Вольноопределяющийся (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич Страница 61

Пока я не очень здоров и вынужденно должен находиться на одном месте, есть время обдумать ситуацию, в которой оказался. Для начала следует понять, где я — в тылу врага или на территории, контролируемой нашими войсками. В любом случае, согласно параграфам уставных уложений, я обязан предпринять все необходимые меры для возвращения в расположение любой части Российской Армии. Однако при невозможности вернуться к своим, устав предусматривает индивидуальную активность бойца или группы бойцов для нанесения максимального урона противнику любыми доступными средствами.

Если хорошенько пораскинуть мозгами, просто так вернуться к своим я не могу, поскольку трудно будет объяснить представителям контрразведки, где пропадал и чем занимался все это время. Отбояриться, конечно можно, мол валялся весь изломанный и лечил себя посредством своего слабенького магического Дара. То, что теперь я очень слабый маг подтвердит любой ведун, здесь у меня тылы прикрыты. А вот хочется ли мне проходить все эти процедуры? Там ведь наверняка будет сильный менталист, как бы он не забрался слишком глубоко под мою черепную коробку и ненароком не выяснил, что имеет дело с подселенцем, занимающим данную телесную оболочку на не совсем законных основаниях. А еще во мне кровь двух сильных боярских родов. Как бы данная информация не всплыла на поверхность — уж очень мне не хочется приобщаться ни к Иноземцевым, ни к Шуйским.

А вот если я приволоку к своим какого-нибудь пленного генерала, или высокопоставленного офицера штаба вместе с ценными документами, вдобавок хорошенько пошумлю в тылу противника, тогда на меня будут смотреть как на героя и лишних вопросов от армейских особистов не последует.

Так, решено, начинаю партизанить. Для начала необходимо понять, где наши, а где враг. Насколько мне известно, в планы генералов Скоробогатова и Краснова атака на превосходящие силы противника не планируется. Их задача, объединившись с отступающими войсками генерал-майора Измайлова, сдержать наступление войск шаха в районе Алятской гряды и, не допустить его продвижения вглубь Апшеронского полуострова по Сальянской дороге. Где-то через полтора месяца из России на Кавказский фронт прибудет стотысячный экспедиционный корпус и численное преимущество окажется на нашей стороне. Вот тогда и начнется генеральное наступление российских войск.

Так, думаем дальше. Скорее всего в результате прошедшего здесь боя наш полк вынужден был отступить. Персы могли двинуть вслед за нашими, рассчитывая зайти в тыл основным силам русских. Однако, получив нехило по зубам, могли и не пойти. Вот такая непонятная диспозиция. Выходит в данный момент я могу находиться как на оккупированной противником территории, так и на нейтральной, то есть никем не занятой. Поскольку главная для меня задача доказать своим, что, находясь вне расположения своего полка, я не отсиживался трусливо где-нибудь на природе, а, как и полагается русскому солдату, наносил урон врагу. То есть, мне необходимо обнаружить этого самого врага, чтобы со всей рабоче-крестьянской ненавистью так шарахнуть, чтобы грохот до наших докатился. Хе-хе!

Итак, решено — еще денек покайфую, послезавтра пойду искать супостата, чтобы наказать самым суровым способом.

Вернувшись к ручью, первым делом занялся чисткой оружия, также протер и смазал все патроны, заодно проверил каждый на критические помятости и отсортировал по качеству — все-таки, кое-какие ведунские способности остались при мне. Затем занялся охотой. Ну как занялся? Случайно подстрелил пробегавшую мимо косулю. При этом с явным облегчением отметил, что мои снайперские таланты никуда не делись.

Разделал тушку. Внутренности вместе со шкурой отправил на корм рыбам. Мясо частично поджарил на самом настоящем костре, большую часть завернул в крапиву и подвесил на ветку дерева, чтоб не слопали всякие халявщики. Раньше, опасаясь визита непрошенных двуногих гостей, открытого огня себе не позволял, пользовался магией. Файерболы бросать не нужно, а что-нибудь нагреть в локальном объеме градусов до двухсот — это мы могём, ну или могем. Сегодня решил пренебречь мерами безопасности, поскольку с момента прихода в чувства ни одного человека здесь так и не увидел. А коли кто появится и станет проявлять откровенную враждебность, у меня имеется пара весомых аргументов, чтобы успокоить супостата, если, конечно, это не крупное войсковое соединение.

Все приготовленное как-то незаметно смолотил, а это никак не меньше пяти кило мяса. Удивительный аппетит, главное, никаких отрицательных последствий для организма — все будто в топке сгорело. Пару послеобеденных часов посвятил ремонту телесной оболочки, иными словами, помогал токам крови правильно распределять питательные вещества. Первым делом, разумеется, укреплял костяк, затем накачивал мышцы изъятым оттуда жиром. Процесс небыстрый, однако, благодаря усиленному питанию, я уже не выглядел как защитник блокадного Ленинграда в самую голодную пору.

Убедившись, что процесс восстановления организма идет должными темпами, перешел к обследованию Источника. Бли-ин! Снова пара дыр образовалось, наверное, где-то перенапрягся во время недавнего похода за вещичками. Слава Богу, разошлись старые швы, новые не появились. «Заклеил» прорехи на этот раз более тщательно. После ремонта немного помедитировал, потихоньку прогоняя энергию по каналам туда-сюда.

Перед ужином вздремнул около часа. Пока готовилась очередная порция мяса, достал из вещмешка планшет с набором топографических карт, развернул нужные и стал думать, в какую сторону мне послезавтра направиться. Было бы логично основательно порезвиться в тылах дивизии, сбившей наш полк с занимаемых позиций. Однако не факт, что её командование после не совсем удачного сражения решится двинуть в тылы русских свои изрядно потрепанные войска. Фактор внезапности потерян, а значит, российское командование предупреждено о появлении вражеских войск и вполне способно организовать достойную встречу, но уже не силами одного полка.

Скорее всего, персы повернули назад и направились на соединение с остальными войсками. А это означает, что прямая мне дорога на Махмудабад, до которого, судя по карте, километров (или по-местному — верст) примерно тридцать пять, то есть утром выйду, к вечеру того же дня буду на месте даже при моих теперешних скромных возможностях ходока.

Так, вроде все складно получается. Вот только возникает один щекотливый вопрос: «Как объяснить после возвращения своим, каким образом я оказался в тех местах?». Ладно, время есть, потом что-нибудь придумаю более или менее складное.

Перед внутренним взором как-то неожиданно нарисовалась картина последних мгновений боя. Два лейтенанта, выпавшие из магической обоймы усердно поливают боевыми заклинаниями наступающие ряды противника. Внезапно накатило чувство злости и обиды. Из-за двух самонадеянных высокородных мудаков наш полк, имевший все возможности отбить натиск неприятеля и заставить его повернуть обратно, получил позорное поражение. Интересно, их предадут суду военного трибунала или всё спустят на тормозах? Жаль, если оба погибли, показательный суд был бы очень полезен для профилактики мозгов прочих зазнаек, возомнивших себя невесть кем.

Внезапно почувствовал болезненный укол в сердце. Причиной тому стали навязчивые мысли о судьбе командира, некоторых офицеров полка, коих я уважаю, а еще о парнях своего взвода. Казалось бы, ни с кем близко не сошелся, да и знакомы без году неделя, а вот эвон как сердце ноет, будто за близких родственников переживаю. В чем причина? Непонятно. Неужели это то самое боевое братство? Раньше, как закоренелый циник, во все эти псевдопатриотические россказни как-то не очень верилось. Армия не место для выражения человеческих чувств, ибо устав превращает человека в некое подобие муравья, то есть в сугубо функциональную единицу. Это я так думал. Теперь отчего-то душа болит, сердце щемит. Живы, нет ли мои боевые товарищи с которыми принял свой первый бой?

М-да, человеческая душа ещё те потемки. Ну всё хватит, плохие мысли вон из башки! Будем надеяться, что все живы и здоровы, а если ранены, нетяжело.