Александр Авраменко - Взор Тьмы (Наследник) Страница 64

— Так вот, это землянин предоставил в качестве факультативного реферата математическое обоснование полёта на сверхсветовой скорости. Причём полное и, как поражённо констатировали в Высшем Исследовательском Институте пространства — абсолютно реальное.

— Что?!

— Так то, адмирал.

Император усмехнулся и продолжил:

— Чего только стоят идеи того же Та-кэ-тори, одного из тех же землян, о создании корабля, способного нести множество маленьких истребителей. Словно мошкара они атакуют большие корабли «остроухих», а те, по закону инерции, не способны им ничего противопоставить. А вы разбирали тактику, которую десантники применили против республиканцев в битве при Аире? Нет? Упущение, адмирал. Большое упущение! Они действовали совсем не так, как предписывали им наставления и Уставы. По-своему! И гораздо более эффективно! Знаете, как они назвали свой метод? «Сталинградская школа»!

Довольный тем, что ему удалось на этот раз выговорить земное название сразу целиком, Император улыбнулся, сделал глоток воды из заботливо поднесённого ему роботом стакана. Стамп стоял поражённый — не зря в Империи говорили, что если Грем улыбнулся, значит, погасла звезда и время потекло назад. Тот, довольный, закончил речь:

— Адмирал, они молоды. В их жилах бурлит горячая, не такая остывшая, как у нас, кровь и неистребимая жажда знаний. Многие их идеи просто поразительны! И… Я подумываю над тем, чтобы даровать вам лен. Поскольку я очень доволен и вашей идеей репликации, и её воплощением и неожиданными итогами…

Глава 8

Словно молния школу облетела весть — на выпускных экзаменах собирается присутствовать сам Император! Начальство было в шоке, курсанты — возбуждены. Свершалось неслыханное — никогда ни один из правителей царствующего дома не посещал ни одно из военных заведений, кроме Академии, выпускающей Лейб-Гвардейцев. Да и то потому лишь, что Правитель являлся традиционным патроном последней. А тут — заштатная лётная школа на одной из третьесортных планет. С утра до позднего вечера сотни роботов чистили, мыли, красили, меняли всё, что можно. Курсантов вдруг стали обучать шагистике и геральдике, но последовал грозный окрик от того, кто стал правой рукой, Полного Адмирала Стампа, и все эти безобразия прекратились в мгновение ока. Курсанты должны учиться, шагать красиво — не их дело. Они должны воевать. Именно так сказал самый молодой в истории командующий флотом, и руководству школы пришлось послушаться, как бы там, в штабах, не скрипели от злости зубами…

И вот он, выпускной вечер. До этого две недели напряжённого труда. Расчёты. Учебные сражения. Экзамены по тактике боёв и походам. По знанию материальной и огневой части. Но вот всё позади. Последний зачёт сдан на «отлично» вчера, и остаток вечера курсанты посвятили подгонке полученного ими офицерского обмундирования. Завтра — распределение. Вряд ли они снова смогут собраться так ещё раз, все вместе. Кто-то падёт в сражении. Кто-то выживет. До победы дойдут не все. Далеко не все. Но не стоит думать о грустном. Рано или поздно уйти на тот свет всё равно придётся. Жизнь — это болезнь, от которой все умирают. А сегодня — вот они, плотные парадные шеренги вокруг плаца, в центре которого стоит высокая трибуна, закрытая прозрачным поликарбонатом. Сейчас на неё транспортируется Император. Так что — едим глазами начальство, как сказано в Уставе. Михаил чуть скосил глаза — позади него стоит его первый экипаж. Всё решилось после экзаменов. Умные компьютеры рассчитали максимальную психологическую совместимость и боевую эффективность, сформировали команды, более того — тренажи на симуляторах проходили исходя из всех параметров будущего экипажа. Тоесть, если механик в учебной задаче поступал таким образом, значит, и в реальном бою человек совершит именно эти действия. Этим снимался трудный и опасный период боевого слаживания…

А сейчас сам Император лично вручит каждому землянину-командиру главный ключ от его корабля. Затем — нуль-транспортёр на орбиту, где тот ждёт свою команду. Что-то достанется ему? Судя по количеству людей и преобладанию среди них артиллерийских эмблем - нечто большое. Тянет либо на фрегат огневой поддержки, либо — на орудийную платформу планетарного подавления. Людей в обеих экипажах одинаковое число. Ладно…

— Лейтенант Иванов!

— Я!

— Получить назначение!

— Есть!

Три чётких шага в сверкающих ботфортах вперёд. Разворот на девяносто градусов, и вдоль строя к трибуне. Вновь разворот на девяносто. В прозрачной стене раскрывается отверстие. Сурово! Молекулярный замок! Только слышал, но не встречал ни разу. Двенадцать ступенек вверх. Император! Не забыть бы! Опускаюсь на одно колено, склоняю голову, голова обнажена. Форменный головной убор — под правой подмышкой. Левая рука протянута. Негромкий властный голос над головой:

— Лейтенант Иванов, вам вручается тяжёлый фрегат «Суровый».

— Во славу Императора! Во имя Империи!

— Вольно, лейтенант. Служите верно обоим.

… Подняться. Щёлкнуть каблуками, вновь склонить голову на грудь. Теперь можно выпрямиться и взглянуть на Императора. Почти с меня ростом. Фигура скрыта широкой парадной мантией фиолетового цвета. Но животика нет. Точно нет. Подтянут. Выправка. Синие глаза смотрят требовательно и с любопытством. Взгляд — живой. Даже странно. У большинства имперцев он какой то сонный. А тут — огонёк. Пожалуй… Ладно. Во всяком случае — внешне он мне нравится. Посмотрим, что дальше будет. Рукопожатие крепкое. По — мужски. Не та вялая сосиска, что у стоящих возле него старичков. Всё. Последний. Опять крепкое рукопожатие. Да это же Стамп! Ясно… Разворот. Спуск. Снова, печатая шаг, к экипажу. Смотря требовательно, ждут. Ну, всё, орлы. Сейчас двигаем. Неделю нам на слаженность, а потом — в атаку. По полученным сведениям, республиканцы вновь начинают развивать активность. Так что… Разворот на сто восемьдесят. Вскидываю левую руку — Внимание! Все замирают в напряжении. Большой палец жмёт на кнопку у основания главного ключа. Вспышка…

Главная рубка. Вроде всё, как на обычных тренажёрах и в голокамерах, но… На этот раз всё по настоящему. Боевой корабль. Относится к классу тяжёлых фрегатов. Попросту говоря — предназначен для действия в одиночном порядке на коммуникациях противника. Пират, или, как сказано в книжке Сабатини, неведомыми путями попавшую в библиотеку детского дома, в котором воспитывался Мишка, капер. На Руси подобным промыслом занимались новгородцы — ушкуйники. До них — варяги, или руссы. Ещё до страшных всей тогдашней Европе и прочему миру — норманны, или нурманны. Иванов вновь окинул взглядом рубку своего первого корабля, прошёл к командирскому креслу, возвышавшемуся над всеми остальными рабочими местами, скомандовал:

— Экипаж, занять места согласно боевого расписания! Начать расконсервацию систем. Старшему офицеру принять посты, доложить о готовности. Штурман — начать загрузку корабельного компьютера.

Коробка, в которой по-прежнему стояли члены его команды, как и на поверхности планеты, мгновенно рассыпалась, но топота ног не было слышно — по старой традиции обувь на кораблях изготавливалась бесшумной. Лейтенант провёл рукой по отделанной мягким, прогибающимся под нажатием, пластиком панели главного пульта. Пока ещё мёртвой. Но… Вот моргнул первый индикатор, второй, и уже целая россыпь огоньков сияет перед ним. Засветилась первая клавиша сенсора, вторая, ожила и засияла фиолетовой подсветкой голопанель. Подал сигнал готовности наушник системы связи. Протянул руку, надел тончайший поводок на положенное место, за ухо. Есть голошлем. Значит, компьютер ожил. Перед глазами возникла полупрозрачная панель. Местоопределение. Принято.

— Командир, все системы в норме. Никаких происшествий. Десять минут до полной готовности.

Старший офицер. Только он может в данную минуту связаться с командиром. Доклады с остальных постов идут к нему, а уже потом старпом решает, что в компетенции командира, а что — в его, отсекая ненужное и лишнее. Хороший старший офицер — половина успеха экипажа… Михаил задумчиво улыбнулся и вывел на свой монитор списочный состав экипажа.

— Компьютер, произвести разбивку в алфавитно-национальном порядке.

— Конкретизируйте задачу, командир.

— Приоритет — национальности членов экипажа. Затем — каждую в алфавитном порядке.

— Понял вас. Исполняю…

…Так. С этим повезло. Только свои. Никого из иностранцев нет. Значит, опять деление по национальному признаку. Чисто советские, либо чисто германские или американские экипажи. Тем лучше. В горячке боя всякое может случиться. Так что от греха подальше.

— Командир, штурман принял маршрутную карту.

— Проложить курс. Запрос диспетчерам.

Старпом склонился над своим переговорником. Торопливо набивает позывные. Надо ему сказать, чтобы дал команду переделать кресло под свой рост. Неудобно. А в сражении доли секунды решают очень многое. Выпрямился, по неискоренимой привычке обернулся в сторону моего кресла: