Владимир Добряков - Хроноагенты за работой Страница 8

И вот сейчас я сам попал в жесткие тиски по секундам расписанной операции. И не один, и не два дня я живу этой строго регламентированной жизнью, а скоро уже две недели, и впереди у меня ещё целая неделя. Первые дни это было не так уж и утомительно, но дальше… Я поначалу заподозрил Магистра в том, что он специально «зарядил» на эту операцию меня, чтобы я на своей шкуре прочувствовал свой собственный педантизм. Поразмыслив, я понял, что заблуждался. Потому, как сам Магистр, когда дело доходило до проявлений открытого недовольства со стороны наших хроноагентов, неизменно принимал мою сторону. При этом он говорил:

— Насколько проще и, главное, надёжнее была бы наша работа, если бы каждая операция готовилась на таком уровне!

Потом он вздыхал, закуривал и заканчивал свою мысль сожалением:

— Увы! Иногда приходится посылать вас в Реальные Фазы, полагаясь в ряде случаев на вашу изобретательность и интуицию. Как вы там выпутываетесь, Время знает, но я, лично, вынужден расплачиваться за это своими нервными клетками и восстанавливать своё душевное равновесие весьма крепкими напитками. Зато, когда операцию разрабатывает Анри, я сижу перед монитором и блаженствую, попивая слабенький чаёк, самое большее, кофе.

В этом же случае Магистр долго изучал план операции, который я ему представил. Затем он долго восторгался его отточенностью и продуманностью деталей, а в заключение спросил, кого я планирую в качестве исполнителя. Когда я сказал, что с этим может справиться только Андрей Злобин или Матвей Кривонос, он надолго задумался.

— Нет, Анри, — сказал он после размышления, — На мой взгляд, ни Андрэ, ни Матвей этого задания, так, как оно задумано, не выполнят; где-нибудь да проколются. Слов нет, оба они превосходные агенты, но им не хватает только одного: чувства самодисциплины. В этом ты смог бы убедиться ещё на стадии подготовки. Там где надо будет сыграть точно по нотам, они больше будут полагаться на импровизацию. В итоге, операция получится скомканной, нам придётся на ходу вносить в неё коррективы, а это, ты знаешь, ни к чему хорошему не приводит. Я считаю, что за исполнение операции должен взяться ты сам, Анри. Лучше тебя никто с этим не справится. Тебе самому будет обидно, если от такого шедевра останется только скелет.

Вот так я попал в образ комиссара полиции Антуана Мержи, и вторую неделю руководил операцией по ликвидации весьма крупной мафиозной группировки. Кроме того, операция имела дальнюю конечную цель: обрубить канал поставки на Запад наркотиков, а на Восток самого современного вооружения, включая некоторые компоненты для производства ядерного оружия. И как конечный результат, в руки Интерпола должны были попасть все нити связей с другими мафиозными кланами. Это давало реальную возможность в течение ближайших лет покончить с международной организованной преступностью

Министр внутренних дел и комиссар Интерпола, ознакомившись с планом Мержи, одобрили его и предоставили комиссару неограниченные полномочия. Вплоть до применения армейских подразделений. Но в этом необходимости не возникало. Всё шло по плану. Я сидел в кабинете и действовал. Расставлял засады, прекрасно зная, сколько человек будет им противодействовать. Брал с поличным наркокурьеров и перехватывал транспорты с оружием. При этом я заранее знал: сколько наркотиков и куда везут, какое оружие, в каком количестве и куда переправляют. Я принимал донесения агентуры, заранее зная их содержание. Просматривал протоколы допросов; понимая, что ничего нового в них для себя не найду. Инструктировал следователей и оперативников. При всём, при этом я неимоверно скучал. Меня не развлекали даже частые покушения на мою жизнь. Я прекрасно знал, что сын бедного многодетного чиновника, Антуан Мержи, через два года станет министром внутренних дел, а ещё через четыре года — президентом. Ещё лучше я знал: где мафиози организуют свои засады, где будут сидеть снайперы, откуда выскочит на полной скорости тяжелый грузовик, когда заминируют мою машину, когда и где попытаются похитить моих жену и сына. Разумеется, я принимал меры.

Принимал меры и всё время надеялся, что Мафия предпримет что-то экстраординарное, что-нибудь, не вписывающееся в рамки разработанной операции, что-либо оригинальное, нестандартное. Чтобы я смог, наконец, проявить все свои способности хроноагента экстракласса. Но, увы, так и не мог дождаться. Воистину, Мафия бессмертна! Потому, что богата наша Земля ограниченными, недалёкими людьми, а то и просто идиотами. И почему-то всем им сказочно везёт в жизни. Если они не преуспевают на военной службе или в политике, не становятся министрами или даже президентами, то у них есть ещё один путь к богатству, славе и власти. И путь этот криминальный. Дорвавшись до власти, эти люди напоминают токующих глухарей. Кроме себя никого не слышат. Но глухарь хотя бы видит. А эти никогда не замечают давно уже взвившегося сигнала «Ваш курс ведёт к гибели!», и продолжают переть своим протоптанным путём и гнуть свою линию. Пусть даже при этом они в кровь расшибают головы; как свои, так и тех, кто следует за ними.

Таким был и Клод Ронсар, глава преступного синдиката. Когда под ним начала гореть земля, когда провалы его хитроумных операций последовали непрерывной цепью, когда местные организации и связные с ними другие мафиозные группировки стройными рядами и колоннами начали следовать за решетку; он не затаился и не свернул свою деятельность. Наоборот, он ожесточился и решил, во что бы то ни стало довести задуманное до конца. Уж слишком большой куш светил ему на финише.

Этот-то свет и ослепил его. Честно говоря, я считал его неглупым человеком и надеялся, что он не потеряет голову и не решится на идиотский вариант, рассчитанный на моём компьютере. До самого последнего момента я надеялся, что он придумает что-нибудь иное и заставит меня в срочном порядке искать другие решения.

У меня буквально челюсти свело, когда мне донесли, что тогда-то и там-то Клод Ронсар будет лично контролировать поступление крупнейшей партии наркотиков, а перед этим своим личным, секретным клеймом опломбирует контейнер с вооружением. Для очистки совести я проверил состояние его счетов. На меня повело мертвящей скукой. Ронсар перевёл все свои средства в банки Малайской Федерации, рассчитывая затеряться на архипелаге по завершении операции. Значит, всё шло по плану.

У меня в распоряжении оставалось три дня. За это время должны были взять с поличным ещё десяток крупных мафиози из синдиката Клода Ронсара. Если и это его не насторожит…

А пока я занялся обдумыванием операции, которая никоим образом не походила на эту, и уж никак не могла быть смоделирована и рассчитана с точностью до секунды. На войне действует слишком много случайных факторов. Вот и сейчас я планировал привлечь к операции минимум двух исполнителей: Андрея Злобина и, разумеется, себя. Мы с Андреем оба в Миру были лётчиками. А это как раз то, что требовалось. Не мало подивились бы мои подчинённые, если бы застали меня за этим занятием. С чего бы это их комиссар так внимательно изучает участок Тихого Океана между Камчаткой, Командорскими и Алеутскими островами?

Но, слава Времени, мне никто не мешал. Я даже точно знал, когда ко мне кто войдёт. В заранее известное мне время я выслушал доклад о произведённых арестах и теперь ждал только одного: сообщения о том, что Клод Ронсар отменил приём партии наркотиков и отправку вооружения. В ближайшем окружении Ронсара давно уже действовал мой агент. И его давно бы уже разоблачили и ликвидировали, если бы я не внёс в его действия коррективы, которые обдумал и смоделировал ещё в Монастыре, на стадии подготовки операции. Агент передавал сведения шифром, который знали только он и я. И передавал он их по такой многоступенчатой цепи, что никто бы и никогда не смог найти никаких концов. В Мафии он работал тоже под прикрытием: изображал агента пивоваренной компании. Вот эту-то, хорошо известную Мафии, «мирскую» профессию моего агента я и положил в основу шифра. А в передающую цепь были задействованы владельцы баров, ресторанов и магазинов. Им и в голову не приходило, что, передавая по просьбе моего агента в другой магазин или бар сведения о количестве и марках пива, которое к ним завозится, они передают комиссару Мержи сверхсекретную информацию о предстоящих действиях синдиката Клода Ронсара. Клод многократно организовывал проверки своего ближайшего окружения. Но никакие проверки не дали ему ни малейшего повода заподозрить моего агента.

В назначенный день женский голос по телефону сообщил мне, что пиво «Холстен» будет завезено ко мне в объёмах прошлой недели. Я поблагодарил, положил трубку и сделал необходимые распоряжения на эту ночь. Мне вновь стало скучно. Невыносимо, невозможно жить в Мире, все события в котором тебе заранее известны с точностью до секунды. Вот сейчас ко мне придёт под видом представителя акционерного общества «Транстерриториал» адвокат Клода Ронсара и будет навязывать мне за бесценок контрольный пакет этого преуспевающего общества. С одним условием. Я взглянул на часы; вот, сейчас…