Олег Синицын - Запретная дверь Страница 67

От больницы до дома Андрей доехал на такси.

Оказавшись в квартире, он принялся за сборы. В спортивную сумку легло только самое необходимое: документы, деньги, лекарства, запасное нижнее белье, бритва, туалетные принадлежности.

К немалому удивлению, его левая рука пришла в норму. Когда он принимал душ, то с легкостью натирался мочалкой, а когда менял рубашку, то застегивал пуговицы обеими руками. Видимо, помогли лекарства. Что ж, это позволяло надеяться, что восемнадцатичасовой перелет из Европы в Латинскую Америку пройдет гладко, без новых приступов, сопровождающих расширение очага инсульта.

Андрей закрыл в квартире все форточки, отключил газ и электричество. Оделся, обулся, подхватил сумку и покинул свое холостяцкое жилище, которое так и не стало семейным гнездом, наполненным голосами детей, запахом обеда и прочими мелочами. Сев в вызванное такси и приказав водителю ехать в Пулковский аэропорт, он долго провожал взглядом свой дом.

Во время поездки Андрей думал о том, где сейчас может находиться Элли. Он надеялся, что она покинула виллу и вернулась в кафе, на вывеске которого изображен петух. Из-за своей нерешительности девочка либо околачивается неподалеку, либо прячется у молодой официантки. Андрей хорошо помнил лицо и внешность креолки и был уверен, что сможет отыскать ее, а значит, и девочку. Если не найдет ни ту, ни другую, есть адрес виллы. Андрей явится туда в сопровождении полицейских. Им будет интересно взглянуть на потайной коридор под виллой и операционную, где проводят незаконное изъятие органов для трансплантации.

Регистрацию и таможню он прошел без проблем. В дьюти-фри, когда до вылета оставалось меньше часа, неожиданно заиграл мобильный. Он достал телефон левой рукой, попутно отметив, что мизинец и безымянный палец тоже разработались. Просто фантастика!

Звонила Савинская.

— Ты сильно не волнуйся насчет того, что я сейчас скажу. У Багаевой неприятности.

— Что случилось?

— Да не пугайся так! Этот боров, твой профессор, позвонил какому-то своему другу в УВД. Дескать, ты и Альбина уничтожили препараты наркотического содержания вместо утилизации, как положено по инструкции.

— Орексин вовсе не наркотик!

— Они сейчас разбираются. Альбинку задержали до выяснения. Тебя тоже хотели, но не нашли.

— Он просто жалок. Я о Кривокрасове. Обозлился на то, что Альбина влепила ему пощечину, и теперь мстит.

— Правда? — удивилась Савинская. — А я думала, девочки шутят. Если это так, Альбинка молодец!

— Но что же делать?

— Не волнуйся. Лети в свою Бразилию. Перельман сказал, что Кривокрасов был не в праве подавать заявление. Заведующий отделением он, никаких препаратов не пропадало, по журналам все на местах, неучтенного ухода нет. Миша сейчас у следователя, сказал, что вытащит Альбину еще до конца сегодняшнего дня. Просил только тебе позвонить, чтобы ты не волновался.

— Он уверен, что все будет в порядке? Может, мне стоит приехать?

— Не стоит, Андрей, не стоит. Перельман ее вытащит.

— Пусть постарается. Это замечательная девушка.

— Я согласна… Ладно, лети давай. И обязательно возвращайся.

Когда Савинская отключилась, Андрей несколько минут смотрел на мобильник. Он беспокоился за Альбину. Девушка-ординатор попала в серьезную переделку. Ему стоило бы отказаться от полета и попытаться помочь ей. Но, с другой стороны, ее ситуация была не такой критической, как у Элли.

Сомнения терзали его вплоть до объявления посадки на «боинг». В салоне лайнера, когда он пробирался между кресел, его догнала стюардесса:

— Давайте я вам помогу!

— Спасибо, я справлюсь.

— Вам не забросить сумку в отсек.

— Почему?

— Ваша рука…

И она выразительно посмотрела на его левую руку, в которой он тащил сумку. Вернее, думал, что тащил… Сумка висела на ремне через плечо. А левая рука, скрюченная словно коряга, прижата к груди. Андрей не поверил глазам. Как же так! Ведь он застегивал рубашку, намыливал волосы, держал телефон. На протяжении всего пути в аэропорт ему казалось, что рука снова работает. Даже мизинец и безымянный палец вернули подвижность!

Все это была игра воображения.

Рука отказала еще в больнице, сразу после пробуждения. Ему казалось, что он чувствует конечность, что она работает, а рука в это время неподвижно висела возле груди. Как по учебнику: игнорирование паралича и патологическое ощущение парализованной конечности, типичные признаки поражения правого полушария.

Андрей подавленно опустился в кресло, позволив стюардессе забросить сумку в багажный отсек. Теперь он осознавал, что не чувствует левую руку — ее парализовало от плеча до кончиков пальцев. Инсульт не остановился, он активно развивался.

Глава четвертая

МАЛЕНЬКАЯ МЕРТВАЯ ДЕВОЧКА

К вечеру того же дня Лусио по-прежнему не знал, где начинается потайной ход, ведущий на виллу черной ведьмы. Ему пришлось применить весь свой ум и привлечь около трех десятков своих людей, чтобы найти хотя бы крошечный след. И ничего!

Национальный парк Тижука располагался на территории тридцать два квадратных километра на склонах хребта между холмами Тиджука и Корковаду и представлял собой самый большой в мире лесной массив в центре мегаполиса. Конечно, люди Лусио прочесывали не всю его территорию, a только окрестности виллы на Руа Ассунсау. Они занимались этим целый день, но результата не добились. Sub-gerente Родригес вновь предложил лобовую атаку на виллу, а там будь что будет. Лусио решил воспользоваться этим гениальным полководческим предложением лишь в крайнем случае. Пока оставалось время, нужно искать потайной ход.

Около девяти часов вечера им улыбнулась удача. Sollado, разглядывавший в бинокль склоны, заметил выехавши и из леса мини-вэн, за рулем которого находился личный телохранитель доны Флоресты, а в салоне — люди с завязанными глазами. Лусио взял с собой Бычка, Родригеса и немедленно отправился в указанное место. В вечернем сумраке было трудно разобраться, откуда появилась машина. Пришлось дожидаться утра.

Первые лучи солнца высветили на земле след протектора, уходящий на склон холма. Двигаясь по следу, группа нашла скалистую площадку, окруженную лесом. Потратив от силы минут пять, Родригес безошибочно указал на фальшивый кусок скалы — вход в потайной коридор. Попытка его открыть ни к чему не привела — вход был заперт изнутри.

Родригес предложил взорвать скалу. Лусио был против. Ему хотелось проникнуть на виллу незаметно. Грохот взрыва разнесется по подземельям и непременно привлечет внимание охраны. Когда Красавчик и его люди войдут в потайной коридор, на другом конце будет ждать засада.

Лусио придумал план. Основной группе soldados предстояло нанести отвлекающий удар, обстреляв виллу из базук. В оглушительном грохоте, который окутает владения Сеньоры, никто не обратит внимания на глухой далекий взрыв. По потайному коридору Лусио и еще несколько человек проникнут в дом, вырежут охрану, уничтожат дону Флоресту, заберут девочку и беспрепятственно выйдут обратно. Приехавшая по тревоге военная полиция найдет только трупы.

Он приказал Родригесу к вечеру подготовить атаку, а сам занялся установкой взрывчатки. Разрабатывая план, Лусио решил прихватить с собой Бычка. Парню надо наконец почувствовать вкус крови и выпустить пулю в свою первую жертву.

Сквозь маленькое прямоугольное окошко в камеру падал единственный лучик желтого света из коридора. Элли лежала на жестком топчане и глядела на этот луч, растворявшийся во тьме, даже не коснувшись пола. Кричать желания не было. Плакать тоже надоело. Она думала о своей горемычной судьбе. Большое путешествие закончилось тем, чего она боялась пуще смерти. Она попала к незнакомцам. В самое их логово! Мысли вновь и вновь возвращались к тому, что произошло. Зачем покровитель отправил ее в старую душевую? Хотел вывести на свободу? Глупости. Он ее бросил. Бросил! Если бы хотел вывести, то нашел бы другой путь, не такой страшный. Ведь он же могущественный, у него такой громкий голос! Он мог вывести Элли через главные двери, а если бы путь преградили люди доны Флоресты, он разбросал бы их невидимыми ручищами. Но вместо этого ангел-хранитель затащил ее в подвал и исчез. И вот теперь она во власти незнакомцев, а впереди ее ждет…

Ужас пробирал до костей, когда она представляла, что ее ждет впереди. Вероятнее всего, девочка повторит судьбу Манекеника, который боялся микробов, трепетно заботился о своем здоровье, но угодил в эти подземелья, и теперь его органы аккуратно разложены по полочкам в холодильнике. Элли не хотела, чтобы ее органы оказались рядом. Ведь она мечтала о большем.

Она мечтала перейти в старшие классы: ей нравилось учиться и узнавать новое. И еще она мечтала о велосипеде. Каком угодно, самом простом, только чтобы на нем можно было прокатиться, ощущая ветер на лице. Она мечтала иметь грудь, как у Фабианы, мечтала съесть целый стаканчик мороженого и носить красивое платье. Но больше всего на свете она мечтала жить в доме, где ее любят. И возможно, это будет не тот дом, в котором живет Мария-Луиза… Только вместо этого Элли разрежут на части в темных подвалах доны Флоресты. И мечты уйдут в безызвестность.