Роберт Фреза - Вихрь с окраин Империи Страница 64

Когда они встали, кузен Мидзогути робко просунул голову в дверь.

– Все в порядке?

– Более чем в порядке, – успокоил его Мидзогути.

День прибытия плюс следующие сутки

Мидзогути позаимствовал у своего кузена старенькую «тойоту». Утром они с Аксу отправились в банк в Изе и добавили денег на счет, который Мидзогути открыл для Верещагина. Потом, взяв с собой трех похожих на японцев водителей, присланных Кольдеве, они пошли к местному торговцу автомобилями и приобрели у него три микроавтобуса разных цветов.

Микроавтобусы с обычными откидными сиденьями и матовыми стеклами в боковых и задних окошках вмещали по семь пассажиров. Мидзогути попросил торговца установить стеклянную перегородку между сиденьем водителя и пассажирским отделением и добавить задние сиденья в двух фургонах.

Однако тот отказался, объяснив, что сейчас лишних сидений у него нет, но он может гарантировать доставку через три дня. Аксу незаметно подтолкнул локтем Мидзогути; тот все понял, выразил торговцу искреннюю благодарность за его старания и с сожалением сообщил, что в таком случае они вынуждены отказаться от покупки.

Торговец тотчас же извлек сиденья из последнего оставшегося у него микроавтобуса. Они сбили цену на двадцать пять процентов и вежливо отклонили предложение установить единую эмблему на всех машинах за чисто номинальную стоимость.

Аксу велел своим водителям вывести микроавтобусы со стоянки. Рядовой Пригал, загримированный и надушенный, чтобы походить на уроженца Хоккайдо, вскарабкался на пассажирское сиденье и стал старательно искать руль, забыв, что на японских дорогах левостороннее движение.

– К счастью, Будда заботится о слабоумных, – спас положение Аксу.

Торговец понимающе подмигнул и отпустил пару замечаний относительно деревенских дурачков. Пригал, разумеется, был дурачком, хотя из совсем другой деревни, но обиженная мина, которую он скорчил, перелезая на место шофера, заставляла забыть о национальных различиях.

Приобретя трейлер для третьего микроавтобуса, Аксу и Мидзогути отправили все три машины к Кольдеве вместе с дорожными картами и сухими пайками.

– Что дальше? – спросил Мидзогути.

Аксу улыбнулся.

– Мы купим себе подписку на вечернее издание «Нихон Кейдзай Симбун» и радио для связи с Тимо Хярконненом. Потом позвоним в пару мест и отправимся в библиотеку уточнить информацию о кое-каких личностях и зданиях.

Просмотрев несколько книг о токийской архитектуре и членах нынешнего правительства, он засел за телефон, потом связался по радио с Кольдеве и сказал, чтобы тот приводил в действие план два по запасам топлива. После этого поручил Мидзогути договориться о встрече с знакомыми журналистами в вестибюле токийского отеля «Нью-Акасаки Принс».

Очередная проблема возникла, когда Аксу узнал, что Осати Абе пребывает в отпуске в своем родном городе на побережье Японского моря.

– Ниигата расположен в сотне километров к северу от Токио, – сказал Кольдеве. – Ладно, Резит, что-нибудь придумаем. Конец связи.

Поразмышляв немного, он обратился к Ёсиде:

– Если мы откажемся от атаки на министерство просвещения, можем отправить в Ниигату Жеребцо-ва в «Воробье», но ему придется где-то добыть топливо для возвращения назад. Мне это не нравится. Может, займемся каким-нибудь другим политиком?

Ёсиде поручили организовать встречу с репортерами и объяснить причины, побудившие Зейд-Африку поднять восстание.

– Никто для этого так не подходит, – отозвался Ёсида. – Из сообщения Аксу ясно, что Абе единственный из нынешних политиков, не потерявший возможности стать генсеком ОДП, а его предвыборная кампания предусматривает постоянный контакт с электоратом.

– Хм! Интересно, какую политику он намерен проводить, – задумчиво произнес Кольдеве.

Ёсида озадаченно посмотрел на него.

– А зачем Абе вообще проводить какую-то политику?

– Ты прав. Черт возьми, надо добраться до него, но не могу придумать как.

– Разреши мне попробовать, Ханс.

– Что? – Кольдеве с удивлением уставился на Ёсиду.

– Я ведь не командую ротой и отвечаю только за себя. У меня есть японский паспорт, который изготовил Тимо, чтобы одурачить центральную базу данных министерства безопасности. Из Ниигаты я могу вернуться поездом.

– А как же мы тебя подберем?

Ёсида взял Кольдеве под руку не слишком японским жестом.

– Это не проблема. В конце концов, здесь моя родина. – Он улыбнулся, и его лицо неожиданно стало совсем молодым. – Я бы хотел взять ручное 88-миллиметровое орудие. По его виду не догадаешься, для чего эта штука предназначена.

– Хорошо, – согласился Кольдеве. – У нас где-то есть лишнее. Мидзо и я сможем заняться репортерами. Скажи Томасу, чтобы он выдал тебе пушку, а так как ты уже давно не держал такую в руках, то попроси Мииналайнена тебя потренировать.

Когда Ёсида ушел, Кольдеве обратился к взводному сержанту Соэ, который слышал разговор:

– Мидзо никогда не любил Тихару. Конечно, с тех пор он изменился, и надо надеяться, что к лучшему. Но на всякий случай напомни мне сказать Мидзо, что если он назовет Тихару Консервным Оскалом, то слепой он или нет, но я его как следует вздую. И свяжись с Томасом – в плане появились изменения относительно министерства финансов.

– Почему? – поинтересовался Соэ.

Кольдеве усмехнулся.

– Аксу говорит, что министерства уже нет на прежнем месте.

Пока Кольдеве и Аксу занимались этой проблемой, в лесистом районе Изе-Симы, менее чем в полукилометре от дороги для туристов, штурмовая группа Дэн-ни Мигера приступила к переделке микроавтобусов. Быстро и ловко они снабдили две машины занавесками и матовыми стеклами, дабы скрыть вооруженных солдат, которые должны были разместиться на задних сиденьях. В качестве дополнительного штриха они изготовили голографические изображения пустой кабины и прикрепили их к боковым и задним окошкам. Им понадобились две недели, чтобы отшлифовать эту технику на Зейд-Африке, и они горько сожалели, что Кольдеве выбросил фотооборудование в озеро.

Затем люди Мигера прикрепили защитное покрытие к внутренним панелям и снабдили переднюю часть двух микроавтобусов стальными стержнями, чтобы избежать фронтального столкновения.

Загрузив трейлер третьей машины водой, коробками с пищей, оборудованием связи и канистрами с горючим для «Воробья», Кольдеве отправил шифровку Верещагину, сообщив, что все идет по графику. Затем он и сержант Соэ, минометчик-индонезиец из 8-го взвода, спрятали оружие и обмундирование и позвали водителей к крытым грузовикам, взятым напрокат Мидзогути и Аксу.

Кольдеве считал эти машины слишком заметными, поэтому Сниман, Караев и их штурмовые группы по тринадцать человек каждая проехали через лес на велосипедах, чтобы пересесть в них на окраине Удзи. Понимая, что солдатам придется долгое время трястись в грузовиках, Сниман и Караев проследили, чтобы их подчиненные воспользовались выкопанными уборными и тщательно их замаскировали.

Незадолго до вечернего закрытия парка Мидзогути вернул своему кузену «тойоту», и пять машин двинулись по шоссе к Токио. Десять человек и пять «Воробьев» остались в лесу под командованием лейтенанта Виктора Томаса.

Соэ вывел машину Кольдеве на шоссе с автоматизированной регулировкой движения.

– Сколько нам понадобится времени, чтобы добраться до Токио? – спросил Кольдеве.

– Несколько часов до Нагой, а оттуда еще пять часов по автостраде, – отозвался Мидзогути.

– Отлично. Примерно так я и думал. Считая пару остановок для отдыха, нам останется полночи для осмотра достопримечательностей, прежде чем начнется забава.

– Мне это кажется чересчур оптимистичным.

– Конечно, мы можем притаиться до наступления дня, но это уж очень скучно.

– Жаль, что я слепой и не могу вести машину. – Мидзогути указал на Аксу, дремавшего на переднем сиденье. – Я чувствую себя бесполезным.

– Вот уж нет. Конечно, Аксу выглядит и ведет себя как японец, но он явно не местный. Без твоей помощи кто-нибудь запросто может его разоблачить. Как тебе только в голову пришло считать себя бесполезным?

Мидзогути тяжко вздохнул.

– Иногда мои бывшие товарищи по Академии спрашивают, почему я не покончил с собой, чтобы не быть бесполезным. – Он с горечью добавил: – Некоторые из моих соседей задают тот же вопрос.

– Мне очень жаль, Мидзо, – печально произнес Кольдеве. – В Академии учились хорошие ребята. Хотя, увы, при мне существовали раздельные классы для японцев и нас, гайдзин, но все к лучшему! В противном случае я бы обязательно расквасил парочку носов у сиятельных особ, меня бы вышибли и ты бы не смог наслаждаться общением со мной. Как говорил Шиллер: «Mit der Dummheit kampfen Gotter seibst vergebens», что означает: «Против глупости даже боги бороться бессильны».

– Так ты стал читать Шиллера? А я думал, ты предпочитаешь вестерны.