Сергей Семенов - Инквизитор Страница 70

— Это всего лишь плоть Творения. А плоть так легко восстановить…

Перед ним стояла его жертва. Мужчина был цел и невредим, словно его тело не разбросало по всей поляне ошметками дымящейся плоти. Эти кусочки еще не успели остыть! Но сейчас даже элегантный костюм Инквизитора, обгоревший рукав которого болтался на оградке возле дома, оказался цел и невредим. Это было не просто возрождение дарха. Это было полное восстановление. И если кампер не ошибался, подобной способностью обладало только одно существо…

— Дэв… — прошептал гранатометчик, понимая, что ему уже не суждено увидеть обещанное дархами Начало Тьмы.

— Ага, — улыбнувшись лучезарной улыбкой, ответил Инквизитор и показал камперу правую руку, фаланги пальцев которой медленно «прорастали» прорывающими тонкую кожу стальными бритвами. — Моя очередь,

Дальше была бессмысленная стрельба, крики и боль. Меч Господень, воин сумеречного Силиорда начал Инквизицию. Сегодня, как и много сотен лет назад, Лард вновь стал Его гневом.

26

Борис не стал рассказывать Олегу всего. Он не знал, как отреагирует участковый на историю про «грядки Господни». Не нужно было ему пока этого знать. Может, позже, если им всем повезет прожить достаточно долго. А пока Хранитель ограничился версией о войне Света и Тьмы. В принципе, ничего нового он Олегу не поведал, история противостояния добра и зла стара как мир, но конкретную ситуацию новоиспеченный дарх обрисовал достаточно хорошо, так что участковый теперь мог хоть как-то ориентироваться в происходящем. Как любому здравомыслящему человеку, верилось ему во все это с трудом, но Борис видел, что Олег старается принять и правильно осмыслить все услышанное. И Хранитель был благодарен за это. Похоже, ему удалось встретить действительно хорошего человека. Дарх чувствовал это. Причем чувствовал так сильно и отчетливо, словно читал мысли милиционера. Чувствовать мысли другого было странно, но не более странно, чем неожиданно для себя начать создавать заклинания, точно зная, что никогда в жизни ты не мог делать этого.

А ведь Борис действительно создал заклинание! Он сформировал его! Неумело, грубо и угловато, но создал настоящее заклинание! Как маг. Как дарх! И это было невероятно. Только теперь, спустя некоторое время Борис начал понимать, что с самого утра с ним было что-то не так. Изменился он сам, изменилось его мироощущение. Дайлана знала это, наверняка почувствовала, когда утром спросила про Гекату. Но побоялась сказать напрямую. Словно ждала чего-то, ждала, что он сам все поймет. А он, дурак, ничего не заметил. Голова была забита другим. А если разобраться, все началось даже не со странного утреннего сна, а в тот момент, когда ночью его ранил оборотень. Должно быть, именно поэтому так спешила ведьма, умоляя Бориса вернуться на хутор, именно поэтому Убежище не сразу приняло его, почуяв разбавленную пока кровь дарха. Но разве он дарх? Ведьма сказала, что для Обращения требуется сложный обряд. А с ним его никто не проводил. Да Борис и не согласился бы, наверно. Он родился человеком, человеком планировал умереть. Раньше. Похоже, решение приняли за него. Интересно, а может ли он вернуться назад? Кстати, если Борис дарх, то почему Олег видит его? Со слов Дайланы молодой человек уяснил, что тело дарха существует вне обычного мира, в Тесиле — микросмещении реальности, позволяющем видеть все грани мира, делая при этом самого дарха незаметным для существ, рожденных в Творении. Значит, если он стал дархом, участковый не должен видеть его. Или же он пока не дарх? Может, полная трансформация занимает какое-то время?

Но спросить было не у кого. Олег сам ничего не знал, Дайлана была без сознания и едва цеплялась за жизнь. Борис чувствовал, что ее организм уже не в силах восстанавливаться, истощенный последним заклинанием ведьмы, а вся энергия, получаемая через «Глаз Мира», уходит на поддержание жизни в ослабевшем теле девушки. Стоит его снять, и ведьма обречена. Но, кажется, Хранитель знал, как может помочь ведьме. Главное, не ошибиться. Иначе Борис рисковал просто убить ее.

Церквушка была небольшой и довольно симпатичной, отстроенной совсем недавно на месте старого храма, уничтоженного в свое время коммунопоклонниками, за что дьяволопоклонники им аплодировали едва ли не в открытую. К счастью, разрушили безумцы лишь стены. Свет храма остался нетронутым. И теперь, спустя многие годы, вновь служил людям, вычищая Тьму из их сердец и душ.

Едва только машина участкового остановилась возле церковных ворот, Борис рывком распахнул дверцу и, осторожно взяв Дайлану на руки, быстро направился к дверям храма. Сейчас никакой службы в церкви не велось, но дверь была приоткрыта, и Борис решительно шагнул внутрь, ожидая наихудшего. Опыт прошедших дней подсказывал, что его могут запросто вышвырнуть за порог. Причем способом, механизм действия которого он так пока и не понял. Но ничего не произошло. Здесь не было никаких Бледных Границ. Двери этого Дома были открыты каждому, кто желал войти. Дайлана тихонько застонала, мучительно сжав руки в кулаки, когда зарожденная обрядом Осквернения Тьма ее души нервно дернулась внутри, потревоженная очистительным Светом храма. Хранитель почувствовал боль ведьмы, распустившуюся в его сознании огромным багровым цветком. Но пока Борис никак не мог помочь девушке. Он уже сделал все, что мог. Теперь настала очередь других…

— Могу я вам помочь?

Священник, если это, конечно, был он, стоял сейчас около иконостаса, спокойно протирая тряпочкой свои очки. На вид ему было около сорока, среднего роста, крепкого телосложения, с аккуратной бородкой и длинными, ниже плеч, волосами. Больше всего смущала одежда — потертые джинсы и серая рубашка.

— Вы священник? — спросил Борис, остановившись.

— Да, это я, — ответил мужчина. — Отец Василий.

— Отлично. — Борис пробежал глазами по помещению, отыскивая, куда положить Дайлану. Увидев лавку, стоящую у стены, он осторожно опустил на нее едва живую ведьму и, повернувшись к недоумевающему священнику, проговорил: — Помогите ей, батюшка.

— Что с ней? — спросил отец Василий, подходя ближе. — Она ранена?

Борис боялся, что священник не увидит Дайлану, вновь перешедшую в Тесил, но, очевидно, в церкви понятия смещенных реальностей не существовало в принципе. Здесь была только одна реальность — реальность Творца. И даже обычный человек видел здесь истинный лик Бытия.

— Она ранена, она умирает, — ответил Хранитель. — Только не советуйте отвезти ее в больницу. Там ее убьют. Если не врачи, так те, кто охотится за нами.

— Тогда чем я могу помочь? — удивился батюшка. — Я не врач.

— Вы умеете изгонять бесов?

Борис увидел, как брови священника медленно ползут вверх после столь неожиданного вопроса.

— Что? — на всякий случай переспросил отец Василий. Перед ним стоял молодой парень с бешеным блеском в глазах и огромной кровоточащей раной, глубокой бороздой уродующей щеку. Рядом лежала полуголая девушка в разорванной окровавленной рубашке, из-под которой виднелись пропитанные кровью бинты, стягивающие юное тело. Кажется, девушка действительно умирала, а молодой человек находился на грани безумия. Таких посетителей в этой церкви еще не было. Вызов милиции вкупе со «скорой» был самым естественным желанием батюшки.

— Изгнать бесов, отчитать или как там это у вас называется. Вы должны уметь! — нетерпеливо повторил Борис.

— Молодой человек,' мне кажется, вы обратились не по адресу, — спокойно проговорил отец Василий. — Вам обоим, несомненно, нужна помощь. Но не та, о которой просите вы.

— Помогите ему, батюшка.

В церковь вошел Олег. Появление человека, облаченного в милицейскую форму, сделало свое дело. Отец Василий начал воспринимать происходящее несколько иначе, не понимая, впрочем, что происходит. Не он первый, не он последний. Никто и не стремился ему что-либо объяснить.

— Это сложный обряд, его не проводят вот так просто. Тем более что я ни разу не делал этого, — проговорил отец Василий.

Похоже, он был не на шутку озадачен.

— Значит, сегодня будет первый раз, — твердо заявил Борис — И не надо спорить.

— Послушайте меня. Если это какая-то глупая шутка, то я…

— Вы послушайте меня, — перебил батюшку Борис — Эта девушка умирает. Ей не помогут никакие врачи. Сейчас только вы стоите между нею и смертью. Поверьте, если бы был другой способ, я воспользовался бы им, не раздумывая. Но ничего не осталось. Пожалуйста, спасите ее.

Неожиданно для самого себя Борис опустился перед отцом Василием на колени, смиренно склонив голову. Он не приказывал, он не просил. Он умолял.

— Я даже не знаю, получится ли у меня, — промямлил растерянно батюшка. — Мне нужно время, чтобы подготовиться. — Он бросил взгляд на тело ведьмы и понял, что сморозил глупость. Речь шла не о днях и часах. Речь шла о минутах.

— Хорошо, я попробую, — согласился он и перекрестился. — Да поможет мне Бог.