Виктор Бурцев - Охота на НЛО Страница 8

Сам Хейти при этом разговоре не присутствовал, но знал, что такой случай был, из уст своего информатора, парня, который косил, не без помощи Хейти, от армии, оплачивая эти услуги разного рода информацией из мира андеграунда, в котором активно крутился. Некстати вспомнилось, что того капрала быстренько понизили в должности и перевели в другую часть. А чтобы особенно не шумел, пригрозили антигосударственной пропагандой, рядах вооруженных сил.

Хотя, по правде говоря, капрал ни в чем виноват не был. Он просто обрисовал ситуацию такой, какая она есть. Без прикрас.

Мысли перешли на другую дорожку, и Хейти вспомнил, по какому поводу они тут сидят. От этого стало тоскливо на душе, и мысли, вероятно, под воздействием алкогольных паров снова сменили дорожку. Хейти подумал, что из-за собственной неуклюжести рассчитывать на ресурсы своего тела в критической ситуации не приходится. А значит, придется брать с собой оружие. Табельный «глок». Хотя по идее эго запрещено… Начальство упрется и вообще… Граница…

О том, как это сделать, Хейти, подобно знаменитой Скарлетт О'Хара, решил подумать завтра, а пока обратился к теме, которую развивал Томас, что сидел справа.

Как выяснилось, Томас горячо обсуждал рассказанную Хейти историю о вооружении российской армии. По словам Томаса, все обстояло совсем не так, и миф о силе русского оружия еще предстоит развеять.

«Интересно, – подумал Хейти, – кто рискнет? И вообще, откуда у них такая техника? Страна в полной заднице, развал, не кормят, зарплаты не платят… А оружие… Оружие…»

Мысль пропала. Вместо нее в районе виска появилась противная, колкая боль. Эдакая стерва с острым носом. Стало трудно дышать.

Хейти встал.

– Так, – сказал он, перекрывая гул в голове. – Мне пора. Через два дня выезжать, а дома не собрано ничего.

После этого Хейти просто переключился на автопилот.

Добираясь до дома на автобусе, он дышал перегаром на сидящую впереди толстую женщину. Она озиралась, но молчала.

– Ну и дура, – заявил Хейти, выходя из автобуса. «Развезло…» – презрительно произнес внутренний голос.

ГЛАВА 5

А мертвый котенок —

Он остается терпеть

И наблюдать.

«Зачем я напился, дурак такой?

Зачем я напился?

Больше водку пить не буду.

Хватит».

Эти стандартные мысли посещают любого человека, проснувшегося с перепоя. Сергей не был исключением, и как только он открыл глаза на истеричный звон будильника, так сразу подумал: «Только пиво. Теперь только пиво».

Пиво, между прочим, было бы очень кстати, но… Сергей со стонами поднялся с кровати и полез в холодильник, где мерзла в одиночестве баночка с рассолом из-под венгерских огурчиков. Он с наслаждением высосал рассол до дна, сплюнул в банку веточку укропа и какие-то семечки и вздохнул.

Вечер прошел ударно. Зотов выдвинул идею пойти в «Бис», новое кафе с бильярдом, в ту сторону как раз ехали гаишники, так что в восемь они уже сидели за столиком и пили водку «Топаз». По причине скудости финансов закусывали какими-то чахлыми капустными салатами, чтобы не экономить на выпивке, посему к десяти набрались. Зотов стал пугать ужинавших южных граждан, угрожая выдворением из города, а Сергей пытался его унять, но перевернул стол и что-то там разбил из посуды.

Вызванный патруль забрал дебоширов, но на улице выпустил, наказав товарищам офицерам вести себя чинно. На это Зотов пообещал старшему сержанту ободрать лычки, а Сергей облевал крыло «козлика». После этого разумный сержант погрузил их в машину и развез по домам. Как Сергей добирался до квартиры, он не помнил, не помнил и путешествия в милицейской машине, но проснулся в своей постели, раздетый и вроде почти целый. Вот только голова…

А ведь вчера еще думал о том, как станет здоровым и красивым, упитанным таким майором. И взамен нажрался, как кабан. Это ж надо, на патрульную машину наблевал! Понятно, у них это не редкость, много кто блюет, но не капитаны же милиции! Расскажут ребятам, ребята смеяться будут…

Ой, стыдно!

Это состояние как-то называется по-научному, вспомнил Сергей.

Адреналиновый бред?

Адреналиновый голод?

Или вообще какой-нибудь адреналиновый психоз?

Что-то типа того, суть не меняется. Когда человек утром просыпается с похмелья и испытывает острое чувство вины, хотя ничего плохого вчера и не сделал… Впрочем, это к Сергею отношения не имеет, он-то как раз напакостил изрядно.

На работу он опоздал на пятнадцать минут, но ни пред чьи ясные очи не попал и благополучно пробрался в кабинет. Нашел в сейфе закаченную бутылку пива «Степан Разин», отодрал крышечку невесть откуда взявшимися в кабинете плоскогубцами и с наслаждением выдул бутылку мелкими глотками, то и дело переводя дух. Пиво было теплое, но в голове прояснилось, звенящая боль отступила. Теперь она только изредка высовывала откуда-то из глубин свои щупальца и этак подергивала за нервные окончания – чтобы жизнь медом не казалась.

Чтобы как-то отвлечься и чем-нибудь себя занять, Сергей снова взялся за дедову книжку, но в очередной раз понял, что большой пользы из нее не извлечет, тем более все записи представляли скорее архивный интерес. «28.01. Вскрытие блока 2-12, неизв. газ, трое лаборантов +». Погибли, что ли? Что за блок? Сергею почему-то сразу вспомнился чернобыльский четвертый энергоблок – или там третий был? Но в 1941 году атомных электростанций не существовало…

«2.02.41 —Ф. Д. и ГГ. прибыли из Мс. в 11.15. Переданы циркуляры, вроде бы должен приехать пр. П.» Пр. – профессор? Черт знает что, подумал Сергей, зачем я вообще это читаю? Мало ли где дед работал и чего там делал? Может, «Пр.» – это придурок. Не любил кого-то дедок, вот и не обрадовался визиту. Едет, мол, зараза, нужен больно…

В дверь постучали.

– Прошу, – сказал Сергей. Слова отдались от стенок черепа и загудели в голове, прыгая, как шарики для пинг-понга.

Появился Борисыч. Он молча положил на стол прозрачный пластиковый пакетик с давешней «картой» и отпечатанный на лазерном принтере листок.

– Спасибо, Борисыч, – сказал Сергей. – А вот скажи, твоя многоумная наука ничего от похмелья нового не придумала?

– Нашатырный спирт, пять капель на стакан холодной воды.

– Нет уж, я сблюю.

– А то вчера этого не делал… – хмыкнул Борисыч. – В обшем, забирай свой вещдок, хотя я бы эту пластиночку отправил… куда следует… Я там написал в общих чертах, но ее бы надо исследовать не у нас и не нашими скромными средствами.

– Так что это такое?

– А черт ее знает. Я не возьмусь как-то назвать. Очень секретная вещица, полагаю. Сам смотри, конечно, но отдал бы ты ее чекистам.

– Ага. Отдал… А деда моего кто будет копать? Чекисты? Потом концов не найдешь, а у меня будет по их милости висяк… Я сам хочу майорские звездочки на этом деле поиметь, в кои веки что-то загадочное и таинственное в наших краях. Ладно, с Чека я сам разберусь, тут на мою голову еще и эстонца какого-то спустили… Спасибо, Борисыч.

Эксперт удалился, а Сергей попробовал прочесть написанную им справку. Ничего нового для себя он из нее не почерпнул: материал неизвестен, физические свойства такие-то, удельный вес такой-то, на то-то и то-то не реагирует, радиационный фон… Муть какая-то. То же самое «в огне не горит и в воде не тонет», только изложенное заумным языком.

Задребезжал телефон, и Сергей едва не упал в обморок прямо за столом. Он злобно схватил трубку.

– Ты как, кэптен? – осведомился Зотов.

– Одурел?! – Сергей рявкнул так, что в голове снова стало больно. – Дребезжишь!

– Вижу, что плохо тебе, кэптен, – резюмировал Зотов. – А у меня подарок тебе есть. Я тут прозондировал с утра твою книжечку по телефончику… В основном глухо, либо померли граждане, либо разъехались, записи-то старые… Нашел любопытного дедушку, который убиенного трупа близко знал. Играл с ним в шахматы в парке.

– Ну, ты герой. Железный человек, – уважительно сказал Сергей. – И откуда силы берутся.

– А я привычный, – хихикнул Зотов. – Да и жена… Приходится в форме быть.

– Попало?

– Не, она вчера с подругами в магазине надралась, пришла чуть раньше меня. Я даже хотел на нее накат устроить, но упал в ванной, полочку сшиб, так что сам понимаешь… Не до того было…

– Ладно, так что там за шахматист?

– Шахматист уникальный. Я к тебе его направил, будет через полчасика. Ты пока полечись.

Сергей полечился двумя таблетками аспирина, выпрошенными в детской комнате у миловидной майорши Тамары, и через полчаса практически был годен к употреблению. В ограниченных количествах, разумеется.

Шахматист оказался пунктуальным и явился точно в назначенный срок. Это был приятный старичок с пуховыми клочками волос на черепе, облаченный в длинное черное пальто.

– Товарищ Слесарев?

– Он самый. Садитесь, пожалуйста. Старичок чинно опустился на стул, прислонил тросточку.