Тайна Четвёртой Богини (пиратский квест) - Ирина Дерновая Страница 7

скрывая омуты и всевозможных тварей. Всё это я передаю капитану и навигатору, они выправляют курс, заставляя «Барракуду» лавировать среди всех этих космических объектов, словно рыбину – среди океанских течений. Ярраш-шав, благодаря наводке, азартно отстреливает радиационные обломки и с помощью гравиловушек – «гасилок» отлавливает дармовую плазму. «Гасилки» отсекают от сгустков самые опасные части и спектры, а оставшееся переводят на генераторы. Так что у корабля теперь будет энерго-запас не только в виде «живых батареек»!

Я напряжен всем существом, вся вселенная сконцентрировалась внутри красного круга наводки, и всё, за его пределами плывёт и размывается. Огней становится очень много, только успевай уворачиваться от тех, что размером чуть не с астероид, или раскинувшихся наподобие пламенной сети. Слышу в эфире азартные вопли, но всё чаще – ругань Ярраш-шава, ведущего почти уже непрекращающуюся пальбу; ощущаю частые и всё более мучительные для моего вестибулярного аппарата рывки «Барракуды», уходящей от очередной туманной завесы.

Но я должен, я должен увидеть её, поймать в круг наводки – точку выхода. Иначе корабль расплавится в уже почти сплошном потоке огня, или защита не выдержит – и внутрь хлынет убийственная радиация фальш-туманности.

Всё качается, уплывает, снова собирается во едино. Сквозь выкрики Ярраш-шава и Криворога, занявшего второе ланс-отделение, рявканье капитана и всё нарастающий в ушах звон мне слышится: вой ветра, рёв яростных волн, скрежет досок, вот-вот готовых лопнуть от предельного напряжения…

***********************************************************************************************

«Ещё немного, мальчик! Почти уже, почти! Последний круг – и выйдем!..»

***********************************************************************************************

…звон, всюду звон, всё пространство – один сплошной колокол, раскачивающийся и бьющий грозный, оглушительный набат! Я не слышу команд капитана и криков остального экипажа. Не слышу рёв бури-галлюцинации – только этот разрывающий меня на молекулы и атомы звон!

Но я должен, должен держать наводку, иначе – сгинем!

Я перестаю чувствовать тело – сначала немеет левая рука, потом холод начинает разрастаться прямо из сердца. Каждый удар колокола почти заставляет рассыпаться сердце на осколки, на мелкое ледяное крошево. Но я держу, держу – красный круг наводки, плывущий по краям, тлеющий, словно угли под слоем пепла. «Барракуда» прорвётся, хищница космических глубин не утонет даже в самом адском пламени, даже в солнечной короне! Я должен, должен!..

И когда холод почти добрался до лица, едва не прихватив губы в одно единое обледеневшее целое – я увидел! Чёрный провал в сплошной стене огня, прореха в наслоениях тумана: реперная точка! Горло перехватило, крикнуть я не мог – просто ткнул ещё послушной правой рукой, сквозь круг наводки, прямо в эту черноту…

***********************************************************************************************

«Достаточно, птенчик, всё, хватит. Эй, ты слышишь, мальчик? Мы уже вышли…»

И из чёрного провала – дыры в самой глубине ядерного огня – выхлестнулись серебряные нити, сплетаясь в толстую веревку, за которую оставалось только держаться…

Глава 4. На берегах Флегетона 16

… «Барракуду» тошнило. Точнее, тошнило капитана, но поскольку экипаж ещё толком не отсоединился от корабельной нейросети, всем передавалось ощущение, что тошнит именно корабль. Судороги, прошивающие композитно-органический корпус, были исключительно фантомными и не витало на самом деле по палубам кисло-желчной вонью… Хотя если верить ползущим по дубль-обзору данным, у «Барракуды» действительно был энергетический передоз, а заодно – небольшая гравитационная дестабилизация. Если сравнивать с ощущениями живых организмов: у корабля кружилась голова. И его всё-таки тошнило! Других слов, чтобы объяснить сияющие кислотно-зелёным выхлопы, рвущиеся из-под днища «Барракуды» в носовой части, ни у Рага, ни у остальных не было.

Впрочем, наводчик сам был на грани того, чтобы его начало выворачивать. Он всё ещё с трудом понимал, в какой реальности находится и жив ли вообще. Перед глазами то и дело начинали всплывать наползающие одно на другое видения: морской шторм, громадные водяные валы до неба и небо, сплошь исполосованное молниями. И тут же всё это преображалось в пламенеющие столбы плазмы, звёзды, расплывающиеся в полосы от эффекта Доплера17, красный круг наводки, из которого выплескивалась непроглядная тьма, окантованная серебром…

Раг буквально выполз из своего «яйца», неловко, словно пьяный. Плюхнулся на пол мостика, закрыл глаза руками и осторожно потряс головой. Это пройдёт, он знал. Не сразу, и по временам у него ещё буду случаться видения даже не в состоянии полёта. Он это понимал, и пытался внушить себе, что это сущие мелочи. Главное, они ушли от погони, прорвались, выдрались из кипящего ада взорвавшейся суперновы, остались живы… Не считая механика. Но остальные-то живы. И он сам, Рагнар Реакта, прозванный сотоварищами Реактивные Штаны, жив. И «Барракуда» цела и невредима и даже каким-то чудом смогла приземлиться – восславятся стальные нервы капитана и навигатора!

Но оставалось неотступное ощущение, что они всё ещё под воздействием галлюцинаций, которые неизбежно возникают у экипажа корабля-псиона, когда тот совершает гиперпрыжок. Или когда весь экипаж почти буквально становится частью звездолёта, подсоединяясь к общей нейросети. И в том, и в другом случае обычная реальность выворачивается и демонстрирует мозгу причудливую изнанку, череду видений, глюков.

Только так Раг мог объяснить присутствие на борту этой… Вот ЭТОЙ… Которая стоит перед обзорными экранами и рассматривает то, что транслируют наружные камеры.

Сам Раг ещё не находил сил даже с пола подняться, чтобы взглянуть и оценить: а куда, собственно, села «Барракуда»? Видел передаваемые на дубль-зрение светящиеся выхлопы, но не более. К тому же от того, как они клубились, у наводчика снова возникала дурнота. Потому он упрямо фокусировал взгляд на стоящей у обзорников. Точнее, на её спине, скрытой вовсе не контактным комбезом: всё теми же серыми, как бы припылёнными многослойными одеждами, лишь подчёркивавших рост и худобу… ЭТОЙ.

За спиной наводчика переругивались Криворог, Дик, Ярраш-шав и Хенрик. Дхарагх в перепалке участия не принимал, отправившись в рубку управления сразу после посадки. Раг не хотел всматриваться в данные состояния капитана, возникшие в поле дубль-зрения. Ему было достаточно, что там всё – зелёное и в пределах нормы. В остальном только медицинский робот разберётся, но пока незаметно, чтобы помощник капитана тащил Зубастого в лазарет! Ну, тошнит капитана, с кем не бывает…

Чтобы отвлечься от потока информации, сквозь который тут же начинала проступать всякая бредовина, Раг прислушался к голосам остальных пиратов. Предмет их спора был понятен, даже не старайся они ругаться в полголоса. А при учёте того, что у таурена даже шёпот – слышен чуть ли не в кормовой части…

– Шаманка она, не иначе, – гудел Криворог. – Только они умеют сквозь космос без ничего ходить.

– Да задоил ты уже со с-ссвоими колдунами! –