Ратник - Олег Валентинович Ковальчук Страница 69

Клёст замолчал, затем оглядел воевод, что сидели и не участвовали в споре, словно бы приглашая их к разговору. И дождался. Поднялся один из воевод, и сказал:

— Я, вот что, братья хочу сказать…

— Ишь, а чего это вдруг Беляй-то заговорил? — не удержался от укола Лис. — То сиднем сидит, слова из него не вытянешь, а тут вдруг заговорил? Может, ты сам в князья метишь?

Ярославу показалось, что он наблюдает со стороны небольшой спектакль. Беляй, как он помнил – один из сторонников Клеста. Стало быть, роль ему уже расписана.

И на самом деле, воевода Беляй сказал так:

— Я, братья, говорить не мастак, но, стало быть хотел сказать, что давно нам князь нужен. Не дело это, что мы уже десять лет как раздельно живём, раз в году видимся. И дружины наши вместе не собираются. А куда годится, если ратники, которым вместе с врагами биться придется, друг другу чужие? Еще немного и мы, воеводы, друг другу чужими станем, а то и воевать друг с другом начнём. Но предложить я хочу не себя, а Клёста. Я его с детства знаю. А дружина у него, и порядок – ничуть не хуже, чем у Врабия, а может и лучше. Клёст достойный будет правитель.

Воевода Беляй аж вспотел, сказав такую длинную речь. Он уже собрался сесть, но вспомнив что-то, сказал:

— А еще, братья-воеводы — праздник бога нашего Перуна на носу. Сколько лет мы уже вместе его не праздновали, жертву не приносили? Может, пришло время? Вот, изберем князем Клеста, он жертву и принесет.

Раньше бы Ярослав удивился – почему это князь должен приносить жертву богу? Но пожив в селе, парень успел узнать, что тех жрецов, что были в Древней Греции или в Риме, в Бранском княжестве да и в окружающих землях не было. В деревнях жертвы приносил староста, а в селе – воевода. Стало быть – жрецом здесь был самый уважаемый человек. Вот, значит, князь являлся еще и верховным жрецом.

Услышав слова Беляя, воевода Врабий вздрогнул, словно его током ударили. Кажется, будущий зять Врана не ожидал такого поворота событий. Видимо, был абсолютно уверен, что после слов Врана и Стрежня, его тут же и выберут князем. Наивный. Хочешь получить власть – будь готов, что за нее тебе придется с кем-то поспорить. А то и сразиться.

Ярослав про себя отметил, что воевода Врабий смотрит и на Беляя, а особенно – на Клеста с нескрываемой злобой. А вот с самоконтролем у воеводы нелады!

Со своего места поднялся еще один воевода. Совсем молодой — моложе и Клеста и Врабия. Ярослав понял, что это еще один из сторонников Клеста – Кракша.

— Да, братья воеводы, я тоже думаю что князя лучше, чем Клёст, нам не найти. Я, хоть и молод, но еще помню, как правил наш последний князь Любослав и что при нем был и порядок. Вон, даже разбойников на наши земли меньше лезло, чем теперь.

Ярослав сидел, тихонько поглядывая по сторонам и слушая речи. А ведь тут нешуточная предвыборная кампания разворачивается!

Вот, теперь поднялся и Замайло. Воевода зрелый, уважаемый.

— Я тоже отдаю свой голос и свой меч Клёсту, — только и сказал Замайло и сел на свое место.

В зале для совещаний воцарилась тишина, но тишина тревожная, какая бывает после одного раската грома, но все понимают – что за одним раскатом последует второй, более мощный.

На уверенно стоящего Клёста смотрели все, кто с одобрением, а кто и с ненавистью. Вот только Лис ошарашено открывал и закрывал рот, но при этом его глаза бегали, будто он что-то считал в уме. А взгляды присутствующих скрестились на Лисе. Ведь от него теперь зависело решающее слово. Скажи Лис, что он отдает голос за Клёста, то всё и свершится. Голосование состоится, и большинством голосов, совещанию придется признавать воеводу князем. Но Лис, сорвавшись со своего места, сорвал голос едва ли не до визга:

— Вы чего это удумали? Мальчишку в князья ставить? Врабий, он тоже еще мальчишка, но я хоть Врабия знаю, как-никак, сосед мой. Владения наши бок о бок. А Клеста я видел всего два раза, с тех пор, как его отец, Клест-старший умер. Кто знает, что от него ждать, как он на стол княжеский сядет? Если уж кому и быть князем, то пусть это будет Врабий, так тому и быть, за него буду слово держать.

Никто и глазом моргнуть не успел, как палата разбилась на два враждующих лагеря. С места пока не срывались, но уже поглядывали друг на друга недобро, а охрана воевод даже принялась хвататься за рукояти мечей.

— Похоже, опять не договоримся. Ничья! — радостно улыбнувшись, вдруг заявил Лис. — У нас два искателя княжеского стола, а к каждому из них по трое приспешников прилагается. Четверо на четверо.

И чего он так радуется? Ярославу показалось, что хитрая бестия нарочно отдал голос за Врабия, чтобы опять не смогли избрать. Но так это или нет?

— А скажи-ка мне воевода Лис, — поднялся с места Замайло. — Отчего ты свои слова-то все время меняешь? Вот ты давеча Врабия обвинял – что не зря змея к сыну Врана полезла… — Лис попытался что-то сказать, но Замайло лишь усмехнулся. — Ну да, вроде напрямую не обвинил, но сомнения-то зародил. Да и говорил что не бывать ему князем. Так вот скажи нам – отчего ты теперь за Врабия встал?

— Так я же сказал, что Врабий для меня свой, а Клёст далеко живёт, его не знаю, — тут же ответил Лис, обойдя неудобный вопрос. — И опять скажу, что придется нам с выборами князя погодить.

— Нет, братья, еще на год мы это откладывать не будем, — заявил Клёст. — Над нами уже и кони смеются — воеводы себе князя