Юрий Волгин - Хирург. Бегун. Беглец Страница 61

— Откуда вы вообще взялись?

— Мы были с самого начала. Говорю же, что МКГ не единственная корпорация с баблом, существовавшая на Земле. Были и другие корпорации, правда мельче, но были. Мы одна из них. После Большого Взрыва мы пытались объединиться с «Гелиосом». Знаешь, что они ответили нашему руководству?

— Нет, не знаю.

— Им невыгодно сотрудничество, вот что они сказали. — Кукловод скомкал сигарету и втоптал ее в землю. — Сдохните на здоровье! Никакого светлого будущего вне МКГ! Некоторые, кстати, продались, отчаялись, переметнулись.

— Но не ты?

— Нет, я здесь с самого начала.

— А это все, — странник очертил рукой замысловатую фигуру, показывая на кукловода, — откуда это взялось на тебе?

— Ты имеешь в виду…

— Шрамы, да.

Дмитрий пощелкал зажигалкой.

— Надо сказать спасибо беглецу. На самом деле спасибо, без иронии. Потому что он собрал меня буквально по кускам после одного грубого инцидента.

— Какого?

— Я столкнулся с Легионом, — просто сказал кукловод.

— Что?! Столкнулся с Легионом и остался жив?

Густав в тревоге огляделся по сторонам. На траве под деревом, закинув руки за голову, лежал Гекс. Похоже, он спал.

— Частично жив. Кусочно. Что тут удивительного, ты же живешь с легионером чуть ли не всю жизнь. Да и долгая это история, лень вдаваться в подробности. Но я обязан беглецу. Вот эти фаланги, — кукловод изобразил ножницы, — он взял у мутанта. Дурацкой образиной был, а с конечностями полный порядок.

— Значит, он все-таки хирург?

— Экстра-класса.

— И… — Густав судорожно сглотнул. — И ты знаешь, где он сейчас?

— Без понятия. Наши пути разошлись, малый.

Кукловод взял очиститель и принялся рассматривать его со всех сторон, растягивая ремень на пальцах, как на пяльцах.

— Почему разошлись? Как?

— Его идеи пошли вразрез с идеологией кукловодов. В принципе он, придя из МКГ, никогда и не являлся полностью нашим, но я какое-то время верил ему. Да и жизнь он мне сохранил, а это дорогого стоит, проникаешься к таким ребятам. Но потом он ушел. Не попрощавшись. И взяв с собой некоторые важные вещи.

— Очиститель, например?

— Да. И кое-что из оборудования. О солнечных генераторах слышал?

— Ага. Но ты не забрал их обратно.

— У нас генераторов полно, ведь это моя корпорация производила их под крылом МКГ.

— А для чего вообще предназначен очиститель?

— Для того чтобы вырубать передатчики. — Кукловод расправил ремень и надел прибор, как повязку, на голову. — Вот так пристраиваешь его. Потом вставляешь в генератор и нажимаешь на кнопку. Бах! Идет импульс, разрушающий блок питания, и передатчик выходит из строя. Редкая штука. Без нее в нашем деле никак.

— Интересно. — Густав поджал губы. — А вам-то она зачем? У мутантов нет передатчиков.

— Зато у одного очень важного для нас человека он есть. В голове. И нужно его поскорее от этой напасти избавить. Дело срочное и не требует отлагательств.

— Теперь-то оно точно ускорится, — сказал странник.

— Еще бы. У тебя есть другие вопросы?

— Все мои вопросы крутятся вокруг одного — беглеца. Как ты нашел его, откуда узнал, что он был в той общине, если ваши пути разошлись?

— Небольшая хитрость.

— Какая же?

— Как прибор очиститель — двойной агент. Внутри него установлен «жучок». Фактически передатчик, посылающий сигналы спутникам. Так как это предмет весьма интересный для определенного круга лиц и, стало быть, опасный, то функция встроена в него по умолчанию. Но беглец не знал этого. Или не хотел знать. Короче, я шел за ним полгода, от базы к базе. С одной стороны, это неплохо повлияло на мое общее развитие и всю нашу подземную сеть в целом. С другой стороны, я охренеть как устал.

— И что случилось в конце твоего пути?

— Что-что! — Кукловод поднес к носу кисет с табаком и глубоко, с нескрываемым наслаждением, затянулся терпким ароматом.

Со стороны Густав и Дмитрий выглядели как два приятеля. Они, мирно беседуя, сидели за столиком посреди пустой дороги. Солнце заливало одичавшее пшеничное поле жаркими лучами, птицы щебетали. Ветви деревьев изредка поскрипывали, потревоженные теплым ветром, и тут же затихали.

Сейчас вся планета будто впала в послеобеденный сон. И если бы к ним вышел олененок на несуразно длинных ногах, с влажными глазами и чуткими ушами, то странник, пожалуй, и не удивился бы.

— Так что ты обнаружил в общине? — спросил он у кукловода.

— Что беглеца и след простыл. Но сигнал по-прежнему вел в общину. Поначалу я хотел с ними договориться, но потом понял, что бесполезно. Разве отдали бы они такие важные вещи незнакомцу?

— Зачем им очиститель?

— О, если что-то нужно хотя бы одному человеку, то это автоматически становится нужным всем. — Дмитрий с сожалением убрал табачный мешочек во внутренний карман плаща. — И я был зол. Очень зол. Чертов беглец снова обвел меня вокруг пальца. Нет, даже не вокруг пальца. А провел около своего члена да еще напоследок воздушный поцелуй послал. Поэтому я, наткнувшись на бравых ребят под устрашающими флагами, заключил с ними сделку.

— Выгодную вам, но погубившую общину.

— Им не следовало доверять первому встречному, то есть беглецу. Я вообще советовал бы никому никогда не доверять. Потому что благие намерения могут повлечь за собой уйму неприятностей. А когда тебе раскроят череп, когда ты будешь захлебываться собственной кровью, вспомнишь ли ты о том хорошем, о чем думал вначале? Нет. Я отношусь к благим намерениям скептически.

— Но ты был со мной откровенен — чем это не достойный поступок? — возразил странник.

— Кто сказал, что это тебе поможет? И разве я тебе все рассказал? Да и не по своей же воле я это сделал, а так, ради бартера.

Кукловод вдруг наклонил голову, зачмокал, и изо рта его потекла тягучая струйка слюны. Он сплюнул себе на руки и принялся энергично втирать слюну в два пришитых пальца.

— Опять ноют, сосиски хреновы, — пояснил он. — Сегодня ночью будет сильная гроза. Приятно, конечно, что я это знаю, но боль такая, будто их к трактору прицепили и потянули.

Густав, прикрыв глаза ладонью, посмотрел на безоблачное небо:

— Как-то не похоже.

— Поверь мне, этой ночью ты раз или два точно проснешься от грома. В корабле не опасно, но я вот не люблю ночевать в нем в непогоду. Первобытный страх какой-то от молний, громов, ветра. Чего боюсь, того боюсь, скрывать не буду.

— Ладно. Ты знаешь, где сейчас беглец?

— После того как он избавился от очистителя, можно лишь гадать. Я бы с удовольствием повидался с ним, чтобы выпустить его предательские кишки наружу, но, видимо, не судьба. Лучше сосредоточиться на настоящем, на том, что происходит здесь и сейчас. Ты ведь тоже заметил, что мы скоропостижно кончаемся? Что наши жизни утекают в черную дыру, которой нет предела?

— Нет, — сказал странник. — Моя жизнь в моих руках.

— Смешной ты парень. У нас любят веселых. Не хочешь стать кукловодом?

— Пока у меня есть дела поважнее.

— Да не может быть! — Кукловод удивленно присвистнул. — Подключив свою телепатию, я делаю вывод, что ты — ищешь беглеца!

— И не только.

— Но если положить на чаши весов все твои дела на данный момент и беглеца, что перевесит?

— Последний, — не раздумывая, ответил Густав.

— То-то и оно. Твоя главная ошибка в том, что ты стараешься избавиться от преимущества. МКГ сделала из тебя монстра, но чем хороши монстры? Тем, что они могут рушить, громить, убивать. Они сильнее обычных людей. И ты сильнее, сам это знаешь. Но боишься себя.

— Еще сегодня утром мне сказали, что моя главная проблема в том, что я ничего не понимаю. Теперь ты говоришь, что я боюсь сам себя. Наверняка еще кто-то скажет, что я псих и недоносок. И я скорее поверю третьему, чем тебе. Потому что раньше я жил спокойно и размеренно, не вдаваясь в подробности. А когда стал… — Густав подумал и щелкнул пальцами, — детализировать, то понеслось. Все не так, я не так, это не так, жизнь не так.

— А ты хотел просто жить, черный носитель? — вкрадчиво спросил кукловод, кинув на странника взгляд исподлобья.

— Да.

— Боюсь, что курорт отменяется. Тебе было бы легче, если бы ты сдох, задай себе вопрос на досуге. А пока живи и мучайся, тонкая и ранимая душа. Если пожелаешь вступить на правильный путь, то кукловодов можно найти в любом мало-мальски крупном городе. Под землей. Подальше от магистралей, Легиона и спутников МКГ.

— Такого не случится.

— Не зарекайся. Как говорил мой отец, кто зарекается, у того хер не залупается. А это страшная болезнь, парень, фимоз называется.

— Учту.

— Аудиенция закончена, я могу идти?

— Да. — Густав посмотрел на часы и встал. — Куда в принципе мог отправиться беглец? Может, он что-то говорил?