Фаэтон: Планета аномалий. Дилогия (СИ) - Соколов Вячеслав Иванович Страница 63

Кстати… А как сделать так, чтоб сомнений не осталось, что это она? Ведь мы же должны прийти её выкупать. И если Вики не будет, то что? Искать? Награду там назначать… И соответственно, если мы потом смоемся, всё это будет выглядеть очень подозрительно.

Да, может, я себя и накручиваю, но вот не привык я ментов за дураков держать. Очень способствует здоровью, знаете ли. Да, здесь как таковое, нет ни полиции, ни милиции. Но у каждой крупной банды, имеющей территорию на Базаре, есть своя служба безопасности. А уж у той, что держит рынок, и подавно.

Так что когда мы придём выкупать Вику нам должны твёрдо сказать, что она мертва. Как это сделать? Да легко. Нужны свидетели. Нет, не того что происходило в сарае, убереги меня Всеслав. А того что Вику туда увели. И такие есть у меня – рабы.

Надо будет их выпнуть прямо перед уходом. И пусть валят на все четыре стороны. Уверен, что часть из них уже завтра поймают, но так это и хорошо. Они как раз и поведают, о том, что Вику увели. А уж что в сарае происходило, то кто его знает… Да, норм план.

– Рраф! Рраф! – настырная псина дёргает меня за штанину.

– Ну что ещё? – пинком отбрасываю эту зверюгу к стенке. – Ёпрст! Вика!

Нет, ну что за люди такие? Точнее одна отдельно взятая полугномка. Вот говорят же дай дураку нож, и он в крови уделается. Я же, как нормальный парень, отошёл в сторонку, чтоб не мешать своим присутствием, девушке получать удовольствие. Месть это дело довольно интимное, если вы меня понимаете.

Да‑да‑да… Я тоже смотрел буржуйское кино, про то, что месть сжигает изнутри, что надо отпустить и жить дальше, что даже отомстив не становится легче. А уж про то, что месть не вернёт убитых близких и подавно. Мол, вот возьми деньги, что тебе даст твоя месть?

Ну а что? Дали денег, я взял. Много дали. Очень много. Грех было отказываться. Взял, а через два дня вернулся и убил. И знаете что… Враньё всё это, что не становится легче. Становится. Когда ты знаешь, что все мрази виновные в смерти твоей семьи сдохли, то жить становится приятней. По крайней мере мне.

Поэтому я и решил, что Вика имеет право на месть. И если она желает порезать своего мучителя на ленточки, то кто я такой чтоб мешать? Открою вам секрет. Хотя это не такой уж и секрет… Но Всеслав – бог которому я служу, очень одобрительно относится к мести. А если быть точным, к «Справедливому Возмездию». А что может быть справедливей того, что тварь травившая девчонку собаками, сдохнет в мучениях?

Так чего же я ору на Вику? Ну так она же уделалась, как поросёнок. С ног до головы в крови и хихикает как безумная, даже барбосина её заволновалась. Надеюсь, она кукухой не поехала? Бобри мне этого не простит. Да и жалко девчонку, понравилась она мне.

– Ну и что ты устроила? – отбираю нож. – Ну ты разошлась, – критически осматриваю изрезанного, но всё ещё живого гнома. Бью ножом в горло и отскакиваю в сторону, а вот на Вику льётся очередная порция крови.

– А‑а‑а! Ты что сделал?! – пытается протереть залитые глаза. – Я же теперь вся в крови.

– Да ты и была в ней, – возмущаюсь. – Ты что с ним обнималась что ли?

– Чучуть, – показывает малюсенький зазорчик между указательным и большим пальцем. – А потом он обоссался. Хи‑хи…

– А так ты поэтому хихикала? А я думал крыша поехала.

– Ты зачем его убил? Ты же обещал мне, – неожиданно губы девушки начинают дрожать.

– Ой, вот только не реви.

– Я не реву.

– Вот и не реви.

– Я не реву‑у‑у‑у‑у… – размазывает слёзы по щекам.

– Ты долбанутая на всю голову, – вздыхаю. – Из нас могла бы получиться шикарная парочка.

– Я согласна.

– На что?

– Стать твоей парочкой, – застенчиво улыбается.

– Я большие сиськи люблю.

– У меня большие.

– Не заметил, – фыркаю.

– Хм, – трогает себя за грудь и тяжко вздыхает: – Были большие. А теперь вот этот ужас.

– Не реви.

– Я не реву.

– Вот и не реви.

– Я не реву‑у‑у… – снова размазывает слёзы.

– Откормим, вырастут ещё, – пытаюсь подбодрить девчонку.

– Думаешь?

– Уверен.

– Идиотский какой‑то разговор, – дёргает себя за губу.

– Согласен. Тебе бы помыться и переодеться во что‑нибудь. Здесь же есть бабы в прислуге, пошли поищем их комнаты.

– Пошли. Лапка, поможешь найти?

– Рраф?

– Комнату, где женщина жила.

– Рраф! – и хвостатая рванула вон из оружейки. Мы за ней.

Подходящую одежду нашли со второй попытки. В первой комнате, как я понял, жила толстая тётка которую я завалил в ангаре – повариха, как пояснила Вика. А вот во второй кто‑то меньшего размера. Ибо одежда вполне подходила Вике. И заодно там был душ.

– Тунгус, подожди, – окликнула меня девушка, перед тем, как я успел свалить из комнаты, чтоб не мешать ей мыться. Да и подготовить всё надо. У меня же шикарный план есть.

– Что? – оборачиваюсь.

– Скажи честно, ты брезгуешь? – спрашивает меня жуткая физиономия в кровавой маске.

– Ты о чём? – не въезжаю в вопрос.

– Бывшей рабыней, наркоманкой и бандитской подстилкой, – опустив взгляд, интересуется девушка.

Капец! И что ей сказать? Что брезгую? А если она возьмёт и на шланге от душа повесится с горя? У неё же явно кукушка поехала. А если скажу что нет, то она решит что я ей что‑то пообещал… Промолчать? В данной ситуации лучший вариант. Хотя это же женщина, она сейчас сама себе придумает, что я хотел сказать своим молчанием, и останусь всё равно виноват. Попадос.

– В данный момент я тебя боюсь, – обвожу своё лицо рукой, намекая на то, что у неё всё лицо в засохшей крови. И очень быстро свалил, скомандовав барбосине: – Охраняй!

И так, в чём же состоит мой, без малого, гениальный план? Да в том, что для того чтоб устроить большой бабах, мне не нужна взрывчатка. Да и бабах по сути не нужен. Мне всего лишь требуется скрыть следы в доме и уничтожить улики в сарае. Как же этого добиться? А всё очень просто.

Если Дробин работорговец, это не значит, что он больше ничем не промышляет. Например, собачки. Оказывается, взрослых собак у него в данный момент нет – продал. И это совсем не плохо, ибо барбосов пришлось бы валить по любому. А так и проблем нет.

Зато имеется десяток тюков с сеном, его на подстилку использовали. А теперь пойдёт на растопку. Специально перетаскал и сложил возле трупа, висящего на крюке. А затем облил бензином.

Да‑да. Бензина оказалось полно – шесть бочек литров по двести с лишним и три канистры литров по тридцать. Спросите откуда здесь бензин? Я тоже этот вопрос задал гному. И знаете что? Оказывается, на нём машины ездят. Удивительно, правда?

Я‑то думал, что тут у всех двигатели, как у нас в «Варяге» – на топливных картриджах. Но, оказывается, нет. Ибо эти самые картриджи доставляются извне. Стало быть цена у них весьма серьёзная. И заправить, коснись что, можно только в Гномбурге или Эльфбурге.

Вот и получается чем дальше от космодромов, тем больше в ходу двигатели с альтернативным видом топлива. О как обозвал обычные двигатели внутреннего сгорания. А вот нефть есть и на Фаэтоне, соответственно соляра и бензин более доступны. Хотя заправок на дорогах не наблюдается.

Поэтому на Фаэтоне в ходу гибридные установки. Бензиновые или дизельные генераторы, для получения энергии, если своеобразные аккумуляторы из «Батареек» разрядились.

Вот и получается что, когда приходит караван с топливом, его мигом раскупают местные, а потом втридорога продают нуждающимся. А куда деваться? Вот кончится у тебя заряд аккумуляторов и что? А так глядишь сможешь добраться куда‑нибудь, чтоб подзарядиться.

Кстати надо экономить топливные картриджи. Ибо вариант с двиглом под жидкое топливо нам не подходит. Для того чтоб работали рейлганы требуется мощная силовая установка. Надо запасаться «Батарейками» при любой возможности. То‑то смотрю у нас их с удовольствием скупили. Вот что значит не владеть всей информацией.

Так, что‑то я отвлёкся на рассуждения о технике. Надо бы пожар подготавливать. Одну бочку откатил к клетке и, выкрутив пробку, оставил пока стоять. Ещё одну поставил возле машины. Заодно залез в неё, с разочарованием узнав, что топливных картриджей в ней нет. Зато разжился четырьмя «Батарейками». Уже неплохо.