Владислав Выставной - Кремль 2222. Ярославское шоссе Страница 75

На здоровенную тумбу трансформатора Книжник залез без особого труда, правда, здорово измазавшись резко пахнущим машинным маслом. Балансируя на корявой железной крышке, он высматривал, как бы поближе подобраться к заветному рельсу. Для этого требовалось перепрыгнуть на соседний агрегат, размерами чуть побольше. Проблема была в том, что это штуковина, видимо, была частью системы, генерировавшей смертельно опасную «клетку»: еще три таких же стояли аккурат в углах здоровенного квадрата, будто невидимый энергетический «ринг». Колоссальная энергия, излучаемая этими агрегатами, страшна сама по себе, но хуже всего то, что ее границы невидимы.

Подавив в себе нараставшую неуверенность, Книжник прыгнул. Неудачно: нога скользнула и он плюхнулся в железную громаду всем телом, едва успев зацепиться пальцами за скользкий край. Одно хорошо: его не убило сразу. А значит, можно карабкаться выше. Уже стоя на вершине зловещего устройства, он заметил: отсюда контуры «энергетического барьера» просматриваются куда явственнее. Может, дело было в пыли, которую подняли незваные гости. И теперь пылинки мелко вспыхивали на границе «полей», очерчивая более-менее явственный периметр. И тут же стало ясно: он был слишком самонадеян, решив эдак запросто перемахнуть через барьер – лучистая граница доставала практически до самого рельса, оставляя не более двадцати сантиметров до металла. А значит, перебраться, как он задумывал, просто повиснув на руках, не выйдет. Нужно каким-то образом втискиваться между потолком и рельсом. Полпути, допустим, он так проползет. А вот у самой границы «барьера» рельс крепится к потолку железным «уголком». И там уж придется как-то изворачиваться.

Главное, что до рельса – всего ничего, один широкий шаг в бездну. Сделав пробный шаг к краю, он неловко скользнул ногой вниз – и тут же под подошвой сверкнуло, зашипело, завоняло паленым – он едва успел отдернуть ногу, плюхнувшись на металл.

– Фу, ты, черт… – испуганно пробормотал он, чувствуя, как припекает пятку. От мокасина поднимался легкий дымок.

А ведь он даже не коснулся «барьера»…

Не давая накопиться страху, он быстро поднялся, примерился, выдохнул:

– Будь, что будет. А-а-а…

И, отчаянно оттолкнувшись, прыгнул. Уже в полете понял, что переоценил свои силы. Слишком уж много лишнего веса оставалось на нем – он так и не додумался оставить внизу оружие. Да и нельзя было этого делать в этом враждебном месте. А потому, ухватившись за шершавый металл рельса, зарычал от напряжения: пальцы не выдерживали веса. Торопливо изменив хват, сделал чудовищное усилие, качнулся – и закинул ногу, зацепившись мокасином за рельс. Следом закинул вторую ногу, снова перехватил руками опору. Стало немного легче. Оставалось забраться на этот рельс верхом.

Как ему это удалось – одному Богу известно. Способность нормально соображать вернулась, только когда он обнаружил себя зажатым в узкой щели между рельсом и бетонным перекрытием. Метрах в пяти внизу, чуть в стороне, в нутре одного из агрегатов ковырялся Мех.

– Ну что, получается? – бодрясь, крикнул Книжник.

Мех поглядел в ответ и вдруг, ткнув в него пальцем, мелко захихикал. Зрелище, наверное, действительно было забавное – для тех, кто смотрит снизу. Семинаристу же было не до смеха.

– Тьфу, псих! – проворчал он и стал медленно продвигаться вперед.

Вон его цель: массивный блок на роликах, вцепившийся в рельс. От него вниз уходит целая гирлянда цепей. Неужели хозяева мрачной Гробницы настолько боятся Зигфрида, что не доверяют даже цепям и тратят драгоценную энергию на энергетический барьер? Его синеватое мерцание все ближе, и все ближе эта проклятая перемычка, которую нужно как-то обойти, обползти, просочиться…

Ему почти удалось обойти неудобное препятствие, и все бы прошло гладко. Но, как обычно, возникло это проклятое «но»: лямка ножен зацепилась за какой-то железный заусенец. Вися над пропастью, да еще и над самим убийственным барьером, Книжник отчаянно дергал за лямку, рискуя, что меч выскользнет из ножен и перерубит пополам его самого вместе с рельсом.

– Да чтоб тебя! – потеряв терпение, он рванул лямку с каким-то особенным остервенением.

И, надо же – лямка высвободилась. Зато он сам, потеряв равновесие, резво кувыркнулся вниз. Спасибо рефлексам, роднящим человека с обезьянами – успел обхватить неудобный рельс руками и ногами снизу. Было жутко больно от впившихся в мышцы железных углов, но на боль в такие моменты не обращаешь внимания. На что он обратил внимание – так это на то, как сверкнуло и грохнуло прямо под ним – где качнулся меч в ножнах на злополучной лямке. Видать, черканул-таки клинок по проклятому полю.

Торопливо перебирая руками и уже не пытаясь взобраться на рельс верхом, он добрался до блока. Осторожно, рискуя обрушить тяжелую мешанину цепей, перелез на них и медленно, как обезьяна по лианам, спустился до самого тела.

Зигфрид висел метрах в трех над поверхностью. Спрыгнешь или сорвешься случайно вниз – и уже не достанешь до пленника. Более того – не выберешься из энергетической ловушки вовсе. Склонившись над серым, осунувшимся лицом, Книжник проговорил:

– Зиг! Ты слышишь меня?

Тишина в ответ.

– Ты живой? – голос его сорвался.

Зигфрид сохранял мертвенную неподвижность.

Книжник метнул отчаянный взгляд в сторону Меха – у него он оставил рюкзак с примитивной аптечкой. А сейчас – чем он мог помочь другу? Не целовать же его, черт побери, как Спящую красавицу?!

Нервно хохотнув, Книжник поправил лямку меча. И ему пришла в голову довольно странная идея. Придерживаясь одной рукой за цепи, второй он сдернул с плеч ножны, склонился, насколько мог, над телом воина – туда, куда безвольно свисала мощная рука. Удерживая меч за опаленные «энергетическим полем» ножны, вложил в руку Зигфрида рукоять меча.

Он даже не ожидал такой реакции.

Это сработало, как спусковой крючок. Рука воина сжалась моментально, привычно ухватив рукоять. Книжник качнулся, едва не кувыркнувшись вниз от неожиданности. Глаза веста медленно раскрылись.

– Зигфрид! Ты живой! – с трудом сдерживая рвущуюся наружу радость, проговорил Книжник.

Некоторое время Зигфрид смотрел куда-то в потолок, затем перевел тяжелый взгляд на Книжника. Слабо шевельнулся, звякнув цепями. Помолчал некоторое время и сказал глухо:

– Ты весь в крови, парень…

– Где? – не понял Книжник. Пренебрежительно отмахнулся. – А, это не моя…

– Правильный ответ настоящего воина, – проговорил Зигфрид.

Слегка дернул рукоятью меча – и ножны скользнули вниз. Воин с усилием повернул голову в сторону стали, медленно наливающейся красным.

И едва заметно улыбнулся.