Игорь Огай - Уровень атаки Страница 63

— Не проболтались, — заверил его Павел. — Мобильная пока не вернулась.

— Что? — переспросил шеф.

— Как это — не вернулась? — встрепенулся Филиппыч.

— Откуда я знаю? На проходной Эйзот дежурит — он сказал, что никого не было. Да мало ли где задержались…

Свиток со схемой Древа Миров был моментально забыт.

— Паша, ты что, второй день на работе? У мобильной группы «пауза», где они могли задержаться?!

Потапов махнул на него рукой и схватил телефонную трубку.

— Дубина, — шепотом сообщил Филиппыч, постучав себя по лбу. — Вот о чем надо было докладывать!

— Алло, господин Эхтинор?.. Приветствую. Я хотел уточнить, имеете вы какие-нибудь известия от мобильной группы?.. Нет, я тоже не имею, в том-то и дело… Да, Головин уже вернулся… — Потапов оторвался от трубки: — Когда вы расстались?

— Не меньше часа. Пробки же…

— Не меньше часа, — повторил шеф. — Я полагаю, пора запускать процедуру… Не за что. Наши люди будут нужны?.. Отлично, тогда Головина я и пришлю.

— Вот так вот… — пробормотал Павел. — Чуть что — Головин.

— А ты думал? — Филиппыч подмигнул. — Ты ж наш последний оперативник…

— Я предпочитаю думать, что все-таки первый, — проворчал Потапов, кладя трубку. — Давай, Паша, быстро на проходную.

Ассамблейщики умели реагировать молниеносно: пока Павел спускался со второго этажа, дублирующий состав мобильной группы уже собрался в вестибюле. Два инка, два атланта, старшим — снова гиперборей.

— Головин, поедешь за нами, — произнося эти слова, старший уже двигался к выходу. — Старайся не отставать, при необходимости я буду включать «паузу».

Землянин молча кивнул. Разъездной автобус был в местном представительстве Ассамблеи только один, и Павел совсем не удивился, заметив, что пятеро бойцов направились к личному «Мерседесу» господина Эхтинора. Он невольно оглянулся на свой «Фольксваген». Не отставать? Ну что ж, попробуем.

Ассамблейщики уже знали, куда ехать, снять показания с датчиков GPS бойцов группы было делом нескольких секунд. Гиперборей лишь на мгновение притормозил у шлагбаума, поджидая, пока Павел вывернет со стоянки, и тут же снова резко сорвал машину с места, свернув в переулок за воротами фабрики… А Павел едва успел нажать на тормоз, и визг покрышек по заиндивевшему асфальту известил, что еще более интенсивное торможение было бы невозможно.

— Идиотка! — рявкнул он во все горло. — Прочь с дороги!

Не исключено, что его было слышно снаружи даже через плотно закрытые окна, потому что Тамара-младшая, распахнув пассажирскую дверцу, первым делом разгоряченно сообщила:

— Сами вы такой! Всегда носитесь, как бешеный?!

— Только по праздникам! Дверь закрой!

— Сейчас… — она нырнула на сиденье и действительно закрыла за собой дверь.

— Какого черта?.. — от неожиданности Павел на миг потерял дар речи, но она восприняла вопрос всерьез.

— Поговорить хочу. До метро подбросите?

Спорить было бесполезно, а на то, чтобы вышвырнуть девчонку из кабины, просто не хватало времени. Павел проводил глазами корму «Мерседеса», исчезавшую за поворотом на Полковую, и молча надавил на газ. В конце концов, Савеловская по дороге, а до тех пор можно попробовать втолковать неразумной, в чем ее ошибка. Вот сейчас и начать — только вклиниться в неожиданно оживленный поток…

Однако Тома и сама не собиралась терять время.

— Почему вы отобрали у меня пропуск?

Павел бросил на нее косой взгляд. Хороший вопрос — прямо в точку. Отвечать правду было, конечно, нельзя, и на язык сама собой выпрыгнула банальщина:

— Чтобы ты не прошла на фабрику.

— Почему? — повторила Тома. — Я устроилась в «Стройтрест» совершенно официально…

— Зря, — уведомил Павел. — Нечего тебе там делать.

«Мерседес» ассамблейщиков мелькнул у следующего перекрестка, и, заметив просвет впереди, Павел рывком обошел несколько машин. Приблизиться, правда, удалось ненамного — гиперборей тоже торопился. Зато Тома заподозрила неладное, забыв до поры про кадровые вопросы.

— Это что, погоня?

— С чего ты взяла? — спросил Павел, взгромоздясь правыми колесами на бордюр. — Просто тороплюсь…

— За той черной машиной?

Попытка объехать поток по обочине оказалась ошибкой — миновав перекресток, «Мерседес» подался влево и ринулся вперед, объезжая пробку перед Сущевкой по встречной полосе.

— Да, — слишком правдивый ответ выскочил машинально — внимание Павла было занято протискиванием в левый ряд. — Черт возьми: нет!.. И послушай меня: не суйся больше на фабрику. Твоя мамаша и так многим помешала. Возвращайся лучше в Театральный и доучивайся…

— Из Театрального меня отчислили.

— Прямо в середине семестра?

— Ну да. По собственному желанию… Нам с мамой сейчас деньги очень нужны. А театральный, так — баловство.

— Опять во что-то вляпалась? Впрочем, твои проблемы. А сейчас приготовься очень быстро выйти!

— Но мы не закончили…

— Закончили! Подожди, сейчас приторможу… И запомни: подойдешь еще раз к проходной, лично башку сверну.

— Ой, как страшно-то! Только я ведь могу и через суд! Документы у меня все на руках…

На треугольнике у развилки стоял милицейский «Форд», немолодой дэпээсовец лениво мусолил в руках документы водителя выдернутого из пробки «Москвича». Гиперборей нагло объехал милицейскую машину слева и устремился наперерез плотному автомобильному потоку на третьем транспортном кольце.

— Ну все, — пробормотал Павел. Намерения ассамблейщика стали слишком очевидны и высаживать пассажирку было больше некогда. — Вот теперь ты правда вляпалась.

Тома так и не успела задать очевидный, но бессмысленный вопрос — гиперборей включил «паузу». Не сбавляя скорости, «Мерседес» врезался в застывшее шоссе. Брызнули в воздух и замерли веером осколки фары задетой краем бампера «десятки», но в целом череда машин оказалась не настолько плотной, какой виделась в движении. Избегая новых столкновений, ассамблейщик проложил траекторию поперек шоссе и углубился в переулок на другой стороне.

— Ой… — тихо произнесла Тома, вытаращившись на окаменевшего со свистком в зубах постового. — Это что?..

Павел не ответил, он изо всех сил старался не отставать. Старший группы включил «Фольксваген» в контур «паузы», но радиус действия прибора был не бесконечен — превысить его означало безнадежно отстать.

— Павел, что это?!. — в голосе пассажирки прорезались визгливые нотки. Она окончательно поняла, что происходит нечто невозможное.

— То, чего тебе нельзя видеть! Закрой глаза… — он почти догнал «Мерседес», когда тот снова свернул, перепрыгнув через трамвайные пути. В этом районе Павел ориентировался плохо. Одно дело проехать по прямой до Олимпийского и совсем другое — крутиться вокруг Трифоновской в проездах и переулках. Если бы ассамблейщики надолго скрылись из вида, Павел потерялся бы, не выходя из радиуса «паузы».

— Я так и знала… — проговорила Тома. — Вы кто? Куда мы едем?

— Вот теперь уже никуда, — процедил Павел и надавил на тормоз прямо перед пылающими стопсигналами «Мерседеса». — Значит, так: у тебя есть последняя возможность остаться непричастной — ложись на сиденье и молись, чтобы не заметили.

— Кто?

— Дед Пихто! — он силой пригнул ее голову к коленям. — Сказал, держись ниже!

Вовремя. Дверцы «Мерседеса» синхронно распахнулись, и ассамблейщики выпали из них, словно десант из люков БТР. Автомобиль Павла их интересовал мало, внимание бойцов было занято синим микроавтобусом с тонированными стеклами в противоположном конце двора. Между ним и ассамблейщиками лежала неведомо как затесавшаяся в деловой район детская площадка. Замершие на «паузе» мамаши качали коляски, ловили на горках детвору постарше, крутили карусели… Если здесь произойдет катастрофа, в реальном мире она займет слишком мало времени, чтобы они успели испугаться наступающей гибели.

Павел распахнул дверцу и так же, как остальные, вывалился на асфальт.

— Стоять! Все назад!

Ассамблейщики еще не успели далеко уйти. Они не собирались подчиняться землянину, но его окрик мог привлечь нежелательное внимание, и гиперборей поднял руку.

— Объясни, Головин, — приказал он.

— Сейчас… Тебя как звать, коллега?

Гиперборей помедлил, но все-таки ответил:

— Гаруда, меченосец третьей ступени.

— Послушай, меченосец, пусти меня первым. Со мной «гости» были ласковы, если они еще здесь, я могу поговорить, отвлечь внимание…

— Это не потребуется, — гиперборей постучал пальцем по коробочке «паузы». — Они недееспособны.

— У первой группы тоже была «пауза», — напомнил Павел. — И она все еще может работать. Проверь-ка, никто с тобой не синхронизирован?