Исай Давыдов - Я вернусь через тысячу лет. Книга 3 Страница 62

Я подошёл к ней, осторожно надел на поседевшие волосы мыслеприёмник и спросил:

— Ты Шели?

— Я Шели, — ответила она.

— Ты хочешь вернуться в пещеру к Риху?

— Он жив?

— Жив. Ждёт тебя.

— Вместе с детьми? — уточнила она.

— Где её дети? — Я повернулся к Вуку.

Он выкрикнул три слова, и толпа выдавила из себя мальчишку лет семи и девочку лет пяти. Они молча, испуганно приближались к матери. А в толпе продолжалось какое-то глухое движение, ворчание, и она явно ещё кого-то из себя выталкивала.

— Вместе с детьми, — ответил я дочери колдуна.

— Нас отпустят? — В голосе её звенел страх.

— Уже отпустили, — успокоил я. — Иди с детьми к летающим хижинам.

Она схватила детей за руки и мелкими шажками двинулась к вертолётам. А из толпы выдавливалась другая женщина, тоже поседевшая, хотя и не такая морщинистая, как Шели. Её можно было принять не за младшую, а за старшую сестру тридцатилетнего Сара. И за её спиной ещё кого-то двигали между людьми. Жутковатое зрелище: тихо бурлящая толпа, выдавливающая из себя людей одного за другим.

— Вот Зи-и! — Цах показал пальцем на вторую женщину. В его жесте мне почудилось какое-то неожиданное злорадство. Будто за что-то он был обижен на неё, и теперь настал час возмездия. Может, чем-то когда-то она не угодила ему?

Я опросил её на языке купов:

— Ты Зи-и? Сестра Сара?

— Сестра Сара, — тупо повторила она. Однако поинтересовалась: — Ты из племени купов?

— Купы послали меня за тобой, — ответил я.

Она посмотрела на меня тусклыми глазами с полуопущенными веками, и мне показалось, что она этому не верит. Да и не мудрено!

— Хочешь вернуться в свою хижину? — спросил я. — Сар ждёт тебя.

— Хочу вернуться, — так же тупо повторила она. И сама понуро побрела к вертолётам. Как пришибленная. А из толпы за нею с плачем кинулась девочка лет пяти-шести, уцепилась за меховую юбку матери, и они остановились между машинами, рядом с Шели и её детьми. Крошечная кучка людей образовалась на равном расстоянии от трёх машин. Будто искала среди них защиты.

Я подошёл к Вуку, впервые погладил его по плечам и тихо сказал:

— Ты поступил как мудрый и добрый вождь, Вук. Сыны неба не забудут этого. Купы и ту-пу — тоже.

Он ответил неожиданно и так же тихо:

— Я скоро уйду к предкам. Не обижай моё племя.

Мне стало жалко его. Тоже впервые. И я пообещал:

— Передам твою просьбу всем сынам неба.

Теперь оставалось загнать Полкана под пилотское кресло, поднять в вертолёт женщин и детей, попрощаться с друзьями. Они пойдут на восток, я — на юг.

— Твои аппетиты растут в геометрической прогрессии, — сказал Джим, пока мы шли от хижин к вертолётам. — Вчера ты говорил об одной женщине. Сегодня увозишь двух. Скоро бедным урумту опять будет не хватать дам.

— Помогу им добыть эту ценность у людоедов. — Я вздохнул. — Там отдают красотку за оленью ногу. А у меня карабин без дела. Постреляю оленей, обеспечу обменный фонд.

— Оленей жалко! — заметил Джим. — Это на твоём материке ещё не запретили охоту…

— Зато сколько женщин обретёт счастье! — вставил Нат. — Бог с ними, с оленями!.. Людоедки уже убедили нас, что пещеры лучше гнёзд на деревьях. А чужие мужчины всегда слаще своих.

Мы посмеялись, похлопали друг друга по плечам и стали грузить женщин с детьми в мой вертолёт.

Устроились все, разумеется, на полу, с опаской поглядывали на Полкана, но к этому я привык. Как и к тому, что в пути детишки непременно потопают в хвост салона писать на стенку.

Мы прогрели моторы, и Джим скомандовал по радио:

— Сандро, поднимайся первый! Потом — Нат.

Я поднялся, отошёл в сторонку и повис. Через две минуты восточнее меня повис Нат. И только после этого поднялся Джим.

— Ребята, вы проинформируете Совет? — спросил я, — Мне можно не вызывать?

— Само собой! — ответил Нат. — Завтра утром у Бруно будет полный отчёт. Он пока в нашей лаборатории.

Им предстояло идти через море. Мне — через селение ту-пу. Тоже не ближний путь. Дай Бог к темноте добраться домой!

17. Голодная девочка Эя

Задерживаться в селении ту-пу невозможно: в машине останутся Зи-и с дочкой. Поэтому я решил, что доведу Шели до пещеры Фора — и в воздух. Дальше Шели отлично поведут без меня. Наблюдать эмоции некогда. Завтра снова за штурвал: везти Вига и Дара в дельту. Послезавтра — отвозить Вига и контейнеры Тили в селение ту-пу. Воздушный извозчик, вот сейчас моя основная работа! Индивидуальный движок совсем заброшен. Всё время надо везти кого-то или что-то куда-то или откуда-то. Даже вспомнить смешно, что прежде было проблемой слетать на вертолёте до холма ту-пу и обратно.

Дорога с севера прошла в молчании. Женщины не плакали и ни о чём не спрашивали. Я их — тоже. Они боялись меня, а я боялся тревожить их воспоминания. Ничего светлого там быть не могло. Они попали в давние, урановые пещеры, провели там годы без свежего воздуха и дневного света, и неизбежный лейкоз наверняка отчеркнул у них громадную часть жизни.

Их надо бы отвезти сейчас в Город, в больницу, на операцию, а вовсе не домой. Но больницу в Городе и муторный мучительный процесс лечения они наверняка восприняли бы как новую тюрьму и новые пытки. И жизнь их это не продлило бы. Лечиться надо добровольно, и с пониманием того, что с тобою делают. А родной дом и свежий воздух хоть немного, но наверняка продлят их жизнь. И, главное, сделают остаток её светлым. Ибо не в том суть, сколько ты проживёшь, а в том — КАК проживёшь. Короткое счастье всегда предпочтительнее долгого мучения.

И всё же когда в сопровождении Полкана привёл я Шели и её ребятишек в пещеру Фора, я попросил Даю:

— Когда она отоспится, отдохнёт, обмякнет, расскажи ей о больнице в Городе, о том, что сама видела и знаешь. Там могут вылечить и её и детей. И они проживут дольше. А здесь Шели быстро умрёт. И дети её умрут молодыми. Но она должна сама туда попроситься. Насильно везти нельзя.

— Что у неё болит? — попыталась уточнить Дая.

— Кровь. Ей надо сменить всю кровь и то место, где кровь вырабатывается. Это очень долго, трудно и больно. Но зато люди потом живут долго.

— Про это что-нибудь написано? В ваших книгах…

— Конечно.

— Привези мне эти книги.

— Привезу.

Вот и первый чёткий медицинский заказ! Сразу на гематологию! Так неожиданно…

Виг собрался быстро. В полиэтиленовую сумку, с которой когда-то улетел он из селения купов, он накидал то, что казалось ему необходимым, и мы, во главе с Полканом, энергично потопали к вертолёту, где взаперти и в страхе сидела Зи-и с дочкой. Сквозь прозрачные стенки кабины она видела, что привезли её не к купам, а неведомо куда, и что её тут ждёт, представить себе не могла.

Уходя из вертолёта, я открыл две банки тушёнки, воткнул в них две ложки и сказал Зи-и:

— Поешь сама и накорми дочку.

Учить её пользоваться ложкой было некогда. «Может, сама догадается?» — подумал я.

Теперь я поднялся в машину первым, чтобы пассажирки не испугались Полкана. Обычно он рвался в кабину раньше всех. Но сейчас его придерживал Виг. А Вига он слушался, по старой памяти.

Пустые банки от тушёнки валялись на полу. Ложки — под пилотским креслом. Похоже, ими не пользовались, и мясо выгребали пальцами.

Виг поднялся в машину последним и коротко поздоровался:

— Ухр, Зи-и!

Она поглядела на него тусклыми глазами и тихо спросила:

— Ты меня знаешь? Ты куп?

— Я ту-пу. Меня зовут Виг. Но я знаю Сара. Знаю язык купов. Я учился у Бира. Ты помнишь старика Бира?

— Помню. Он был добрый дядька. Он жив?

— Скоро ты увидишь его, — пообещал Виг. — Сан довезёт нас быстро.

И он кивнул в мою сторону.

— Так ты Сан? — Женщина удивлённо посмотрела на меня.

— Да.

— Я слышала твоё имя в пещерах. — Она облегчённо вздохнула. — Говорят, ты никого не убиваешь. Может, и меня не убьёшь?

Мы с Вигом дружно рассмеялись, и я включил мотор.

К селению купов прилетели мы уже в сумерках, а пока дошли до костра возле хижины Сара, сгустились темнота. Мы остановились у костра, все четверо, молча, и вначале никто не обратил на нас внимания. Потом Сар, сосредоточенно жаривший на шашлычном шампуре крупную рыбину, как-то искоса поглядел, увидел мои серые ботинки и тихо констатировал факт:

— Сан вернулся.

Затем заметил рядом с ботинками босые ноги, поднял глаза, встретился взглядом с Вигом и спокойно поздоровался:

— Ухр, Виг!

И только после этого увидел Зи-и.

Рыбина упала в костёр, брызнув искрами. Сар вскочил, стремительно ощупал сестру и заорал на всё селение:

— Зи-и вернулась! Вернулась Зи-и!

И поднялся такой общий крик, какого ни разу не слышал я в тихом обычно селении купов. Метались от костра к костру и от хижины в хижину женщины, кричали и приплясывали у костров мужчины, почему-то заплакали дети и залаяли собаки. И даже петухи на птицеферме отозвались — пропели по второму разу своё обычное предзакатное «ку-ка-ре-ку». И сквозь всё это прорывалось саровское «Зи-и вернулась!»