Инквизитор - Вячеслав Ипатов Страница 62

— Все что от вас требуется — предоставить заряжающих для осадных орудий. С остальным мои парни и сами справятся.

Кринстук обменялся взглядами с алхимиком и сидевшим здесь же широкоплечим гремлином — пилотом самого мощного из роботов. После чего нехотя кивнул. Отвлекать часть трудоспособных жителей на военную компанию ему не хотелось, но и отказать староста не мог. В конце концов все присутствующие прекрасно понимали, что лишь гремлины смогут грамотно использовать доставшиеся трофеи. Также как осознавали и то, что угроза нежити нависала в первую очередь над Дальней заставой и лишь в вторую беспокоила меня.

— Раз с этим все согласны, предлагаю обговорить детали будущего похода. Итак, какие сведенья у вас есть о местоположении базы противника?

— Откуда ж нам знать, сир? Как эта дрянь появилась, так мы оказались заперты в горах. Все что известно — откуда эта дрянь лезет.

— Ты им о деревне расскажи, — подал голос Миргрыз.

— Какой еще деревне? — раздраженно спросил староста.

— Что значит «какой»? Ты что же, не помнишь? Ах да, молодая поросль. Небось, мамкину сиську теребил, когда мы с тем селом торговали?

— Миргрыз, ты можешь говорить по делу? — перебил я вновь увлекшегося алхимика.

— Конечно, — ничуть не расстроившись, откликнулся тот. — Вы ведь все знаете, что нежить идет с запада, верно? Так вот, раньше, в далекие деньки моей юности, когда всей этой погони еще не было, в той стороне находилась деревенька Топкая. Название у нее было такое потому, что стояла на краю топей. Паршивое местечко, но не в этом суть. Как нежить здесь завелась, так мы вестей с тех мест не получали, но, думаю, если идти в поход, то и эту деревню проведать надо. Верно я говорю?

Действительно верно. Так что довольный алхимик смог ухватить внимание зрителей, рассказав о местоположении деревни, при этом не забыв подпустить еще несколько шпилек в адрес старосты. Последний вынужден был терпеть, стиснув зубы от злости. По счастью, долго ему терпеть не пришлось. Получив необходимую информацию от Миргрыза, мы уточнили путь по имеющимся картам, после чего начали сборы в дорогу. Как бы не хотелось остаться в тепле, скрытое за тучами солнце еще стояло высоко, так что приходилось вновь браться за дело.

В путь мы выдвинулись в четыре часа вечера. К счастью, к этому моменту дождь утих до обычной мороси, так что выходить на улицу уже не было столь противно. Вышедший из Дальней заставы отряд теперь намного больше напоминал средневековую армию, так как сопровождался телегами, нагруженными деталями от баллист, каменными ядрами и все еще не поправившимися ранеными. Сами телеги и возничие на них были теми самыми, что привезли в Дальнюю заставу обещанную провизию. А теперь не слишком довольные крестьяне оказались завербованы на войну. Впрочем, в бой их никто пускать не собирался, а лишний риск будет оплачен.

Я сам, нацепив продырявленную в трех местах кольчугу, выдвинулся вместе с оруженосцами вперед, в конный дозор. Мне все еще требовался опыт для получения уровня, так что упускать возможности не стоило. К сожалению, находясь в компании оруженосцев нанести хотя бы один удар по противнику оказалось крайне проблематично. Воины крайне ловко, в сравнении со мной, умели ездить верхом и на порядок лучше сражались в седле. А потому все встречи с неприятелями заканчивались тем, что мой клинок оставался чистым. Но по крайней мере я смог принести пользу, благодаря «чувству скверны» выследив пару затаившихся в густой траве мертвецов. Они, а еще стая мертвых зверей, стали единственными встреченными за два часа пути существами. А по прошествии этого времени мы достигли точки, откуда должна была виднеться указанная Миргрызом деревушка. И вот что удивительно — именно там она и обнаружилась. Причем не в виде скорбного пепелища или заросших развалин, а в качестве обычного селения, мало чем отличающегося от прочих. Невысокий частокол, деревянные, чуть покосившиеся дома, бродящая по улицам живность и люди… Хотя точно определить принадлежность последних именно к людской расе с моей позиции было невозможно, главного это не отменяло. Вовсе не такую картину я ожидал увидеть рядом с рассадником самой поганой нежити этого мира.

На краю зрения показался сигнал от Системы:

Внимание. Вам доступно задание «На землях нежити». Узнайте, что связывает жителей Топкой и расплодившуюся в окрестностях нежить. Уничтожьте всех, кто запятнал себя отношением со скверной.

Награда: 3000 ед. опыта, неизвестно.

Наказание за отказ/провал: неизвестно.

Что ж, на сей раз задание не принесло новой информации. Лишь подтвердило необходимость посетить подозрительное селение. Однако я ведь мог просто спросить. Уверен, жители с радостью дадут нужные ответы. Улыбнувшись, я тронул коленями бока Марса, направляя его вниз по склону. Надвигающиеся сумерки и открытые ворота деревни несли в себе массу перспектив.

Глава 30

Наступление

Действовать было решено предельно нагло. Без спешки доехав до поворота дороги, где нас еще закрывал холм и редкая растительность, я отдал приказ и ударил пятками бока Марса. Могучий конь сорвался с места, увлекая за собой прочих скакунов, и уже вскоре вышел на прямую линию к распахнутым воротам.

В поселении нас заметили далеко не сразу. Одинокий стражник, неподвижно стоявший в проеме, медленно оглянулся на шум, застыл, будто не веря собственным глазам. И лишь затем бросился к створкам. Но поздно, слишком поздно. Ворота только начали сдвигаться, когда я на Марсе влетел в поселение, одновременно с этим взмахнув моргенштерном. Стражник, при ближайшем рассмотрении оказавшийся мертвецом, тут же лишился головы.

Но на этом наш забег не закончился. Не снижая скорости, мы пролетели по улице деревни, распугивая кур, гусей и редких прохожих, чтобы в самом конце добраться до небольшого пятачка земли у добротного двухэтажного дома. У его входа нас встретила еще парочка мертвецов — самых обычных зомби, лишь чуть более «опрятных» чем встреченные ранее. Эти по крайней мере не норовили обляпать слизью все пространство вокруг себя. Препятствием они, разумеется не стали, продержавшись против оруженосцев едва ли одну секунду. После чего Гвинед ногой вышиб входную дверь и проник внутрь. Через несколько секунд в здании послышались звуки ударов, грохот ломаемого дерева и крики. Впрочем, шум очень скоро затих, а мне, через Систему, пришло сообщение о смерти еще одного противника. А затем из дома показался Гвинед, за шкирку тащивший тщедушного мужичка.

— Были проблемы?

— Да какие там проблемы. Просто у этого выкормыша нежити был охранник-мумия. Но она ему не сильно помогла, — свои слова Гвинед сопроводил очередным потряхиванием жертвы.

— Да кто вы такие? Отпустите, отпустите меня! Вы знаете, кто стоит за мной? Против кого вы пошли⁈ — принялся надрываться мужичок, но мигом заткнулся, получив затрещину, нанесенную рукой в латной перчатке.

В то же время я приступил к следующему пункту наскоро составленного плана.

— Жители Топкой, я инквизитор Энквуд, пришел сюда затем, чтобы освободить вас от нежити. Все, кто ненавидит этих тварей, кто устал от их господства, выходите! Вам нечего бояться! — крикнул во всю мощь горла.

Сначала особого эффекта моя речь не произвела. Но постепенно, по одному, жители принялись выходить на улицу, напряженно всматриваясь в наши лица и порубленную на куски нежить. Пришлось изрядно подождать, прежде чем собралась толпа в два десятка человек, однако я был терпелив, впрочем, как и мои солдаты. Схваченный мужичок, бывший местным старостой, порывался еще что-то сказать, но был вновь безжалостно заткнут.

— Кто готов мне рассказать, что происходило в деревне в последние дни? Почему на вашей страже стоит нежить?

Первоначально мой вопрос встретил гробовую тишину, но затем из толпы вышла женщина средних лет. Лицо ее было искажено злобой, но направлена та была не на меня.

— Они поработили нас. Убили всех, кто готов был сопротивляться, после чего обложили данью. Десятина, так ублюдки назвали этот побор. Каждую неделю десятая часть из нас уводилась в их земли. Никто не возвращался живым. Но мы знаем, мы все знаем, что с ними случилось! Они обратились в нежить! Моего собственного сына они отправили сюда в качестве стражника! Ненавижу, как же я их ненавижу!

Конец речи захлебнулся в безудержных рыданиях. Вскоре к причитаниям женщины присоединился плач других