Тернистый путь к трону - Николай Михайлович Ярыгин Страница 8

Не глядя на Дарка, судья раздраженно бросил:

– Кто такой?! Отвечать!

– Может, заглянете в бумаги? Там все написано, – ответил Дарк, пока еще сдерживающий себя.

– Ты мне еще указывать будешь?! – заорал, краснея, Парн. – Стража, уведите его в камеру, пусть немного посидит, чтобы знать, как с судьей обращаться, – прошипел он, даже не заглянув в бумаги.

Два дюжих охранника подхватили под руки Дарка, который даже и рта не успел открыть, и вытащили в коридор.

– Да как вы смеете?! Я дворянин, барон! – только и успел прокричать он в уже закрытую дверь.

– Давай иди и не разговаривай, – толкнул его в спину один из стражников.

Пока они шли по коридору, навстречу им попалось несколько задержанных, которых служащие тюрьмы тоже волокли к судье.

«Что же делать? – думал тем временем Дарк. – Как сообщить тому же Ашкену или хотя бы графу, чтобы подтвердили мою личность?» Его вообще не должны были задерживать: дворян оптускали под личное слово явиться по первому требованию для рассмотрения произошедшего. Тем более ведь в опроснике, который он подписал, указано, что он защищался от нападения ночной гильдии. Деньги, кстати, у него есть, кошель он держал за пазухой, потому тот парень на рынке и не нашел его на поясе. Правда, после оплаты заказа в швейной мастерской там осталось немного, но пара золотых есть. Утром он их распихал: что-то в сапоги, что-то так и оставил в кошеле за пазухой.

Уже перед самой дверью камеры Дарк проговорил:

– Послушайте, служивые, не могли бы вы сообщить одному человеку, где я нахожусь? Гарантирую вам оплату в два золотых, могу даже выдать пару серебряных монет аванса. Ну что, интересно вам это или нет?

– Наверное, своим подельникам сообщить хочешь? Если вдруг кто из начальства узнает, то попрут нас со службы. Нет, не надо нам твоих денег.

– Да каким подельникам, о чем ты говоришь? На меня напала банда Беспалого, я сопротивлялся, несколько человек зарубил, – ответил Дарк. – Почему меня всунули в камеру, и сам не знаю. Ну, так, может, выслушаете предложение?

– Ладно, говори, – сказал один из стражников.

– Надо передать в военную академию для Ашкена дан Карса (это здоровый такой степняк), что Дарк дир Мушер находится в городской тюрьме и надо просто подтвердить его личность. Ну, так что, беретесь?

Стражники помолчали. Два золотых были очень хорошими деньгами.

– Ладно, сообщим, – сказал один из них, более старший по возрасту. – Только чтобы без обмана.

– Тогда подождите. – Дарк полез за пазуху, достал кошель, выгреб оттуда пару серебряных монет и протянул тому, кто давал согласие. – Это аванс.

– Только мы сегодня дежурим до самого вечера и сообщить сможем лишь завтра, – добавил тот, что был моложе.

– Ничего, я подожду.

На этом разговор закончился, и стражники закрыли двери камеры. А Дарк улегся на лавку: почему-то в камере была лавка, а не куча вонючей соломы. Улегся и предался грустным воспоминаниям. Каким все-таки наивным он был в то время. И до последнего надеялся, что не могут все оскотиниться до такой степени, что за деньги продадут честь и совесть и будут лгать перед судом. И спрашивается: за что его отправили на каторгу? Просто чтобы показать, что дворяне тут никто, а вот они – хозяева жизни. От воспоминаний невольно сжимались кулаки, и злость заставляла сердце биться быстрей.

Дарк встал, прошелся по камере, и тут в замке снова заскрежетало. Принесли кашу, в которой мелькали даже кусочки мяса.

– И всех тут так кормят? – поинтересовался Дарк, принимая еще и кружку с травяным отваром.

– Если бы, – ответил ему раздающий, а стражник за его спиной усмехнулся. – Вы господин в камере для дворян, пока вам не вынесут приговор, а после кого домой, кого на плаху, кого на рудники.

Сказав это, он захлопнул дверь, и шаги за дверью стали удаляться.

– Ну хорошо хоть, что не с бродягами вместе сижу. Хотя чем эта ситуация лучше, чем та? Тем, что кормят не из помойного ведра да лавка вместо соломы. Ну, подождите, выйду я отсюда, – погрозил неизвестно кому Дарк.

* * *

– Разрешите, ваша милость, – проговорил невзрачный человек, входя в кабинет к Кирку эну Карелу.

Кирк, оторвавшись от бумаг, посмотрел на одного из своих агентов.

– Да входи, слушаю тебя.

– Мне было поручено наблюдать за Дарком дир Мушером. Вчера, после того как он посетил рынок и швейную мастерскую, у него произошла стычка с одной из банд ночной гильдии, где он, защищаясь, убил нескольких бандитов, и затем их всех арестовала стража, и Дарка в том числе. По дороге бандитам удалось бежать, Дарка же сопроводили в городскую тюрьму, где и оставили на ночь.

– Как так? – удивился начальник тайной стражи королевства. – Почему его не отпустили?

– Этого не могу знать, – вытянулся человек.

– Хорошо, продолжай, – махнул рукой Кирк.

– Утром он все еще был там, и после встречи с судьей его снова отправили в камеру, я проверял, есть там у меня знакомцы.

– Хорошо, я тебя услышал, можешь быть свободен, – проговорил Кирк, а после того как агент вышел, задумался.

В принципе, то, что ему поручила королева, он выполнил и сегодня собирался идти к ней на доклад. Он мог бы махнуть рукой на этого барона: сидит в камере, и пусть сидит. Но он уже получил выговор и нагоняй от ее величества и за то, что просмотрел заговор, и за то, что на службу во дворец попадают плохо проверенные люди. И при всей сдержанности королевы в этот раз она была по-настоящему разгневана, только что искры от нее не летели. И второй раз попадать под горячую руку он не хотел, так можно и должности лишиться, а то и головы: слишком много тайн он знает.

Да и принцесса очень уж интересуется этим парнем. Будет у них там что серьезное или нет, но стоит ли портить отношения? Да и чтобы закрыть в камере барона и героя войны, надо иметь очень веские основания. Так что однозначно надо вмешаться и немного прижать начальника тюрьмы, да и этого судьишку, чтобы место знали, а то, смотришь, совсем от рук отобьются.

Он вызвал секретаря и велел ему позвать Мета эну Торма, это был его личный порученец, обязанный ему всем, которого он из простого, ничем не примечательного агента поднял и приблизил к себе, выбив ему титул баронета. Парень был из самых низов, но отличался сообразительностью и преданностью, был очень исполнительным и довольно молодым. Если и дальше все будет так же, то смотришь,