Андрей Ливадный - Линия жизни Страница 63

Прошло несколько часов, и от изголовья камеры поддержания жизни отделились два тонких хирургических манипулятора.

На контрольном мониторе появились новые сообщения системы:

«Ввод колоний наномашин третьего уровня».

«Ввод колоний наномашин четвертого уровня».

«Реконфигурация ядра кибермодулей. Процесс инициализирован».

«Подключение глобальных баз данных».

«Тест совместимости пройден».

«Начат процесс записи».

Андроид некоторое время контролировал параметры жизнедеятельности человеческого организма, затем, оставаясь на связи с медицинской аппаратурой, покинул здание, направляясь в другую часть города.

Не все запланированные действия он мог осуществить через сеть.

Некоторые устройства, которые он отыскал и идентифицировал по прямому указанию Егора, были изолированы от кибернетической сети Альмата.

Система Изначальная. Альмат.

Два дня спустя

Бестужев пришел в сознание спустя двенадцать часов после операции.

Он чувствовал себя превосходно. «Интересно, где сейчас Гейбл и Айлона?»

Ответ пришел мгновенно. Айлоны не было на планете, а Гейбл работал в информационном центре.

Похоже, обо мне на время забыли. Или следят дистанционно?

Мысленный вопрос вновь вызвал немедленную реакцию со стороны глобальной информационной системы.

Он был свободен. Его перемещения в рамках города никто не ограничивал.

Бестужев не спешил. Прежде всего – информация. Действовать нужно наверняка. Второй попытки не будет.

Он некоторое время работал в цифровом пространстве, затем встал, оделся, вышел на улицу.

Вечер. Вокруг расплескались городские огни.

«Центр управления», – подумал он.

Резкое секундное головокружение – и он уже стоял на ступенях крыльца нужного ему здания.

Двери открылись автоматически. Он вошел внутрь.

– Гейбл, нам нужно поговорить!

– Не о чем, – даже не обернувшись, отрезал тот. Появление Бестужева не удивило и не взволновало армахонта. Он даже не справился о его самочувствии.

– И все же отвлекись. – Бестужев сел в кресло, погрузился в цифровое пространство. Новые возможности он использовал осторожно, постепенно адаптируясь к непривычным способам работы с информацией.

– Ты получил наномашинную сеть! – сварливо ответил Гейбл. – Воспользуйся нанитами, они откроют тебе доступ к базам данных. Глобальная библиотека армахонтов, что еще нужно для удовлетворения любопытства?

– Мне нужны объяснения. Доступную информацию я уже просмотрел.

– И ничего не понял? – желчно усмехнулся Гейбл. – У меня мало времени. О чем речь?

– О гиперкосмосе[4].

– Эк тебя заносит! Нам понадобились сотни тысяч лет, чтобы постичь структуру энергетической вселенной. А ты приходишь и требуешь, чтобы я в двух словах объяснил тебе теорию мироздания?!

– Именно. Я не собираюсь вникать глубоко. Мне нужны простые ответы на ряд вопросов.

– Зачем? Для общего сведения?

– Гейбл, я стараюсь примириться со своим положением. И понять армахонтов. Может, ты найдешь достаточно примитивное объяснение? Доступное для моего уровня развития?

Гейбл смутился.

– Извини. Не хотел тебя задеть, – запоздало извинился он.

– И все же? Расскажешь?

– Ну, хорошо, я попробую объяснить. – Армахонт приостановил текущие операции, обернулся к Егору. – Гиперкосмос в нашем понимании – это энергетическая структура, отражающая все гравитационные взаимосвязи, существующие во Вселенной, – тщательно подбирая слова, произнес он. – На протяжении тысячелетий наши ученые пользовались термином «гравитация», но не могли определить ни частиц, ни волн – ее носителей. Почему гравитация действует на любых расстояниях? Почему все массы тел положительны? – вот самые простые вопросы из длинного списка. И только изучая гиперкосмос, мы получили некоторые ответы. Взгляни. – Их окружила сложная сетчатая модель галактического диска, состоящая из множества энергетических нитей. – Это линии напряженности гиперкосмоса. На самом деле их в миллиарды раз больше, но для навигации и связи мы пользуемся лишь наиболее стабильными и потому в рабочих моделях отображаем только их. Каждая линия напряженности, которую ты сейчас видишь, называется «горизонталью» и связывает между собой звезды, расположенные не далее пятнадцати световых лет друг от друга. Для навигации и связи важно основополагающее свойство горизонталей. Они способны проводить материальные объекты, если те обладают достаточным энергетическим потенциалом, и импульсы – эту особенность мы используем для мгновенной передачи информации.

Гейбл перевел дыхание, покосился на Бестужева. Он не привык к длинным монологам. Вообще вербальное общение здорово его утомляло.

– Ты что-нибудь понял?

– Да, – кивнул Егор. – Вы – не строители межзвездной сети? Она – физическое явление, свойственное гиперкосмосу?

– Ты прав. Гипертоннели существовали всегда как объективное явление. Но без соответствующих технологий их невозможно использовать в качестве транспортных артерий, и даже построив гиперпривод, сумев открыть окно в гиперпространство, ты не сможешь мгновенно переместиться между звездами – скорее погибнешь.

– Почему?

Гейбл глубоко вздохнул. К своей величайшей досаде он понял – просто так ему не отделаться.

– Существует множество нюансов, которые должны быть учтены. – Он изменил модель. – Условно гиперкосмос разделен на десять энергоуровней. Это как десять вложенных друг в друга сфер. Сетка горизонтальных взаимосвязей повторяется на каждом. – Теперь он говорил быстро и сжато, хотел поскорее наскучить Егору, отделаться от него. – Существуют еще и вертикальные линии, но о них пока известно немного. В плане навигации они крайне опасны. Если космический корабль попадает в поток Вертикали – его дальнейшая судьба неизвестна. Мы полагаем, что Вертикали связывают каждую существующую в трехмерном космосе звезду с некоей центральной точкой, расположенной в глубинах гиперкосмоса, в границах десятого энергоуровня, но ни один исследовательский аппарат, отправленный к центру мироздания, не вернулся и не передал информации. Срыв на Вертикаль всегда ведет к потерям. Так мы погубили флот терраформеров.

– Айлона сказала, что армахонты не ведут преобразования планет, – как бы между прочим заметил Егор.

– Сейчас не ведем, – уточнил Гейбл. – Но раньше, еще до печального инцидента с алгитами, существовал проект, предполагавший терраформирование многих миров. Мы планировали создавать биосферы, пригодные для различных цивилизаций. Вообще-то терфул – базовый корабль терраформинга – способен воссоздать любой объект, информация о котором хранится в его памяти. Терфул с одинаковой эффективностью действует на поверхности планет и в космосе. – Гейбл, похоже, увлекся. – О, это были великолепные корабли, – с нескрываемым сожалением добавил он. – Настоящие Созидатели Миров!