Созданный монстр (СИ) - "Liziel" Страница 7

— То есть, — Вайон сглотнул недожеванный кусок. — Вы проводили опыты над животными?

— А ты хотел бы стать совсем первым неудачным экспериментом? — в лоб спросил у него Джаспер. — Я думал, что ты себя хоть немного ценишь.

Не то чтобы Вайон считал себя защитником животных, но к экспериментам над ними он относился с осторожностью. Сам-то он пошел в проект добровольно. А зверьков обычно никто не спрашивает.

— Да расслабься, — хлопнул его программист по плечу. — У них все опыты прошли удачно. Сам смотрел. Потом, если захочешь, покажу тебе тех рыбок в нашем аквариуме, которые теперь с кристаллическими мозгами.

— Нет, спасибо, — отказался юноша, глядя на последний кусок пирожного. Чтобы впихнуть его в себя после такой новости, потребовались дополнительные усилия.

— Странный ты, нервный, — покачал головой Джаспер. — Себя готов отдать на растерзание науке, а других нет. Вот увидишь, потом кто-нибудь придумает таким образом сохранять своих любимых питомцев. Что, скажешь, аморально? Может быть. Только у федералов все построено на бизнесе. Мы открываем новую эпоху человечеству, мечтаем о звездах, о бескрайней вселенной… А дома богатые фифы будут кибернезировать собачонок! Раньше клонировали, а теперь мозги будут на флешку пихать. Отстой…

— Умеешь ты зарядить оптимизмом, — проворчал Вайон.

— Я реалист, — отмахнулся Джаспер. — И хотя бы свалю отсюда раньше, чем это начнется.

Потом было продолжение сложных пояснений про технологию записи сознания. Вайону отвечали на вопросы и поясняли, что структура нейролита практически полностью имитирует человеческий мозг. Что есть «кора» и различные зоны, которой отвечают за различные системы и виды деятельности. Туда же Джаспер планировал записать начинку Пректона. Дальше, что есть «ядро», в котором, собственно, и будет находиться сознание оператора.

Добавили и то, что Вайон не знал, будучи рядовым пользователем. Оказалось, что если поместить нейролит в определённую среду, то рано или поздно он начинает контактировать с окружающим его веществом и «прорастать» в него своеобразным аналогом нейронных связей. За счет этого свойства ученые компании «Амина» обещали добиться полного сходства полиморфа с человеческим телом. А пока что от Вайона требовалось пройти тесты на синхронизацию и слияние.

Первая кружка кофе как-то незаметно закончилась. Вайон «очнулся» от воспоминаний, когда сделал последний глоток. Посмотрев на часы и решив, что времени до назначенной встречи еще в достатке, он подозвал официанта и заказал себе еще какао со сладким кексом.

Что-то серьезное и тяжелое пока есть не хотелось.

Да и вообще, если так смотреть, скоро перестанет хотеться. Когда он окончательно переселится в машину. Отсутствие потребностей звучит на первый взгляд… многообещающе.

Рэтхэм сегодня тоже много рассказывал Вайону на эту тему. Нахваливал механическое тело, делился своими соображениями. И вообще заметно оживился, когда речь зашла о его области работы в проекте.

— Если честно, мы впервые применили полиаркон в кибернетике, — рассказывал Рэтхэм. — Свойство менять форму под воздействием электромагнитного импульса было открыто моей командой давно и случайно. А когда Федерация объявила конкурс на идею создания высокоадаптивной машины для колонизации дальнего космоса, этот эффект, как видите, пригодился.

Тогда Сайарез улыбнулся немного грустно, глядя, как рабочие крепят очередной кусок брони на левую ногу гиганта.

— Металл может быть и мягким, как глина, и затвердевать до невероятной прочности, подчиняясь импульсу-команде. Почему мы и назвали будущие машины — полиморфами. За возможность относительно гибкой смены внешней оболочки под различные условия. Фактически, этому металлу можно придать любую форму, лишь бы она была запрограммирована или считана с какого-либо внешнего источника.

— Да, только я один смог придумать, как его запрограммировать, — не упустил шанса встрять в пояснение Джаспер. — А до этого, что вы считали? «Побочный эффект», «непредусмотренное свойство», — передразнил его программист нарочито хмурым тоном. — Помните, Сайрез, как вы жаловались мне втихаря на последней выставке инноваций? Боялись, что если какой-то придурок с протезом попадет под такие электромагнитные импульсы, то у него ребро шипастым станет. А если бы я тогда не предложил из любопытства поиграться с вашим металлом? Стояли бы мы сейчас с вами тут и смотрели бы на наше общее детище?

Рэтхэм улыбнулся чуть благожелательнее, но все равно какая-то тяжелая мысль не отпускала его.

— То, что тогда у тебя это получилось, бесспорно радует, — ответил док. — Мы смогли зацепить этим метрополию. И хорошо, что они оставили право разработок за нами, а не перекупили проект, как у них обычно заведено.

— Так бы я и продал им свои наработки! — фыркнул Джаспер. — Еще бы предложили Пректона у меня купить. Нет уж.

— А что особенного с Пректоном? — осторожно решил тогда уточнить Вайон.

— Что особенного? — изумился программист. — Да он на полпути перехода от искусственного интеллекта к искусственной личности! Если ему дать время и ресурсы развиться без моих ограничений, то он быстро обучится. В теории… Я так полагаю.

— Тогда почему бы этого не сделать? — спросил Вайон полушепотом.

С его стороны это был, конечно, провокационный вопрос. И Вайон честно понимал, что в такой задумчивости, как сейчас, Джаспера можно поймать на чем-то очень важном. На таком, о чем увлекающийся программист в обычном состоянии предпочтет умолчать.

Важен был каждый жест, каждое изменение в его мимике.

Но Джаспер остался внешне непроницаем.

— Потому что в таком случае мы улетим, а мой код станут использовать без моего ведома, — пожал он плечами после нескольких секунд размышлений. — Можешь считать, что я жадный. А вообще, я просто не знаю, какая искусственная личность может получиться при соответствующих условиях.

— Но ты считаешь, что Пректон и ему подобные ИИ справились бы с нашей задачей? — упорно продолжал копать в своем направлении Вайон.

— Как знать, — честно признался Джаспер. — Мне не с чем сравнивать.

И все равно Вайона продолжало что-то настораживать в тоне программиста. Но додумать ему не дал Рэтхэм, перехватив диалог на себя.

— Даже если бы мы предоставили Федерации собственный искусственный интеллект и предложили бы его использование вместо человека-оператора, то тут бы вступил в силу денежный фактор, — док оперся на металлические поручни обзорной площадки, под которой вовсю шла сборка полиарконовой туши. — Только представьте себе, Вайон, что стоимость одного полиморфа без программной начинки — несколько миллиардов юней. Их планируется двадцать восемь. Представили себе сумму? Добавьте к ней стоимость искусственного интеллекта и затраты на его обучение. А теперь вдумайтесь — мы посылаем машины с ИИ неизвестно куда, в опасные условия… С большой вероятностью они пропадут или погибнут, потому что искусственный интеллект не может достаточно трезво оценить степень опасности для себя. Ему чужд страх смерти, он будет добиваться поставленной цели, пока не развалится. Человек же способен принимать нестандартные решения на месте, способен уберечь и себя и технику.

С этими выводами Вайон был согласен. Да и если бы не намеренный отказ от ИИ, то не стояло бы его самого сейчас перед машиной. Не строил бы он планов об экспедиции, не мечтал бы о космосе. Загнулся бы, как и все люди, годам к восьмидесяти, максимум ста, если на таблетках.

Так что стоит радоваться, что пока еще не настала эпоха искусственных личностей. И машины не подменили людей окончательно.

— Жаль только, что конкретные цели и задачи метрополия до сих пор не разглашает, — продолжил неожиданно Рэтхэм, нахмурившись. — Обещали высылать инструкции по ходу продвижения по маршруту. Делают тайну из ничего. А между тем роботов и зонды в те сектора посылали десятками. Был даже запуск пилотируемого корабля. Экипаж уже год не выходит на связь.

О таких подробностях Вайон тоже не знал. Да и с чего бы ему, как простому жителю, знать о количестве посланных экспедиций и сколько из них не вернулись? Это только поначалу в новостях Энвилы страдали о каждом погибшем сородиче. А потом хорошо, если объявляли просто число народу на потерпевшем крушение судне.