимаю.

— Разложил все по полочкам, посмотрим, действительно ли твое командование умеет принимать нужные решения, — ответил дядька, после того как внимательно выслушал меня.

Мы простояли так еще минут десять, заметив, что разведчик со снижением ушёл в сторону от нас. Успокоившись, собрались было вернуться обратно, как появился один из посланных к хутору бойцов.

Полицаев они там обнаружили, что есть, то есть. Но их было всего пятеро, они занимались погребением, больше полицаев там не было. Разведчики пробежались вокруг, и обнаружили свежие следы телег и всадников. По словам бойца, шли они не очень быстро, но точно по нашим следам, где мы проходили с телегой и грузом. Один из разведчиков остался сопровождать полицаев, кстати, очень злых полицаев, второй срезав крюк, рванул напрямки.

— Где они сейчас могут быть? — спросил у него дядька.

— К речке должны подходить, — уверенно ответил боец.

— В ружье! Все кто способен держать оружие к реке. Задержим их, пока не прибудет воздушная кавалерия, — стал командовать полковник.

Мне и Толику он велел сидеть у самолёта и ждать эвакуации, одновременно усилив охрану взлетной площадки, а сам рванул с остальными.

Буквально через пару минут как они скрылись среди деревьев, послышался множественный гул самолетов.

— Ну, Архипов! Ну, перестраховщик! — изумленно покачал я головой, когда стали появляться первые пары «таиров». В окружении шести пар шел ЛИ-2 которого мы так ждали.

— Капитан! Ракетницу! — крикнул я Лютику.

Взяв ракетницу, я обозначил наше местоположение, выпустив зеленую ракету. После чего полез в салон самолета к рации.

— Все нормально бойцы, наши прилетели, — успокоил я раненых, пробираясь по салону. В нем, кстати, было душно. Успел нагреться под слепящими лучами солнца. Четвертый день осени, а жарит как летом.

— Байкал, Байкал, я Соловей. Вас видим, как слышите меня, прием? — вернувшийся радист, что вызывал второй самолет, сообщил позывные подлетавшей группы. Наши, я и так знал.

— Соловей, я Байкал, вас слышим.

— Байкал, видите речку по азимуту два-четыре?

— Соловей, речку видим. Там трассеры мелькают.

— Байкал, на нашем берегу держит оборону прикрытие, с противоположной стороны, противник. Приказываю прочесть весь берег и прилегающую местность из всего что есть, пусть у них пятки горят. Как слышите меня прием?

— Вас понял, приступаем.

— Байкал. Пусть транспортник садиться и берет остальных после того как мы взлетим. Прием?

— Вас понял, начинаем атаку, и ждем взлета.

Все кто находился рядом с самолетов, включая охранение и бывших пленных, заняли места в самолете. Пока я общался по рации, они уже успели снять маскировку и самолет был готов к взлету.

Взревели моторы, прогреваясь. Через открытую дверцу я смотрел, как заходят на цель два десятка «таиров», там как раз поднимались дымы пожаров, еще три страхуют нас с воздуха.

— Товарищ подполковник, взлетаем! — прокричал появившийся рядом борттехник.

Кивнув, я позволил ему закрыть дверь, и сел на свободное место, в иллюминатор было видно, как появился боец, которого послали предупредить наших об отлете. За ним группками остальные, некоторых несли на руках или помогали идти. Дядю я заметил сразу. Он шел замыкающим. Жив, уже хорошо.

Когда мы подняли метров на триста, я посмотрел вниз, там, в конце полосы переваливаясь с кочки на кочку, разворачивался второй Ли-2, успевший сесть.

Дождавшись когда он поднимется, мы направились обратно к своим. Шесть пар было в непосредственном прикрытии, остальные шли неподалеку уходя то в сторону то вверх. На высоте десяти километров я разглядел еще две пары. При подлете к фронту нас встретили еще шесть десятков истребителей. В некоторых из них по красным кокам я узнал своих. Это был мой полк. Подергав за рукав сидевшего рядом Толика, указал на них, и объяснил свое радость. Толик в ответ улыбнулся и показал большой палец.

Когда мы пересекли передовую, то облегченно выдохнув, я пробормотал:

— Неужели все?

Почти в это же время, самолет внезапно стал крениться на правый бок.

— Сглазил? — ткнув меня в плечо, прокричал Толик. Еще меня как-то услышать умудрился. Звукоизоляцией салон этого самолета снабжён не был.

Пожав плечами в ответ, я посмотрел в иллюминатор.