Евгений Гущин - Острие копья Страница 7

На одной из них находилось местное чудо света. Большие, блестящие свежей краской детские качели. Они гордо стояли на вершине мусорной горы, точно как на детской площадке и уж никак не могли оказаться здесь, в Зоне просто так.

Я ненавидел эти качели. Они отняли у меня одного из моих самых лучших, самых приятных знакомых. Просто Петрович, мой самый старый товарищ, решил однажды слазить наверх и посмотреть, что же это такое. А качели как раз первый день там и стояли – после выброса появились из ниоткуда. Мы тогда шли на Свалку втроём – я, Петрович и Очкарик. Мы были ещё совсем новичками и втроём проникли за Периметр. У Петровича была отличная противорадиационная экипировка, и он полез наверх. Я всё ещё помню его облик. Как он остановился и помахал мне. А затем его не стало. Он подошёл к качелям, постоял минут пять и уселся на них. Он качался долго-долго, с улыбкой на лице. Я в бессильной ярости сжимал кулаки, уже поняв, что всё кончено, что Петрович не решил пошутить… А затем Очкарик дал очередь по эти качелям, наверняка убив и Петровича. Очкарик, кстати, в этот же день умер в «Бризе» от неизвестной болезни, съевшей все его внутренности буквально за час.

С тех пор никто к этим качелям не приближался, даже лишний раз не смотрел в их сторону.

Мы миновали ангар, который частенько бывал местом столкновений бандитов и сталкеров. Об этом красноречиво свидетельствовали красные капли на бетоне, автоматные гильзы, разбросанные по территории, пулевые выбоинки в кирпичной стене и рваные дыры в стальных воротах. За воротами виднелись наспех сваленные в кучу бочки, мешки с песком, стальные рельсы. Это была баррикада. Было видно, что воевали здесь частенько и с увлечением. Хотя при этом, ангар считался одним из самых безопасных лагерей на Свалке.

-Ты слышал? – вдруг спросил Камрад, посмотрев в сторону ближайшей кучи. – Словно какой-то двигатель.

-Что-то серьёзное? – насторожился я. Я знал по собственному опыту, что Камрад просто так тревогу не бьёт.

Я прислушался. Что-то действительно рычало за холмами. Рычало металлически, с лязгом, словно большая колонна автомобилей. Я усердно вспоминал, где же слышал этот звук раньше. Что-то прочно связанное с Зоной.

Я вспомнил это как раз в тот момент, когда из-за холмов выскочили три бронированные серые военные машины, занавешенные какими-то тряпками, флагами и чуть ли не коврами. В багажниках тюки с одеждой, припасами и утварью. Станковый пулемёт на крыше. Это – братья Кочевники.

Кочевники – одни из самых долбанутых и отчаянных психов. Чёрный сталкер их знает, зачем они делают свои сумасшедшие рейды, но адреналин они при этом получают аховый. Но я не думаю, что люди способны на такое ради адреналина.

Эти ребята гоняют по Зоне в своих джипах, нанимаясь на самые невыполнимые задания и всегда создавая кучу проблем сталкерам. Но они очень прославились благодаря паре своих ходок-поездок и безупречно выполненных заданий.

Например, однажды им было приказано в кратчайшие сроки выбраться к Припяти, встретить там группу наёмников, забрать у них Жутко Секретный Чёрный Чемоданчик и донести его до места встречи с заказчиком. Так вот у этих ребят что-то не заладилось с бензином перед самым выездом и они потеряли полные сутки. До выброса. Успели добраться только до Милитари. А сразу после выброса на полных парах неслись в Припять! Нормально? Если кто не понял, ехали они навстречу волне мутантов, дикой, многотонной своре, порвущей в клочья любого на их пути. И при этом Кочевники умудрялись всё снимать на камеру. Видео это потом стоило бешеных бабок, и было продано куда-то в Голливуд. Весёленькая получилась поездочка. Задание они тогда выполнили в сроки, получили крупненькую сумму денег и все просадили на свой автопарк, прокачав машины для езды по Зоне. Жили внутри Периметра(!), изредка прорывая военные кордоны на дальних рубежах, где почти нет крупных сил, для пополнения боезапаса и топлива. Такие вот безбашенные идиоты.

Сейчас я смотрел на них, пытаясь успокоиться. Да, нервишки пошаливают. Спокойно. Хотя, стоп, излишней нервозностью я никогда не страдал. Чувство опасности упорно не хочет отпускать меня. Значит… Элементарно, Ватсон, значит, что-то не так.

Я сорвал с пояса бинокль и устремил взор вдаль на пыльное облако, приближающееся к нам. Сначала ничего необычного я не заметил. Кочевники в своих ярких, вызывающих одеждах. Но вот промелькнула серая фигура, пустые глаза-стекляшки респиратора экзоскелета… вставшего за пулемёт! «Монолитовец» чёрт знает как оказавшийся за пулемётом Кочевников, явно шутить не собирался. Я вообще не думал, что эти фанатики способны шутить. НО что же там делает «монолитовец»?

-Камрад, валим! – закричал я.

Мы сорвались с места. Чёрт, если б дело было до этого выброса, у нас был бы шанс уйти. Теперь же я не знал ни одного безопасного пути к Агропрому. Мы планировали спокойно прощупать его, но теперь, как я заметил, не до этого. Значит, нужно срочно думать.

Позади раздался тяжёлый стук пулемёта, мгновенно разогнавший кровь по венам. А когда очередь 14мм пуль разметала сухую листву прямо около нас, оставив после себя довольно большие, испускающие синеватый дымок воронки, кровушка моя буквально взбурлила! Как при температуре сто градусов по Цельсию! Мне страшно захотелось упасть на землю и притвориться мёртвым, переждать пока всё пройдёт.

Но эти мысли недостойны Везунчика! Едва на губах осело слово «везение», как я мигом успокоился. Госпожа Удача со мной, сегодня всё отлично! Гуляем, парни!

Передовая машина налетела на трамплин. Я возликовал, но тут же сердце рухнуло вниз. Конечно, Кочевники не будут так спокойно раскатывать по Зоне без особой защиты. У них бронированные джипы с особым противоаномальным корпусом – машина лишь чуть приподнялась от земли, но тут же приземлилась. «Трамплин» обидчиво плюхнул ещё раз, и тут на него наехала ещё одна машина. Ноль эффекта.

Я в отчаянье осматривал близлежащие окрестности. Мы находились в голом поле. Абсолютно ничего. Ближайшая группа домов, до которой мы могли добраться бы сейчас, была недоступна. Нас отделяло небольшое аномальное поле, но пройти его за пять минут не представлялось возможным. Оставалось одно. Мусорная куча. С качелями.

Японский магнитофон… Дружище. Прощай.

Я указал Камраду на вершину горы. Тот лишь кивнул. Груды мусора на склонах завала обеспечивали нам отличное прикрытие, но вот хитрить нам придётся так и так. Я уже запивал на бегу противорадиационные таблетки водой из фляги, но хватит их при такой радиации минут на десять. Потом – счётчик покрутит в обратную сторону. Поближе к кладбищу.

Мы начали восхождение. Кочевники, видимо, поняли, что мы совсем рехнулись и даже не стреляли. Мы слышали, как возмущённо гудит карусель, не удержав столь большую добычу у себя. Камрад не выдержал – обернулся. Дал предупредительную очередь из винтовки, но это уже так, для успокоения души.

Вдруг у меня родилась идея. Наконец-то, удача, ты здесь! Я прекратил восхождение и потянул Камрада за ближайшее нагромождение железа. Обрисовал ему вкратце свой план.

-Ты сумасшедший, - покачал головой Камрад. И улыбнулся. – И мне это нравится. Давай сделаем это!

Я продолжил восхождение. К качелям. Они находились прямо у меня перед носом. Как не боялся я оказаться под неизвестным ментальным воздействием, я ничего не чувствовал, кроме волнения за успех плана. Я остановился, обернулся. То есть повернулся к ним спиной.

И тут проняло. Мне словно съездили по мозгам гигантским молотом. Резанули со всей силы. Результат обработали напильником. Я медленно повернулся к качелям лицом. Там, раскачиваясь, сидел Петрович и весело улыбался мне. Сидел в своей любимой синей рубашке, которую носил ещё до Зоны, и новых отутюженных брюках. Свежий весь такой… Небрежно прислонившийся плечом к поручню и призывно похлопывающий ладонью по свободному месту рядом с ним…

Над головой прогрохотала очередь, и качели разлетелись вдребезги. Рубашка Петровича пропиталась кровью, кровь заливала всё, я съезжал в ней вниз…

Наваждение прошло, и я обернулся. Внизу дымился джип. Столб дыма поднимался к небесам, медленно тлел свешивающийся из окна персидский ковёр. Я глянул на качели. Обычный искореженный метал, какого полно здесь. Краска облупилась, дерево, на котором сидел Петрович прогнило, а поручни проржавели. Зона… Зона, твою мать…

Я постарался вспомнить, зачем я здесь. Двинулся вперёд. Постепенно до меня дошло, что ничего ещё не закончено. Надо обдурить Кочевников. Я обернулся, артистично помахал ручкой и начал спускаться с другой стороны. Остановился.

Да! Как я и рассчитывал, взревел мотор, и одна из машин решила объехать гору вокруг и любезно подогнать лимузин к моим ногам. Я прислушался. Звук мотора дёрнулся вправо, а я рванул влево. Обежав гору, я стал спускаться к тому месту, где мы начали подъём. Бытовая техника, старые коробки, корпуса автомобилей и ржавых труб сослужили мне отличную службу – благодаря им я спустился незамеченным. Глянул наверх. Да, Камрад стоял на краю покачивающейся вертолётной лопасти, воткнутой в землю где-то на середине горы, ожидая моего сигнала. Его, конечно, заметили, но я высунулся, дал очередь по машине и точно убил водителя. Прицел пулемёта метнулся ко мне, затем снова вернулся на край лопасти. Но Камрада там не было. Он уже приземлился позади пулемётчика, вскочил и всадил нож по рукоять в затылок «монолитовца».