Владислав Выставной - Кремль 2222. Ярославское шоссе Страница 62

Все это было забавно, но вскоре пришло простое понимание: все эти штуки не особо помогли Людям Огня в их борьбе с Теми, Кто Приходит. То есть вообще не помогли. И если делать на что-то особенную ставку, то явно не на примитивную броню и паровую технологию.

– Если уж и можно пройти сквозь жар Огненного Кольца, то только в таком снаряжении, – уверял между тем Механик, подгоняя снаряжение на парне. – Оно выдерживает температуру до пятисот градусов.

– А если в Огненном Кольце – за тысячу градусов? – резонно поинтересовался Книжник.

Механик, помнится, промолчал. Тогда пришло еще одно решение – покрыть скафандр изнутри густой сетью трубок с охлаждающей жидкостью. Жидкость под высоким давлением пойдет из заплечных баллонов. Ее хватит ровно на одну минуту. Вырываясь наружу, она будет создавать дополнительную защиту в виде густого облака пара. За эту минуту Книжник должен преодолеть Кольцо, прорвавшись на ту сторону. Судя по ширине полосы выжженной земли, план вполне реальный. И звучало все вроде логично.

Но с каждым метром приближения к поверхности страх нарастал. Что-то подсказывало: не может все быть настолько просто. Наверняка же имеются на секретных складах противопожарные костюмы высокой защиты, да и прочие, куда более эффективные способы борьбы с температурой и пламенем – не могли же создатели этого Огненного Кольца не знать об этом?

Книжник гнал от себя эти малодушные мысли. В конце концов, проклятое Кольцо могло быть направлено против бесчисленных бандитских орд, не имеющих специального снаряжения, – в этом случае даже такое, не «абсолютное» действие Кольца было бы оправдано.

Это давало надежду на благоприятный исход мероприятия.

Но тут же вспоминалось другое, отдаленно похожее явление.

Садовое Кольцо. Скрытая полоса обороны в недрах столицы, легендарный Последний рубеж обороны. Страшные, гибельные места, пересечение которых грозит почти гарантированной гибелью. Там, правда, нет никакого открытого огня, смерть там подкрадывается незаметно и убивает внезапно.

Что ж, значит, к лучшему – по крайней мере, он будет видеть угрозу собственными глазами. Это хорошо – как встретить врага лицом к лицу. Куда хуже – ожидание предательского удара в спину.

– Не забывай, – Механик продолжал монотонный инструктаж. – Самое слабое место – шланги и баллоны. Нельзя их перегревать – рванет…

Книжник рассеянно кивнул. Можно подумать, он может как-то повлиять на нагрев амуниции! Все, что в его силах – это просто переть вперед со всей возможной скоростью, благо, «паровой экзоскелет» обещает помочь.

Платформа подъемника нервно подпрыгнула и остановилась.

– Приехали, – сказал Механик, толкая ногой решетчатую дверцу.

Они сошли с платформы на жухлую стелющуюся траву. Поразительно, но даже сквозь железную подошву своей брони Книжник почувствовал мягкость настоящей, живой земли. Каньон оставался за спиной, впереди была неизвестность.

– Дальше ты пойдешь один, – сказал Механик, и голос его дрогнул. – Огненное Кольцо может возникнуть в любой момент, и я не могу рисковать своими людьми.

Парень поглядел на стоявшую рядом Дану и проговорил:

– Правильно. Уводи их. Я справлюсь.

Платформа с Людьми Огня медленно опустилась в прохладную глубину Каньона. Некоторое время Книжник неподвижно смотрел на то место, где только что стояла эта удивительная девушка, с которой они сперва едва не убили друг друга, а после предались тому, что теперь всегда будет для него ассоциироваться со внезапным, непредсказуемым счастьем. Почему-то он ждал, что Дана всплакнет, пустит слезу, или просто отведет взгляд. Вместо этого он увидел на ее лице улыбку. И вдруг потрясенно понял: она верит в него. Верит, как и все эти люди, в то, что он действительно избранный.

Избранность – слишком тяжелая ноша для простого смертного. Куда удобнее быть простым исполнителем чужой воли. Впрочем, и сейчас его путь мало зависел от него. Он просто не мог не идти вперед – ведь с ним было оружие Зигфрида, которое нужно отдать настоящему владельцу. Так что его роль проста: он всего лишь оруженосец. И от этой мысли отчего-то становится легче на душе. Оказывается, оруженосцем быть гораздо веселей и беззаботнее, чем самым крутым воином.

С этими вялыми мыслями он медленно приближался к границе выжженной земли. И по мере приближения стал снова возвращаться страх. Это было немного странно: ему казалось, что повода для страха уже нет, что он вполне прилично экипирован, а значит, нужно просто идти вперед, невзирая ни на что.

Легко сказать – идти. Буквально физически он ощущал, как ноги становятся все тяжелее, как нарастает этот необъяснимый, инфернальный ужас, и все твое существо только и ждет, чтобы броситься в бегство. Но он шел, а огня все не было. Может, его и не будет? Ведь как-то преодолевают эту преграду Те, Кто Приходит…

– Нет… – облизывая пересохшие губы, прохрипел он, и голос прозвучал в этой железной бочке придушенно, как у умирающего. – Врешь, пройду…

Под ногами захрустела обугленная земля, взвился в воздух легкий пепел сгоревшей травы. Еще пару шагов, и еще.

И ужас ударил его в самое сердце.

– А-а-а! – заорал Книжник. Чтобы не передумать, чтобы не показать себя жалким трусом, он сжал кулаки и, зажмурившись, бросился вперед.

И вспыхнуло пламя. Никакое воображение не могло нарисовать тот ад, которым обернется этот самонадеянный шаг. Казалось, даже металл вскипел на поверхности брони, и лицо обдало нестерпимым жаром. Он еще сделал несколько шагов вперед, по инерции – но даже сила экзоскелета не могла помочь прорваться. Он уже увидел противоположный край этой кошмарной полосы огня, и что-то знакомое на той стороне…

Но понял, что сейчас погибнет. Просто лопнет кожа, закипит кровь, вытекут из глазниц помутневшие, разварившиеся глаза, и защитный костюм превратится в скороварку, нафаршированную тушеной человечиной в собственном соку. Уже не повинуясь разуму, тело само развернулось и, шатаясь, бросилось назад. Вырвавшись из стены пламени, он на бегу сбрасывал дымящиеся части брони, пока не вывалился из массивных сапог и не скрючился на жухлой траве.

Его било от ужаса и боли. Он смотрел на собственные пальцы и не видел их – что-то случилось со зрением. Наверное, высокой температурой повредило роговицу. С пальцев наверняка уже слезла вся кожа, как и со всего тела, опаленного страшной температурой. И даже если он не умрет прямо сейчас от болевого шока и потери кожного покрова, он навсегда останется уродом и инвалидом. Не будь на нем защитного панциря с охлаждающей жидкой прослойкой, он попросту бы испарился, превратившись в легкий пепел.

– Вот же проклятье… – простонал парень, боясь даже пошевелиться – каждое движение вызывало невыносимую боль.