Владимир Поселягин - Двойной удар Страница 61

Я упивался дикой природой, не испорченной цивилизацией. Если бы не постоянное напряжение от ожидания нападения татар, вообще бы кайфовал. Но все равно мне нравилась чистая вода, леса без вырезанных на стволах: «тут был Вася» или «Машка дура». Нет, одно дерево с накарябанными современными русскими словами осталось на одной из наших стоянок, но это так. Фон. С четырьмя посвященными у нас были вечерние посиделки, где я описывал будущее. Не сказать, что оно им очень нравилось, но и приятные моменты они тоже находили. Не забывал я и про тренировки со свечением, ходить по воде так и не научился, но накупался вволю. Середина июня купальный сезон. Зато с руками у меня был прогресс, я научился вытягивать ярко-желтые щупальца из рук, никакой опасности они не представляли, но со стороны смотрелись как божественные мечи. Еще бы получалось держать их ровно, а то они постоянно норовили свернуться спиралью. Думаю, со временем я смогу не только это, но и стану использовать их как боевое оружие. Но надо тренироваться. Была еще одна приятная новость, хрень над головой я мог убирать, когда нужно.

Наконец мы дошли до Нижнего Новгорода.

— Прошмыгнуть не получится, — хмуро сказал я. — Купцы не поймут. По-любому придется остановиться тут на два-три дня.

— Что делать будем? — спросил стоявший тут же Ветров.

— На тебе закупка одежды. Это должна быть униформа. То есть одинакового цвета штаны, рубашки и кафтаны. Шапки тоже. Команде все синее, воинам зеленое. Хватит как оборванцы ходить. Федор, с продовольствием у нас порядок, но свежего неплохо бы прикупить. Займись. Корнилов! На тебе охрана «Беды».

— А купцов?

— Да и их тоже. Деньги на зарплату получите, когда пристанем. На одежду дам сейчас, Глеб, пошли со мной.

Выделив ему деньги на закупку униформы, обуви и поясов, я велел разбить команду на части. Одни сразу пойдут отдыхать в город, другие останутся сторожить суда.

На подходе к Нижнему вперед вышла ладья Соловейчика. Ну и правильно, они тут были не раз и все знают. Лавируя между лодками, — кто плыл по своим делам, кто предлагал нам разные услуги или мелкие товары, — мы обошли большой порт с множеством судов и подошли к отдельному пирсу.

Места там было много. На десяток судов точно, так что мы спокойно пристали компактной группой.

Пока команда швартовала судно, а пяток воинов соскочили на пирс, разбегаясь с аркебузами наизготовку, я спокойно спустился на влажные доски пристани и, покрутив головой, обернулся к ушкую.

— Олег, пушки из виду убрал?

— Да, — кивнул Синицын.

— Определились, кто из вас пойдет гулять?

— Я первым. После Волошин.

— Хорошо.

В это время мое внимание привлек идущий к нам быстрым шагом мужчина лет сорока. Шагал он от складов, где проводились какие-то ленивые ремонтные работы. Судя по одежде не служивый, но близко.

Его остановили двое стрелков, перегородив ему путь стволами аркебуз.

— Да что такое?! — возмутился он. — Я холоп боярина Охлопкова. Это его пристань!

— Бойцы, пропустить! — крикнул я.

Велев людям ждать, я направился к ладье Соловейчика, у борта которого и остановился холоп боярина.

Мы пристали так: сперва ладья, носом к берегу, потом ушкуй Прохорова, он как раз командовал своими людьми, достающими из трюма какие-то мешки. Видимо, предприимчивый купец решил продать часть товара. За ним, почти вплотную, стоял и мой ушкуй.

Когда я подошел, уже все разрешилось. Стоять тут можно, но нужно оплатить, что и сделал Соловейчик. К тому же, как оказалось, он хорошо знал боярина. Порасспросив, как у того дела и как живет, он отправил холопа обратно к складам и подошел к нам. Прохоров тоже спустился на причал со своего судна.

— Стоянку оплатил на пять дней вперед. Думаю, хватит осмотреться да отдохнуть — и можно следовать дальше. Ты как, боярин?

— Согласен, — кивнул я.

— Тогда в таверну? Отпразднуем, что смогли пробраться через вражеские земли?

— Это можно, — согласился Прохоров.

Отдав приказы на дальнейшие работы своим командам, мы направились в лучший кабак.

Мне не понравилось только одно — таинственное исчезновение хмырей с ушкуя Прохорова, поэтому я предупредил Корнилова. Нужно смотреть в оба.

Город мне понравился. Он был не каменный. Только одна из крепостных стен оказалась возведена из камней, наверное, только начали строить, а остальные четыре, включая ту, через ворота которой мы попали в богатую часть города, были сложены из тесаных бревен в два обхвата. По цвету дерева я понял, где и когда менялось то или иное бревно. Высота, на мой взгляд, была запредельной, десять метров, никак не меньше.

Ворота охранял десяток подтянутых воинов, они проводили нас внимательными взглядами, я обернулся и осмотрел тыльную сторону стены. Там через каждые сто метров прохаживались часовые. Стояли и наблюдатели на специальных дозорных вышках. Город часто подвергался набегам, и тут служба велась как надо.

Сам Нижний просто не мог вместить за стеной всех желающих, поэтому больше половины жителей жили снаружи, у порта или вокруг города. Свободное пространство у стены, метров в сто пятьдесят, занимал базар. В случае нападения жители этой части города укрывались за стенами, отдавая свои дома на разграбление. Но зато тут можно не ограничивать себя в постройке. Земли вокруг много.

Мы прошли эту часть города, базар и ворота не останавливаясь. Мне было все интересно, поэтому я крутил головой, рассматривая прохожих, тесно стоявшие дома, тротуары из дубовых плашек. Они были чисто подметены, в отличие от проезжей части. И по ним прогуливались празднично одетые граждане. Было воскресенье, тем более полдень, так что многие возвращались из церкви. Других-то развлечений у бедолаг нет.

Улицы мне понравились: продуманы явно для обороны, прямых участков более чем на пятьдесят метров нет. Лучникам и коннице тут будет неудобно, не смогут татары воспользоваться своей главной силой. Так вот, пройдя несколько улиц, мы вышли на площадь к кремлю и хозяйственным постройкам.

Однако купцы направились не к ним, хоть и замедлили ход, чтобы я мог осмотреться, а зашагали к большому трехэтажному зданию с вывеской над дверью.

Кстати, интересная штука, нумерации домов тут нет, но нечто вроде названий улиц есть. Подходишь к какой-нибудь, видишь на крайнем доме вывеску молота и наковальни, значит тут кузнецы расположились. Или сапог, тут уже понятно, что сапожники обосновались.

Так и на кабаке, к которому мы подходили, была вывеска кружки и почему-то баранки, лучше бы баранью ногу нарисовали. Есть хочется.

Проводив взглядом двух девушек, проплывших мимо нас в сопровождении матроны и мальчишки лет пяти, я вошел вслед за спутниками в довольно светлое помещение. Стены были побелены, да и окна открыты. В большом зале находилось около десяти выскобленных столов и лавок. Судя по количеству посетителей, а их оказалось не много, кабак действительно был дорогой. Да и по обстановке это было видно. На одной стене даже картина со сценами охоты висела.