Андрей Круз - Бандит Страница 71

Да, его серебристая «двадцать вторая» стоит у самого крыльца, вся такая сильно модная, хоть пружины ей никто и не подрезал, чтобы она брюхом по асфальту чиркала, как у молодых кавказских бандитов принято. Тут скорей претензии на «солидность» в тюнинге прослеживаются.

Поворот под светофор на Спортивную, оттуда сразу на территорию стадиона. И вокруг него против часовой стрелки, до того самого игрового зала. Скорость скинули, по сторонам глазеем. Дальше расчет только на удачу и статистику. Мамай из борцовского зала выходит обычно позже, но он ведь мог и вообще не пойти. Плохо себя чувствует, получил травму, заболел или неотложные дела возникли. С равным успехом он может быть в зале, а может сидеть и в гостинице. Нет, не с равным, конечно, скорей всего он в зале, но гарантий все же никаких.

Поэтому просто ждем.

— Ждем теперь, — сказал я негромко.

Огляделся. Маркел в кепке, все нормально, лицо его в камеру попадать не должно, стоим правильно, я тоже в кепке и у меня окно тонировано. Капрал проверил автомат, разумно направив глушитель в пол. Это прототип их всех учил с оружием обращаться. Довольно неплохо научил, к слову.

Труба закурил, затем и Маркел к нему присоединился. Хрен с ними, пусть смолят, лишь бы мандражить не начали. Перед прыжком очко десантника способно перекусить лом, и это никуда не девается. Тоже на нервах, но я хорошо умею себя контролировать.

Машина Большого правильно встала, как я и планировал. В глаза мы особо не бросаемся, тут с утра машины всегда паркуются в разных местах, никто особого внимания не обратит. Разве что у «газели» движок работает, но мы не можем рисковать, времени у нас совсем в обрез будет, надо будет тронуться с места вовремя и ехать спокойно, чтобы не спугнуть цели.

Сидим тихо, ждем. Ждать надо уметь, с этим у моих «коллег» немного проблема. Но хоть друг с другом болтают, отвлекаются. Так прошло минут десять. Потом Большой сообщил по радио:

— Выходят.

Мы за изгибом стены стадиона стоим, нас от выхода из спортзала не видно, зато выход виден Большому. Если бы мы стояли ближе и тронулись прямо на глазах Мамая и остальных те бы могли насторожиться. А вот просто едущая машина вызывает куда меньше подозрений.

— Маркел, вперед, — скомандовал я, взводя затвор оружия. — Только не торопись, успеем.

Рядом лязгнул затвором Капрал.

Там места много, дальше выход со стадиона, так что габариты проходов рассчитаны под большую толпу.

— Пониже всем опуститься!

Это на случай если кто через лобовое стекло посмотрит в приближающуюся машину. Так пусть разглядит только водителя. Правда, я краем глаза выглядываю из-за спинки водительского сидения…

Ближе, ближе…

— Идут! Не шевелимся. Маркел, ехай как едешь, ни скорость, ни маршрут не меняй.

Вон трое, со спортивными сумками. Мамай в середине. Он седоватый, а с ним двое молодых, волосатых. Глянули в нашу сторону мельком, тут «газели» с утра катаются, развозят всякое по магазинам и кабакам, тут еще и два ресторанчика дальше, так что все в пределах нормы.

— Внимание! Капрал, берешь правого, понял? Правого! Труба, на дверь… ждем… ждем… — Я уже вскинул автомат. — Давай!

Дверь, зажужжав роликами, отъехала вправо. Трое перед нами, метров десять до них, так и не насторожились, они тут на своей земле и на своем районе, чего бояться… Машина встала, чуть качнувшись. Когда рессоры отыграли качок, я выпустил очередь между лопаток плечистому парню слева. Сорвавшийся затвор чуть толкнул оружие вниз, «Узи» издал странный хакающе-звенящий звук, выбросил гильзы, плечистый тут же запнулся ногами и начал падать.

Капрал тоже стрелял, три очереди как минимум, и даже в голову попал, так что второй спутник Мамая свалился сразу на ослабевших ногах. Мамай же, надо отдать ему должное, ждать продолжения не стал. Он просто уронил с плеча сумку и рванул по диагонали в сторону.

Черт его знает, если бы он был легче и меньше, а под ногами был не мокрый асфальт, по которому его кроссовки проскользнули, может, и был бы у него шанс уйти. Но не сейчас. Я просто расстрелял остаток магазина ему по ногам, и он свалился, не пробежав и пяти метров. А наш фургон, рыкнув двигателем, поехал к нему, подводя лежащего человека под правую сдвижную дверь.

Попал я хорошо, кровь расплывалась в луже, а сам Мамай растерянно смотрел на свою сумку. У него ствол там, ну ё-моё… вот и разница между бандитом и профессионалом. За пояс треников его не засунешь, выпадет, в карман тоже не положишь, так он его в сумке нес, а сумку скинул.

Потом его взгляд уперся в мой автомат, направленный ему в грудь. Магазин я уже сменил. Капрал и Труба выскочили на улицу, Труба ткнул шокером раненого в шею, тот обмяк, а через секунду оказался в фургоне, на полу, застеленном пластиком.

— Готово, двинули, — сообщил я в рацию.

Дверь захлопнулась, погрузив заднюю часть салона в полумрак.

— Ну чё, кончаю его? — спросил Труба, вытащив из кармана собачий поводок с ошейником. — Пока не натекло тут.

Поводок — это для тяжести оскорбления, чтобы у коллег, так сказать, убитого, совсем крышу сорвало.

— Давай, — кивнул я, добавив уже мысленно: «Не жалко. Никого тут не жалко».

Мамай, видимо, уже приходил в себя, потому что когда Труба начал душить его поводком, он засучил ногами, забился, но раненый и лежащий лицом вниз, он ничего не мог сделать с Трубой и Капралом, навалившимися на него. И через минуту все затихло, хотя Труба продолжал тянуть концы поводка и дальше, для уверенности.

— Все, готовченко, теперь ошейник ему давай, — сказал у меня за спиной Капрал.

За спиной потому, что смотреть я на это все не хотел, делал вид, что куда важней наблюдать через лобовое. А в лобовом видна была «тайга» с номерами машины Маирбека, едущая перед нами.

До того самого пустыря недалеко, минут десять езды. У нас радио на милицейской волне, но пока ничего важного не слышим. Да можем и не услышать, потому что экипажам команды чаще всего идут текстом на бортовые компьютеры, а отвечают обычно через них же в телефонном режиме, радио пользуют разве что для связи в патруле, если разбрелись. Электроника тут и бомжам доступна, ничего сверхъестественного.

Улица Линейная, обычно пустая. Слева закрытый завод и жиденькая роща, справа пустырь. Дорога грязная, обочины грязные, все грязное, даже роща без листьев такой же выглядит, грязной. Машин тут немного, поэтому тогда тело Аслана здесь и сбросили, я думаю. Теперь только нужное место найти, чтобы сомнений у дагестанцев было меньше, чья работа.

Сзади грузовик с длинным прицепом едет, за ним вроде не вижу никого. Встречных тоже мало, пару раз всего попались. Вон и место, столбик, кювет…