Белый Z на лобовой броне - Михаил Александрович Михеев Страница 61

И вот, я иду, а вы дергаетесь. Вы – это потому, что вас минимум двое, кротов-то. Мне об одном уже сообщили, а второй – ты. Может, и еще кто всплывет.

– И как ты узнал? – Калиновский облизнул пересохшие губы.

Виталий снова улыбнулся:

– Ребята, прокололись вы почти сразу, я даже не ожидал такой детской непосредственности. Аккурат в тот момент, когда по моему первому автомобилю был нанесен удар с воздуха. Не зря же я его сменил. Но машину-то все равно разнесли. То есть ее отследили. Как? Может, с помощью прилепленного маячка, а может, просто сняли информацию со спутника. Главное в другом. Что прицепить пищалку, что передать, на какой машине я еду, должен был один из тех агентов, с которыми я встречался. Он-то, может, вообще ни при чем, получил от куратора задание, и все. А вот кто именно эту задачу поставил – уже интереснее.

В общем, смотрели, кто из местной резидентуры будет пытаться строить мне козни, а потом проходили по цепочке. На этом же вскрыли немалый кусок американской разведывательной сети. Вот и все, если в детали не вдаваться.

– Тебя же убить могли, – влезла Тамара.

– На самом деле не так уж и велик был риск. Нас постоянно контролировали, всю дорогу рядышком висели, сменяя друг друга, беспилотники. Опять же, группа поддержки рядом была. Очень пригодилась, когда понадобилось Шульца скрутить. Но чаще вмешивались изящнее. Помнишь, как нас на блокпосту грохнуть хотели? И в нашу сторону направили вертолет из бывших поблизости. Просто так, внимание этих дятлов отвлечь, а убили мы их уже самостоятельно. В нашей способности это сделать никто не сомневался. Ну и было таких случаев не один и не два.

– Ничего себе…

– Это, милая, не детские игры в песочнице, а работа средней руки спецслужбы великой державы. – Виталий повернулся к Калиновскому. – Ну что, Николай Петрович, удовлетворил я твое любопытство? Ладно, не парься. Ты пистолетик-то брось, а ручки шаловливые на затылок положи. Обещаю тебе в этом случае беспристрастный суд, а дальше… В общем, как минимум, легкую смерть ты получишь. В твоей ситуации само по себе уже немало.

– Не дождешься…

Договорить Калиновский не успел, пистолет поднять тоже. Выстрел прозвучал негромко, словно щелчок плетки. Калиновский взвыл, уронил пистолет и схватился за простреленное запястье. Виталий спокойно подошел, забрал оружие и сунул его в карман, благо они у камуфляжа практически безразмерные.

– Ну что, приплыл? Честно говоря, о твоих умственных способностях я был несколько лучшего мнения. Я говорил, балда ты окаянная, что меня всю дорогу страховали. Мог бы догадаться, что и сейчас не закончили.

Калиновский лишь злобно прошипел что-то, зажимая изуродованное запястье. Тамара, не растерявшись, тут же притащила аптечку, в которой нашелся крепкий резиновый жгут. Им Виталий и перетянул руку оппонента, останавливая кровь, после чего обездвижил его. Не со зла, а просто во избежание эксцессов.

– Вот так. И никуда ты не ушел, и ничего ты не сделал.

Возможно, Калиновский и ответил бы что-то, но в этот момент заросли кустов заколыхались, и на свет божий вышла молодая женщина с винтовкой в руках. Камуфляж дамы был подобран на редкость удачно: даже сейчас, на открытом месте, ее фигура практически сливалась с фоном. Хотя и того, что можно было рассмотреть, хватало понять: фигура у нее что надо. Видимо, именно данное обстоятельство вызвало появление на лице Тамары признаков депрессии.

А гостья уперла руки в бока, критически оглядела получившуюся икебану и выдала:

– Ну конечно! Вот он, наш герой! И как всегда с новой бабой…

– Лейтенант Саблина! Отставить ревность! – ухмыльнулся Виталий.

– Ой-ой, было б кого ревновать. – Ученица и напарница не по одному рискованному делу прислонила оружие к дереву, подошла и обняла Третьякова. – Живой…

– А куда ж я денусь. – Виталий поцеловал ее в макушку. – Только не вздумай реветь.

– Вот уж этого точно не дождешься.

А голос-то дрогнул. Но – только на миг. Что поделать, везло ему на волевых женщин.

– Я так и знал, что сочувствия от тебя не дождешься, – ухмыльнулся Виталий. – Ладно, девушки, знакомство оставим на потом. Давайте, грузим нашего «крота». И сами тоже садимся. Есть еще кто-то рядом?

– Нет, я одна.

– Тем лучше. Оставаться здесь дальше нет смысла.

– А кто рядом с тобой поедет? – невинно похлопала глазами Саблина.

– Ну, тебя я давно знаю…

– А меня? – влезла Тамара.

– Вот все, что надо знать о женской логике, – ухмыльнулся разбитыми губами Виталий. – К слову, наша Тамара не только многообещающий полевой агент и приятный собеседник, но и неплохой шпион. Правда, девочка?

– Что?!

Саблина резко повернулась, и рука ее рефлекторно легла на кобуру.

Тамара удивленно посмотрела, затем чуть ссутулилась и махнула рукой:

– Черт! Ты знал?

– Ну да, знал, и давно уже.

– Но… как? И почему…

– Потому что ты мне врагом не была. Любая спецслужба старается отслеживать телодвижения коллег, пускай те и сто раз союзники. И упускать появившийся шанс просто глупо. Особенно учитывая одинаковый профиль и аналогичную закрытость наших контор. Так что знал я, можно сказать, с первых минут. Хотя, откровенно говоря, и проколоться ты тоже успела.

– Когда?

Виталий почесал кончик носа, улыбнулся. Наверное, его улыбка, с учетом синяков, была не самым приятным зрелищем, однако девушки не отшатнулись – уже радует. Стало быть, не все так жутко, как он подозревал.

– Хочешь поднять свою квалификацию? Изволь. Наша первая встреча и впрямь случайность, тут к бабке не ходи. Слишком много в ней допущений и накладок. А вот дальше с определенного момента пошли косяки. Или ты сама расслабилась. Начнем с того, как ты уходила, когда тебя сдал ваш агент. Ну, или его раскололи хохлы, не суть важно. Понимаешь, ты учинила взрыв. Как? Не призналась. Тем не менее в таких делах речь идет о секундах, а рвануло там поинтереснее какой-нибудь гранаты. Вряд ли специально для тебя на рассекреченной явке держали склад взрывчатки. Стало быть, что-то у тебя было с собой. Что именно?

– В поясе. Пластид, новая разновидность.

– Угу. Мгновенно он в действие не приводится, плюс самой надо оказаться подальше, на тебе ведь не было ни единой царапины. И выходит, ни с кем ты на самом деле