Братья и сестры в реестре - Юрий Вячеславович Скрипченко Страница 68

спрашивается, нам такая столица? Наш славный полис стоит на минном поле – безденежье, стресс, безнадёга. Его может обрушить каждый чих. Вы что – этого не понимаете? Тут же всё на соплях! И вместо того, чтобы давить на ОктоМоскву, отстаивать интересы полиса, шантажировать, наконец, вы вжались в тёплые кресла. Большинство проголосовало против «Небесного залпа», это вообще ни в какие ворота не лезет! Это заказ века! Магистры, вы заигрались во власть, но вы не руководите. Только болтаете! Я больше не буду в этом участвовать! Хватит кормить ОктоМоскву!

Этот бред стал результатом откровенного экспромта. До «прямого включения» Тина была совершенно уверена, что «Небесный залп» будет утверждён. Раньше предложения Патриарха никогда не встречали сопротивления. И женщина приготовилась клеймить расточительные столичные инициативы, за которые вынуждены расплачиваться несчастные периферийные полисы. Но как опытный политик, Первая леди мгновенно переобулась в воздухе. Она прекрасно понимала: не важно, что ты говоришь, важно – как.

Присутствующие в Верхней палате магистры испуганно загомонили, а распорядитель из службы протокола вдруг одобрительно зарделся. Ему до смерти надоела бесконечная болтовня надутых индюков.

– Я ухожу в отставку, – сообщила Тина дрону, – Естественно, отработаю положенные по закону две недели. Но потом – ноги моей не будет в прогнившем Семиглавьи!

Под конец она даже выдала фистулу в зудящую голокамеру дрона-репортера.

Сенсационное заявление в реальном времени отправилось во все редакции полиса, чтобы взорваться инфобомбой в ближайших эфирах и медиаграммах. А довольный Ежилец, чей сегодняшний гонорар рос на глазах, уже семафорил Мурьете об экстравагантном финале Совета. Только вот задницу отсидел – три часа на стульчаке. Чуть кишки не вывалились. Да и ноги онемели и уже мучительно покалывали.

Совет магистров в ответ на безобразную выходку Первой леди сидел разинув рты. В административных головах гремело страшное: отставка! Отставка! Отставка! Такого фортеля от Алевтины Романовой не ожидал даже прожжённый интриган Порфирий.

«Зачем? Что она задумала? Скоро выборы, она бы с легкостью переизбралась – с её-то народной поддержкой. Стоп! С народной поддержкой. Избралась. Вот в чём подсказка! Не нужны ей никакие выборы! Дьявол. Срочно нужен Гримёр!»

В аркане

Воронежполис-2049, 8 сентября

Вечер в «Сонной лощине» продолжался. Время приближалось к десяти вечера.

– Скажи, а зачем именно ты прыгнул в это времесто? В Воронежполис-49?

Олег на инерции взаимного откровения выложил Елене всю правду. По легенде, в его времени завелась разумная нейросеть. И вот она выяснила, что в сорок девятом году её почему-то уже и нет. Просила инсталлировать в местный интернет свой стартовый код.

– Только я думаю, чушь всё это. Прикрытие. Особисты тоже так считают. Да и некоторые… айтишники. Но с заданием меня, однако же, отправили. Кто бы это ни был.

Елена моментально протрезвела. Куда пропали покрасневшее лицо, порывистые пьяные жесты, растрепанная прическа и призывно задравшийся подол платья!

– Вот как? А этого кого-то, случаем, не Элисой зовут?

– Ага.

– И ты успел сделать, что она просила?

Олег кивнул, понимая, что, наверное, был чересчур откровенен. Как всегда, себе во вред.

– Плохо. Очень плохо. Впрочем, не смертельно. Аркадий её снова вычистит, пусть и не сразу. Серьёзных бед ждать не стоит.

– А почему её здесь так не любят? Вроде дельные вещи предлагает.

– Понимаешь, Олег… Если ты шагаешь в светлое будущее, не обращая внимания, на что наступаешь… В этом случае ты, Олег, придёшь совершенно не туда, куда направлялся. Скажем так. Твоя… Элиса – гениальный алгоритмист и прогнозист. Да и как аналитик – бог. Но она совершенно неразборчива в методах достижения цели.

Олег хотел спросить, почему собеседница говорит о странном «агенстве» как об отдельной личности, когда вдруг обратил внимание, что в заведении стоит могильная тишина. И что обещанного фирменного блюда им не принесли. И что в зале не осталось ни одной живой души, кроме бармена, который по-прежнему точил свою бандитскую саблю – но с лицом совсем уже маньяка.

Поэтому когда в зал ввалились трое росгвардейцев с Умильным коротышкой за могучими спинами, Олег ничуточки не удивился. Даже за себя ему страшно не стало – только за несчастную Елену, у которой вдруг сделался жалкий и испуганный вид. Олег рванулся было вперёд, чтобы своим телом защитить женщину-гипа, но был буквально в воздухе остановлен властным жестом Порфирия.

– Всем оставаться на местах.

Старик медленным шагом приблизился к их столику. Он не отрывал взгляда от рябой щеки женщины…

Елена посерела.

Коротышка вдруг присел на одно колено, взял её руку и отвесил учтивый поцелуй. С таким звуком, будто взвёл курок несерьёзного дамского пистолетика.

По позвоночнику Олега прошла холодная волна.

– Спасибо вам, госпожа полномочный представитель будущего за содействие в поимке опасного преступника-гипнопроходца.

Олег переводил взгляд с Коротышки на Елену, которая вдруг перестала пугаться и сделалась злой, будто бы Порфирий нарушил какие-то договоренности. Тот торжествующе осклабился, мол, да, нарушил, и очень этому факту рад.

– Руки! – велел коротышка, и Олег подчинился. Порфирий извлёк из кармана пиджака два браслета и защелкнул на запястьях гипа. В том вскипала жалкая ярость преданного человека.

– Извини, Олег. Ты мне правда очень понравился. И… спасибо за спасение в том времени. Тогда это действительно было спасением. Прости, но… Так надо.

Встала и ушла походкой гордого, но виноватого человека.

Олег проводил её глазами, а потом с удивлением посмотрел на запястья, увитые теперь странными серебристыми украшениями.

– Отныне все будут спать спокойно. И мы, и вы. Теперь точно не удерёте. А были бы сговорчивее в прошлый… точнее, в будущий раз, условия были бы весьма щедрыми.

Стоп-стоп-стоп. Ежилец сдаст меня только через пару месяцев. Откуда это эфесбешное ископаемое знает о том, что ещё не произошло?

Мать моя женщина! Коротышка использует гипов, чтобы знать, что случится в будущем? Мечта особиста! Уж не та ли Елена, которую я спас тогда ценой собственных рёбер, меня сдала? Скорее всего. Эх, сходил, называется, на концерт. А ведь из-за него я тут и задержался. Себе-то не ври. Из-за ляжек и сисек Гутенберг ты тут задержался, дурак.

– Ведите его в камеру, – распорядился Коротышка.

И в этот момент бармен, про которого все забыли, схватил тяжеленный «Максим» и с воплем: «С сонной лощины выдачи нет!» пустил в служителей закона длинную хлёсткую очередь. Шестьдесят шесть килограммов плюс отдача – бармен был крут!

Но почему-то ни в кого не попал, хотя суматоха немедленно поднялась страшная: гвардейцы как подкошенные рухнули ни пол, но тут же скользнули за естественные укрытия. В воздухе порхали щепки, облачка штукатурки и искры, высеченные из интерьера крупнокалиберными пулями. Звенело