Вячеслав Густов - Охотник Страница 8

– От счастья в этом мире

можно умереть,

а отдыхом считается работа.

От снегопада можно леденеть

в лучах полуденного солнца.

Здесь листья под ногами

начинают петь,

а небо покроется лазурью.

И жизнью начинает все кипеть,

лишь стоит только улыбнуться…

Сержант восторженно кивает. Поэзию он полюбил, еще будучи роботом. Продолжает с жаром:

– В вязкой тишине ты

начинаешь видеть духов…

Во тьме ночи ты созерцаешь

свет…

И ты идешь к нему на

встречу, как мотыль

к пламени свечи летишь…

Но за мгновенье до тепла,

ты понимаешь, что нет того,

чего ты видел, чего ты любишь…

И ты один во тьме ночи…

Я подхватываю эстафету:

– Он улыбался ей,

Она смущалась.

Он ей рукой махал,

Она смеялась.

Он ей писал,

Она читала.

И, нежностью дыша,

Ответы отправляла.

Он думал: без нее умру я.

И бился в бронебойную стенУ

И думала она: влюбилась в дурня,

Но без него и дня не протяну.

Они общались, нежностью делились,

Текст-интерфейс, прозрачное стекло.

В стеклянных капсулах они родились.

Ячейки жизни в черное ничто.

Серж и Аивер в полном восторге. Такого они ещё не слышали. Объясняю, что это земной автор двадцать первого-двадцать второго века Евгений Меркеев.

Самурай-хакер Аивер, растеряв всю свою природную и благоприобретённую невозмутимость, требует вот прямо сейчас надиктовать всё творчество великого киберпоэта.

Сержант впадает в задумчивость, мы затихаем. Сейчас что-то будет. Поднимает лицо к звёздам:

–  Сильно не пинайте… Я сочинил:

– Я полжизни почти через злые бои

К Монолиту как проклятый рвался

Кто-то с неба помог мне в стараньях моих

И вот я на ЧАЭС оказался.

В клочья порван скафандр, тело в шрамах от ран,

Но на сердце - безумная радость!

Позабыл псевдопсов, контролера удар,

Кровососов и прочую гадость.

Перед Камнем стою, только надписи нет:

«Кто налево - тот все потеряет.

Кто направо пойдет - ничего не найдет»

Ну так кто же направо гуляет?

«А кто прямо пойдет…». А я прямо и шел.

Не свернул ни на йоту с дороги.

Правда денег и счастья в пути не нашел,

Только стер до костей свои ноги.

Еще сделал я шаг, и раздался в мозгу

Голос Камня торжественно-строгий:

«Ты дошел, человек. Я исполнить могу

Лишь одно пожеланье из многих.

Ты дошел, человек. Но поправку учти.

Да, желание я исполняю.

На минуту всего, а потом - извини,

Твою жизнь у тебя отбираю.

Ты минуту в раю, а потом сразу в ад

Вот такая за доблесть здесь плата.

Ты понравился мне - настоящий солдат

Я был тоже таким же когда-то.

Еще можно уйти, так что - думай, боец

Что тебе в этом мире дороже.

Твоей жизни не скоро наступит конец,

Если будешь всегда осторожен».

Я из фляжки глотнул и ответил ему,

Сплюнув кровь вперемешку с зубами:

«Я отсюда уже никуда не уйду.

И желанье ты выполнишь, Камень!

Понимаешь, я в детстве запоем читал

Много книг о героях и чести.

Даму сердца себе я тогда же избрал

И мечтал, что мы будем с ней вместе.

Жизнь мотала меня, как листок на ветру

Но не смог я расстаться с мечтою.

И я знал: не увидев ее - не умру

Потому я стою пред тобою.

Вот желанье мое - отнеси меня ты

На минуту к моей милой даме.

Я увижу ее - воплотятся мечты.

А потом убивай меня, Камень!

Вот и все. Я готов. Так давай поскорей.

Время тянется как паутина.

Не тяни, Монолит! Отправляй побыстрей!

Имя Дамы? Конечно - АФИНА!

Отводит глаза.

– Помнишь, ты рассказывал про Великую Игру?

Я как-то не сразу соображаю, о чём он. ЧАЭС, Монолит, Афина… Пронзает - С.Т.А.Л.К.Е.Р.Ъ.! А ведь как точно всё схватил. И Афина из «Радуги»! Смотрю на киборга с уважением, почтением, и даже некоторой робостью. Так здорово запомнить, и передать настроение…

Аивер пожимает Сержанту руку. Смотрим в огонь. Наши души стремятся сквозь необозримые дали, пронзая время крыльями рифм.

– Ну, Инь-Янь…

Ностальгия

…Сержант долго вздыхал и нервно курил. Видно было, что он хочет о чем-то сказать, но никак не решится. Наконец, после очередной операции Инь-Янь, Сержант раздавил граненый стакан, выточенный из цельного куска алмаза, и произнес:

–  Ты не удивляйся, я ведь тоже с Земли. Как ты сюда попал - не знаю, а вот свою историю решил рассказать.

Когда меня вышибли из универа, передо мной были три дороги. Но в тюрьме не разрешали пить, в монастыре - курить, и пошел я в армию. Тем более что лучше сдохнуть под знаменем, чем под забором. Два года пролетели быстро и весело.

И вот какой-то незнакомый человек предложил мне оказать военную помощь иным мирам. Если учесть, что читал я только фантастику, и было мне двадцать лет, то понятно, что согласился я сразу.

Так я и оказался здесь. За чьи интересы я воевал - не знаю. Мы штурмовали и зачищали те же объекты, что и ты сейчас. Что мне здесь понравилось, так это то, что в каждом взводе был свой Регенератор - прибор, восстанавливающий утерянные органы. Оторвало тебе руку - получи новую, ногу - и ногу заменят. С заменой голов тоже проблем не было.

Только вот потом, непонятно почему, с запчастями стало все хуже и хуже. Сначала пошла силиконо-керамика, а потом - чистая сталь. А бои шли. В конце концов, от меня во мне остался только левый глаз. А когда при очередном штурме в меня выстрелили из раздирателя кварков, то Регенератор, недолго думая, воссоздал меня как боевого робота.

Остальное все знают. Так что за тело спасибо, а душа у меня своя была.

Сержант достал из кармана флешку.

–  А это то, чем ты меня воодушевить хотел. Забери, не пригодилась. Мою душу ни в один алгоритм не вместишь, но раз уж у нас разговор о душе и поэзии, то вот -

Я умру на закате, с последним лучом заходящего солнца.

Посиневшие губы попытаются что-то шепнуть.

Не услышит никто. Только Ангел-Хранитель, взглянувший в оконце

Скажет Ангелу Смерти «Отмучился парень. Берем его душу и в путь»

Проснулся от яркого света. Вставало солнце. Нетвёрдым взором обвёл честные лица друзей. Медленно сказал:

– Сержант, ты знаешь… Мне сейчас приснилось… что ты курил!!!

Опаньки, неужели ностальгия начинается?

Маленькие разборки больших роботов

Правое плечо вперёд оружие наизготовку врываемся в ангар. В ангаре толпа огромных роботов сосредоточенно слушает маленького вертлявого коротышу. У коротышки неприятный визгливый голос, и дёрганые, суетливые движения. Производимый нами шум заставляет стотонных киберов недовольно обернуться. Подходим ближе. Коротышка корчит страшную рожу, и сквозь зубы цедит:

– Ээээ, уничтожитель… Этот инстанс - моя добыча!

И тут я его узнаю.

– Шустрый!

Коротышка замирает, медленно краснея. Я невинно интересуюсь:

– У тебя уже прошли синяки на заднице?

Шустрый - постоянный клиент одного из моих подпольных Домов Удовольствия. Делаю вид, что неожиданно вспоминаю:

– Ой, извини! Ты же был в другом теле. Такая блондинка сочная.

Роботы слушают не шевелясь. Те, кто подальше, вытягивают шеи.

– Ах, нет! Блондинкой ты был в позапрошлый раз.

– Слышу какой-то странных стук и скрежет. Не сразу соображаю, что это хихикают металлические монстры.

– А в прошлый раз…

Коротышка срывается на визг:

– Заткнись! Бося, иди сюда! Бося, меня обижают!!!

И, не подумав, разворачивает огромный голографический экран. Хихиканье роботов переходит в ржач. На экране Бося, двухметровый негр, глава одной из мафиозных группировок Четвёртого Континента. На нём кокетливый топик с рюшечками, и красные стринги.

– Да, Шустренький, кто тебя посмел обидеть, мой муся-…

Торопясь, и спотыкаясь на высоких каблуках, подбегает к визору. Замечает толпу роботов, и нас с Сержантом, по инерции договаривает:

– пуся…

Автоматика снижает чувствительность слуховых сенсоров. Роботы со скрежетом бьются головами об стены, некоторые, в приступе хохота сползают на пол. Лёгким движением бронированной клешни приподнимаю Шустрика с пола, и вешаю на гвоздик. На экране забытого визора мечется Бося, заламывая руки, и в панике размазывая косметику. Наконец, кто-то из киберов наступает на пульт, и экран гаснет. Пережидаю приступ смеха.

– Что он вам наобещал, ребята?

Установившаяся неформальная обстановка весьма кстати.

– Небось, гуманизацию? В обмен на военную помощь?

Чувствую, что угадал.

– Забудьте. Любой ваш выход за Периметр - и сюда прилетит армия.

Миролюбиво добавляю.

– А прибор для гуманизации есть только у меня.

Шустрый на крючке шипит, раскачивается, наконец, срывается, и, с криком «Я вернусь!» убегает в полуоткрытую дверь. Роботы свистят и улюлюкают. А я кую железо, пока горячо.

– А ещё я могу предложить легальное свободное гражданство.