Вадим Денисов - Генетический взрыв Страница 63

– Сам в шоке, – бросил Манченко на ходу. – Я контролить начал, все по расписанию, наши не объявлялись, а этот вылез, прикинь!

На лоджии, где в углу стояла радиостанция, под еле видимыми, призрачными звездами холодной высокогорной ночи было все так же темно и тихо.

И вдруг среди этой тишины, как мне показалось, совсем близко от стоящего чуть выше большого коттеджного комплекса, раздался протяжный, странный и жутковатый звук, больше всего напоминающий низкий надрывный вой или протяжный низкий стон с раскатами в конце. Нет, это слишком агрессивно для стона, как-то зло, вызывающе звучит. Словно вдали кто-то, предварительно закинувшись веселыми таблетками, настраивал синтезатор, подключенный к хорошему усилителю. Но этот звук издавало живое существо.

– Мама родная, что это было? – прошептал Данька, трясущимися руками поднимая тепловизор.

Хорошо, что я слышал такое и раньше, так ведь и обделаться можно.

– Не очкуй, брат, это олень дурит. Осенний рев крупного быка – ежегодная брачная песнь изголодавшегося по самочке самца.

– Во бычара дает… Он что, прямо по улице ходит?

– Ну, кроме него, похоже, ходить некому.

Помолчали.

Минут через пять этот же рев снова пролетел над черепичными крышами коттеджей, и почти сразу со стороны Мзымты ему бархатисто ответил другой претендент. В этой короткой перекличке удивительно соединялись страсть и жажда свирепой схватки, вся мощь зудящих рогов с попытками выказать будущую нежность…

– Сейчас навстречу пойдут.

– Невозможно работать, – как-то совсем по-взрослому выдохнул Данила.

– Возможно! – резко оборвал я всю эту романтику. – Он обозначился?

– Кто? А… Сначала спросил, нет ли рядом Залетина, потом упомянул моего отца!

– Я спрашиваю, представился он или нет? Очнись!

– Сейчас… Ульянов его фамилия. Да, Владимир Ульянов. Как Ленин.

– Что-о?

Так это же старый знакомый, Вовка Ульянов, один из руководителей среднего звена ЦУКС, Центра управления кризисными ситуациями Красной Поляны! Чуть ли не крестник Залетина, человек от какой-никакой власти, известивший его о том, что Гарик Енисейский Штабом назначен смотрителем первого Заречного участка. Значит, не все спасатели отсюда смылись! Так. Ульянов прячется здесь, имеет радиосвязь, но не дальнюю. Никак не проявлялся довольно длительное время. Спрашивается, где он был, что поделывал?

Не дожидаясь истечения срока, я накинул на голову наушник.

Пш-ш…

– Я Пятый, контроль. Вызываю оператора Ульянова.

– В канале Ульянов, – почти сразу откликнулся он. Судя по качеству приема, эмчеэсовец находился где-то неподалеку.

– Володя, приветствую. Это Егор Санин, прием.

– Ого! Рад слышать!

– Ты где находишься?

– Подожди… – через паузу в несколько секунд ответил он. – Гош, вы с капюшонами уже познакомились? Прием.

– С какими… А! Серые, понял тебя, понял, мы их называем инструкторами.

– Принял, пусть будут инструкторы. Дело тут такое, я ведь без скремблера.

– Что, они уже могут распознавать русскую речь? – сразу врубился я.

– Только учатся, но опасность существует.

Он явно знает про инструкторов, да и про остальных гугонцев, гораздо больше, нежели мы. За спиной кашлянул только что проснувшийся Негадов, которого я тут же отослал для наблюдения на крышу. Если по уму, то мне стоило погнать туда молодого, но Манченко изначально оказался в материале, так пусть в нем и останется.

– Хм… Русскую, говоришь? Ты английским владеешь?

– Почти свободно.

– Тогда переходим на инглиш в смеси с жаргонами, любыми, – предложил я, – пусть попробуют хоть слово разобрать, козлы.

– Готов, вваливаем!

И мы завернули на полную катушку, начав бегло обмениваться информацией, при этом легко и свободно понимая друг друга. Могу поклясться хоть родными лиственницами, хоть не очень-то и чуждыми пиниями: ни один вражеский шпион не смог бы понять нашу продуктивную беседу. Шалишь, падла, тут носитель языка потребуется! Хотя я не думаю, что инструкторы могут выделить силы и средства для постоянного сканирования радиоэфира и расшифровки переговоров на лету.

Второй наушник я развернул в сторону Даньки, чтобы и он все слышал, мало ли что со мной случится. Хотя в английском напарник не силен. Ничего, домыслит… То, что сообщил мне спасатель, сразу поставило с ног на голову не только текущую ситуацию, но и грозило перечеркнуть весь план тщательно спланированной операции «Ямал».

Володя Ульянов сидел в бункере.

Услышав это слово, я не сразу придал ему значение, восприняв его как нечто образное – просто убежище, где он прятался. И лишь потом до меня стало доходить главное.

– Постой, ты хочешь сказать, что это большой капитальный спецбункер? Прямо под железнодорожным вокзалом?

– Я про это тебе уже третий раз говорю, ты чем слушаешь? Вообще-то это не бункер, а убежище, так правильней, – устало повторил он. – Спецстрой работал, закрытый объект особой категории секретности. Бомбоубежище, нормативное защитное сооружение, все по СНиП 23–01–99 и другим, пятого класса, между прочим.

– Что это значит?

– А это значит, возможный максимум по защитным свойствам! – громче обычного выпалил Ульянов. – Для каждого класса установлены жесткие требования по избыточному давлению во фронте ударной волны и кратности ослабления ионизирующего облучения, защиты от излучения осадков на следе радиоактивного облака, отравляющих веществ, бактериальных или биологических средств поражения, по ударной стойкости, по сопротивлению проникновению бетонобойного боеприпаса… Короче, здесь убежище! Скально-железобетонное, монолитное, заглубленное. Средней вместимости, то есть от трехсот до тысячи человек в экстремуме. Реальная готовность на прием трех сотен душ. Промышленное фильтровентиляционное оборудование на три режима вентиляции. Кодовое название – объект «Торнау».

Удивленный посвист сам собой вырвался у меня изо рта. Торнау!

– И кого оно должно было укрывать в случае чего? – глупо спросил я.

– Чего тупишь? Первых лиц государства, конечно, не нас же с тобой!

– Ну да. Прямо под вокзалом… удобно.

– Еще бы! Главное же в том, что тут построена подземная ГЭС приличной мощности, энергосистема убежища полностью автономна.

– Она работает?

– Пашет на врага, – со злостью признал спасатель.

– Суки… Кабель протянули, и к штепселю?

– Не, у них тут что-то вроде беспроводной зарядки.

– Это как? – удивился я, поправляя наушник и одновременно показывая Даньке на перила лоджии, мол, слушать слушай, а на улицу поглядывай. – Типа смартфона? Положил на подставочку, и он заряжается?

– Я и сам так подумал, когда увидел впервые. Только у них не подставочка, а огромный блестящий блин, который лежит прямо на площади, увидите, когда доберетесь. НЛО присаживается, стоит на нем минут сорок, и готово.

Мне прямо наглядно представилась сцена такой заправки, а дальше промелькнуло нечто вообще бредовое: похищенный с Земли гениальный ученый класса Теслы, который, сидя в лунном зиндане, вынужденно клепает гугонцам такие высокотехнологичные блины… Я потряс головой, которая оказалась неспособна сразу переварить такое количество информации.

– Что же ты раньше не сообщил об убежище?

– Узнал не так давно, можно сказать, случайно, от одного причастного к теме человека. А потом у меня тут такие приключения начались, врагу не пожелаешь, долго рассказывать. Я из-за этого убежища тут и остался. Пока со своими проблемами разобрался, пока укрылся хорошо, связь вот только наладил. Давай потом об этом, не время!

– Согласен. Как в него проникнуть?

– Тут все сложно.

Главный вход в секретное правительственное убежище расположен в пристройке к открытому перрону железнодорожного вокзала, где для транспортировки первых лиц, а также их сопровождающих предназначены обычные с виду лифты. Жаль, что ими не воспользуешься, они отключены от электропитания или же заблокированы более хитро. Можно, конечно, взламывать шахту лифта и опускаться к приямку, но это долгое и трудное занятие. Другой вход, запасной, укрыт в горнолыжном комплексе «Альпика-Сервис», стоящем напротив, через площадь, вот только Ульянов не знает, где он находится.

– Убежище сложное, многоплановое. Есть основная часть, а есть «дочки», что ли… Вспомогательные службы, которым нужно часто подниматься на поверхность для осмотра, разведки, проведения спецопераций. Бункер внешней охраны имеет свои ходы, о которых я знаю немного, бункер спасотряда и пожарных, вот в нем я и нахожусь.

– У тебя отдельный вход.

– Да. И есть модуль контакта с основным убежищем, переходная камера.

– Сам совался?

– А как же! Открыл и закрыл, там полно черных. Нужно зачищать. Собственно, это и есть основная проблема под землей, если удастся отогнать тарелки.

– Итак?

– Знаешь, где находится гостиница «Форт Эврика»? С ресторанчиком у ручья?