Михаил Соколов - Бог-Император Страница 62

Выйдя из бассейна, он некоторое время рассматривал себя в зеркале. После Урана прошло уже несколько месяцев, и его тело перестало выглядеть, как экспонат анатомического музея. За это время он располнел, мышцы несколько сгладили формы, — выглядел он уже не столь пугающе, как сразу после возвращения.

Мажордом объявил, что, пока гость принимал ванну, хозяйка прибыла и ждет его. Сергей, следуя за механическим слугой, прошел коридор и вступил на ковер залы. Схожесть с покоями подравшихся с ним викингов выразилась, наверное, только в свечах на столе, огромной шкурой белого медведя на кровати, а может быть, в длинном царственном одеянии Лены, с сияющим лицом устремившейся к нему.

Волков отстранил ее.

— Что случилось? — искренне испугалась она.

— Ты знаешь, зачем я прибыл в Мечтоград? Знаешь, зачем ввязался во все это?

Тон у него был такой, что девушка перепугалась еще больше.

— Так вот, я еще не решил, что буду делать со своими старыми-новыми знакомыми. Со всеми, кто помог отправить Николая на каторгу, кто продолжает охотиться за мной сейчас. Зато точно знаю, что я сделаю с одной очень энергичной женщиной. И, если она и не умрет, то руки-ноги я ей переломаю. И, кроме того, попорчу ее хорошенькую мордашку.

На самом деле Лена была не просто хорошенькая, здесь он погрешил против истины. Сейчас она была прекрасна… ослепительна в своем праведном гневе. Ее кудри разметались в воздухе колдовским ореолом.

— Ах ты неблагодарный! А ну повтори, что сказал!

— Как только я встречаю тебя, у меня возникают неприятности. В космопорте, у, Мираба…

— Но в порту напали на меня!

— Еще надо выяснить, что ты там делала?

— А что делал там ты? — закричала она. — Что тебе понадобилось там делать?!

— Как что! Я прилетел…

— Так и я прилетела. Могу я вернуться домой или нет?

— Можешь. Чтобы случайно встретиться со мной, а потом с гориллами, викингами и прочими бандитами. И заметь, меня спихнули с башни, а не тебя.

— Какой же ты негодяй!

— Заткнись. Куда ты делась, когда меня оглушили?

— Кто ты такой, чтобы меня допрашивать! Немедленно прекрати говорить со мной в таком тоне! Неужели ты мог вообразить, что я могу иметь к этому хоть какое-то отношение?

— Очень даже могу, золотко. Я встретил тебя первый раз — меня чуть не убили полицейские роботы. Когда ушел от тебя — меня сразу арестовали и снова едва не убили. У Мамедова спихнули с башни. И все это, заметь, происходило только тогда, когда ты со мной или только что была рядом. Мне остается только сложить факты и сделать вывод, что за покушениями стоишь ты.

Ланская отвечать не стала. Посмотрела внимательно на Сергея и отвернулась, глядя сквозь стену или еще дальше. Лицо ее внезапно смягчилось, исчезла жесткость.

И в то же мгновение, когда она вновь посмотрела на него, Сергей уже верил, что она и впрямь ни при чем.

— Мне нечего тебе сказать, — промолвила красавица и вздохнула, порывисто вскинув голову, словно ребенок, который вот-вот расплачется.

— И не надо, — прервал ее Волков. Ему все стало ясно. К тому же неприятно мучить того, кто не сопротивляется. — Извини, — вздохнул он. — Я вообще-то никогда не ошибаюсь. Редко, во всяком случае. Сейчас как раз такой случай.

— Ах! — воскликнула Лена и махнула рукой в сторону уютно сервированного столика со свечами. — А я так готовилась!..

Но перелом в настроении уже наступил. Внезапно Сергей осознал, что стоит в халате и гневно обличает хозяйку дома. До Лены тоже дошел комизм ситуации. Они переглянулись, их улыбки становились все шире и шире, пока они дружно не расхохотались.

Потом они сели за стол. Сергей почувствовал, что проголодался.

— Хуже всего, — рассуждал он, когда они принялись за угощения, — что я никак не ухвачу нить, с помощью которой можно расплести весь клубок. С одной стороны — убийства. Понятно, что охранники стали случайными жертвами. Цель — Премьер-министр. Его убрали. Но кто? Не Николай же? Кому мог мешать Премьер? Кравцову Владимиру Алексеевичу? Может быть. Тогда при чем здесь Мамедов? И где эта вертлявая потаскушка, которая везде и всюду поспевала?

— О ком ты?

— Понимаешь, Николай писал в письме, что предала его девушка. Его девушка. Я узнаю, что это Марина Вронская. Николай еще говорил, что она ушла с кем-то, кто, может быть, и убил его отца.

— Странно ты о себе в третьем лице говоришь, — перебила его Лена. — Мы, Николай… Сергей удивленно посмотрел на нее.

— Я же тебе говорил, что я — Сергей Волков. Или не говорил? — Он вдруг подумал, что эта Ланская может ничего не знать… Нет, все-таки говорил.

— Говорил… не помню, — нерешительно сказала она.

— Ну, так вот, везде эта Вронская. А сейчас ее нигде нет. Некоторое время назад испарилась, будто и не было.

В спальне стало душновато. Но не так, как бывает в закрытой комнате, где нет движения воздуха, а словно бы атмосфера душной южной ночи начинала томно давить и очаровывать… Лена… или это совершалось по сценарию кого-то другого… всплыла пятнистая луна, и какой же свежий ночной воздух вдруг стал вдыхать он!

Он заметил, что уже некоторое время молчит. Молчала и она.

— Прости, — зачем-то сказал он, — уже поздно, пожалуй, мне пора…

Ланская, неожиданно перегнувшись, схватила его за руку и потянула к себе. Близко бархатно засияли ее глаза. Она улыбалась:

— Если ты такой сумасшедший, чтобы уйти, то я не такая дура, чтобы тебя отпустить.

И тут они… Сергей не ожидал подобного… Все было иначе, чем в прошлый раз, наверное потому, что они ничего не пили… Они буквально сплелись в яростном порыве, и хорошо было то, что крик, который временами она не могла сдержать, не мог слышать никто, кроме ее роботов.

А потом они уснули.

Сергей открыл глаза, не понимая, ни где он, ни кто он. Плечо его онемело, и он, боясь шелохнуться, с недоумением и даже с каким-то страхом всматривался в ореол волос, рассыпанных возле его лица. Это продолжалось долю секунды. Потом он все вспомнил.

Стена, где вчера была луна, являла какой-то лесной пейзаж: озеро со старой деревянной лодкой… Солнце еще не взошло, от молочного света, лишенного розового оттенка, веяло стальным холодом. Волков разглядывал в раннем утреннем свете ее лицо, словно видел его впервые. Он никак не мог забыть то, с какой страстью ее двойник в прежнем мире был предан кнехту. То, что это было возможно, поражало его. Он уже примирился с этим.

Сергей осторожно высвободил плечо и сел на постели. Пахло лесом, озером, женщиной. Она спала крепко. У нее было почти детское лицо. Куда-то он забросил вчера халат. Не найдя его, прошел в ванную комнату голым и потребовал у бдительного мажордома душ, основательно взбодривший его.

После мажордом же выбрал ему костюм.

Лена спала. Сергей заглянул в спальню, красавица во сне подернула ноздрями, словно принюхивалась к. чему-то. Он не стал будить девушку и, провожаемый слугой-шариком, благополучно выбрался на улицу.

Руки в карманах, красновато-молочная зыбкость утреннего воздуха, твердый широкий шаг, Волков жадно вдыхал холодный воздух, чувствуя, как у него на вдохе раздуваются ноздри, как равномерно работает сердце, перегоняя кровь. В каменных щелях зданий переливались слабые огни, заслоняемые движущимися тенями. Прохожих не было. Мимо него скользили разноцветные капли машин, являющихся, как он уже знал, общественным транспортом. Сергей искал кабину телепортации. Несмотря на ранний час, и именно поэтому рассчитывая на удачу, он решил навестить Мамедова. Он вспомнил, что обещал Катеньке сегодня прийти в Сад Мираба.

На ходу Сергей вытащил сигарету и, сильно затянувшись, прикурил. Как-то один из его приятелей на Уране смастерил маленькую зажигалку и уверял, что самоприкуривающиеся сигареты не доставляют того удовольствия, которое получаешь от процесса включения зажигалки и поднесения язычка пламени к сигарете. Ерунда, конечно, а впрочем, что не ерунда?

Волков докурил сигарету и машинально принялся за следующую. Его вдруг стало раздражать топтанье на месте. Не буквальное, — он шагал по улице с удовольствием, — а забуксовавший процесс расследования. Он здесь практически уже несколько месяцев, объективно — около недели (включая и первые дни после Урана), а так ничего выяснить и не смог. Несколько драк, едва не проломленный собственный череп — вот и весь актив расследования. Если дело пойдет таким образом, Николай, может случиться, не будет отомщен. Сергей вновь начинал злиться.

Наконец он увидел то, что искал, — телепортационную кабину, одну из многих, которые обычно встречались на каждом шагу. Мембрана по контуру двери исчезла, стоило приблизиться. Сергей вошел, одновременно поворачивая голову на чей-то крик.

Невдалеке остановилась голубая машина, из которой выскочил какой-то круглый толстячок и с криком катился к нему, уже на ходу строя умоляющие гримасы, сигнализирующие о крайнем дефиците времени. Видимо, этому незнакомцу срочно понадобилась именно эта кабина. Волков терпеть не мог таких вот торопливых, но, подумав, что разбирательство со Справочной, куда он прежде всего хотел обратиться, может затянуться, решил пропустить толстяка. И шагнул ему навстречу, уступая кабину.