Андрэ Нортон - Буря над колдуном Страница 7

— А где? — неужели где-то остался какой-то склад с припасами?

— У Трогов, — невозмутимо ответил офицер.

— Но они же не едят нашу пищу…

— Тем лучше. Значит, они оставят лагерные запасы нетронутыми.

— Лагерные?

В первый раз губы Торвальда изогнулись в мрачной улыбке.

— Да. Нападение аборигенов на лагерь захватчиков. Что может быть естественнее? И нам лучше поторопиться.

— Но как? — на взгляд Шэнна такое предложение выглядело чистым безумием.

— В свое время на Земле существовало одно военное подразделение, — ответил Торвальд. — Так вот, их девизом было: «Невероятное мы делаем сразу, невозможное — чуть подумав». А что ты думал? Что мы будем прятаться здесь по кустам и позволим Трогам сделать Колдун своей пиратской базой без всякого сопротивления?

Шэнн именно так и думал, но не решился признаться вслух — что-то в голосе офицера предупредило его.

Вылазка

Пять дней спустя они вернулись к базе. Возвращались с юга, и для Шэнна вид базы с этой стороны был немного непривычным. На первый взгляд там почти ничего не изменилось. Интересно, подумал Шэнн, наверное, инопланетяне живут в куполах землян. Даже в сумерках он легко узнал купол радиостанции с возвышающейся над ним мачтой излучателя и большой купол склада.

— На площадке два маленьких флаера, — еле слышно прошептал возникший из тьмы Торвальд.

Рядом с Шэнном беспокойно возились росомахи. После того, как Тэгги прыгнул на плечи Трога, ни один из них так и не осмелился даже приблизиться к местам, где пахло чужими. К своему разочарованию, Шэнн еле заставил росомах подойти так близко к лагерю. Жаль, они бы великолепно дополнили вылазку, намеченную на сегодняшний вечер, разделив с людьми хотя бы часть опасности.

Шэнн погладил жесткую шерсть животного, слегка прижав его к земле. «Ждите здесь!» Юноша сомневался в том, что звери послушаются. Их вылазка была сумасшедшей идеей, и Шэнн сомневался вообще, стоило ли затевать ее. Однако он пошел вместе с Торвальдом, и даже сам предложил несколько хитростей, вроде содержимого мешка из листьев, лежавшего у него между колен.

Торвальд скользнул в сторону, чтобы занять свое место, в западном направлении. Шэнн все еще ждал от офицера сигнала к нападению, когда из лагеря донесся леденящий душу звук, вой, который не мог принадлежать ни одному нормальному живому существу. Достигнув режущей уши громкости, вой стих, потом снова стал громче.

Росомахи словно взбесились. Шэнн видел, как они охотились в лесу, как быстро разрывали жертву, но этот гнев, летящие в стороны брызги слюны — это было что-то новое. Звери ответили на этот вызов, донесшийся из лагеря, и бросились вперед, выскользнув из его рук. Не успев добежать до ближнего купола, они так же резко затормозили и бросились в сторону, затерявшись в полумраке. Справа он заметил мелькнувший огонек. Торвальд просигналил, что готов, и у Шэнна теперь не было времени разыскивать росомах.

Он протянул руку и достал из мешка шарики мха, пропитанные минеральной жидкостью из ручья неподалеку. Их едкий запах перебил даже временами накатывавшую из лагеря вонь чужаков. Шэнн вложил первый влажный комок в пращу, щелкнул зажигалкой и запустил комок в воздух одним, почти непрерывным движением. Мох мгновенно вспыхнул, взлетел вверх по дуге и упал вниз.

Для постороннего наблюдателя это выглядело так, словно снаряд неожиданно материализовался в воздухе. Получилось лучше, чем надеялся Шэнн.

Второй шарик в пращу, искра, бросок… Первый снаряд упал на землю недалеко от радиостанции, сила удара размазала его по земле, превратив в ярко пылающий огненный круг; Второй, точно нацеленный — двумя футами дальше.

По нервам ударил еще один вопль. Шэнн бросил третий снаряд, четвертый. Теперь на сцене появились и зрители. В свете огненных пятен вперед и назад забегали Троги. Их сгорбленные фигуры отбрасывали на купола базы причудливые тени. Они пытались погасить огонь, но Шэнн уже на опыте убедился, что если зажечь смесь, которую он собрал на берегу одного из горячих источников, то она будет гореть, пока останется хоть капля этой густой липкой жидкости.

Теперь в дело вступил Торвальд. Один из Трогов неожиданно остановился, споткнулся, и барахтаясь, упал в огонь. Его ноги были спутаны вместе забавным оружием, которое Торвальд сделал в тот первый вечер. К трем круглым камням приблизительно одинакового веса привязывалось по лиане, а затем эти три лианы связывались вместе. Торвальд продемонстрировал эффективность этой штуки, стреножив в долине небольшого «оленя», животное достаточно резвое, чтобы чувствовать себя в безопасности от преследования человеком или другим зверем. Сейчас эти лианы с камнями с той же эффективностью укладывали Трогов.

Метнув последний огненный шар, Шэнн бросился на новую позицию, вниз по склону, на восток от базы. Здесь он подхватил еще одно примитивное оружие, изготовленное Торвальдом, — копья, метаемые с помощью палки, так что получалось в два раза сильнее и дальше, чем рукой. Сами копья представляли собой просто палки с заостренными и обожженными концами. Скорее всего, они не могли ни убить, ни нанести серьезную рану, но попадая в горбы панцирей или в более мягкую грудь Трогов, они почти наверняка причиняли им боль и сбивали с толку. А одна из жертв упала на землю, дрыгая ногами, — вряд ли просто от боли.

Огненные шары, копья… Торвальд тоже сменил позицию. Теперь на беспорядочно метавшуюся между куполами толпу посыпался дождь тростниковых стрел с глиняными шарами-наконечниками. Большинство из них упало на посадочную площадку, как они и рассчитывали. Теперь к чужому запаху жуков добавилась еще и едкая вонь жидкости из горячего источника. Разведчики не знали, подействует ли она на дыхательный аппарат Трогов так же, как и на землян, но надеялись, что такая бомбардировка добавит неразберихи.

Теперь Шэнн метал свои грубые копья более внимательно, стараясь бросать их так старательно и прицельно, как только мог. Запасы их оружия были ограничены, хотя последние несколько дней они только и занимались тем, что мастерили и испытывали оружие. К счастью, враги не установили рядом с куполами своих установок силовых лучей. И пока ни один флаер не оторвался от земли, чтобы нанести ответный удар.

Тем не менее Троги довольно быстро опомнились от неожиданности. Сумрак прорезала вспышка бластера. Почти все Троги теперь залегли, поливая периметр лагеря огнем. Чья-то тень мелькнула между Шэнном и ближайшим пятном огня от горящего мха. Юноша уже поднял копье, но успел почуять резкий запах росомахи, кипящей от злости. Он призывно свистнул. Троги беспорядочно палили во все, что двигалось, и рыская по полю боя, животные были в опасности.

Тупая голова повернулась в его сторону, блеснули глаза. Наверное, в нос росомахе ударила смешанная с едким запахом их снарядов вонь жуков, потому что зверь чихнул и бросился бежать, промелькнув мимо Шэнна.

Успел ли Торвальд совершить свой налет на склад? Во всей этой суматохе Шэнну трудно было сказать, сколько прошло времени. Он начал считать вслух, медленно, как они и договаривались. Когда счет дойдет до сотни, он начнет отходить к холмам, когда досчитает до двух сотен — должен будет бежать к реке в полумиле от лагеря.

Река унесет беглецов к морю, берег которого изрезан бахромой узких заливчиков — фиордов, отличное место, чтобы спрятаться. Троги редко передвигались пешком, поэтому для них углубиться в этот лабиринт — значит, отдаться на милость своих жертв, землян. А их флаеры могут сколько угодно прочесывать эти скалы без всяких результатов.

Шэнн досчитал до ста. Дважды луч бластера с шипением обжигал землю совсем рядом, но остальные выстрелы проносились гораздо выше. Копья у него закончились, юноша сберег только одно, надеясь истратить его в последний момент, в самую лучшую цель. Один из Трогов, который, казалось, управлял огнем остальных, повернулся в сторону Шэнна. И понадеявшись, что попадет в командира, Шэнн метнул в него копье.

Землянин не питал никаких особенных иллюзий насчет своего мастерства в метании копья. Максимум, на что он надеялся, — что копье больно хлопнет врага по бронированному черепу. Ну, если повезет — собьет того с ног. Но случай, который витает над любым полем битвы, повернулся в пользу Шэнна. Как раз в момент броска Трог поднял обычно склоненную голову, и его широкие хитиновые пластины на плечах и голове поднялись, открывая одно из немногих уязвимых мест врага — мягкую глотку. И обугленный конец копья вошел именно туда, и вошел глубоко.

Троги были немыми. По крайней мере, ни один землянин не слышал, чтобы они что-либо говорили. Этот тоже не издал ни звука. Он зашатался и, ковыляя, побрел вперед, неестественно задрав голову, вцепившись когтистыми пальцами за палку, проткнувшую его глотку как раз под жвалами. Не замечая никого из своих бойцов, Трог, пошатываясь, бросился к холмам, прямо на Шэнна, словно он мог видеть в темноте и решил сам отомстить врагу. В его беге было что-то жуткое и сверх естественное, и Шэнн бросился прочь. Его рука схватилась за рукоять ножа на поясе, и в этот же момент юноша запутался ногой в колючках, замахал руками, чтобы удержать равновесие. Раненый Трог, все еще пытавшийся выдернуть копье, торчавшее из его вздымавшейся груди, подходил все ближе.