Остаться сильным - Олеся Шеллина Страница 8

— Если она действительно всё это натворила, то эта дрянь заслужила смерти, — жёстко ответила мама.

— Да, я там был, а потом много раз просматривал воспоминание, чтобы убедиться, что это именно она была. Ну, а о том, что она собственноручно кого-то прирезала, Снежина сама сказала, — я вздохнул. — Это признание зафиксировано, так что…

— Хорошо, — мать явно успокоилась. Всё-таки эта история её беспокоила. — Тебе ничего не нужно? Я могу передать с Егором, раз уж дед подсуетился раньше других и выбил ему разрешение навещать тебя.

— Нет, у меня всё есть, разве что, — я несколько секунд обдумывал пришедшую в голову мысль. — Мам, ты не могла бы в лаборатории Тихона забрать один прибор и потом доставить на слушанье?

— Конечно, это не сложно, и не запрещено, если прибор может доказать невиновность подсудимого. — Деловито ответила она. — А что это за чудо прибор?

— Я тебе говорил о нём, с его помощью я просматривал свои воспоминания. Тихон со своей командой его основательно доработали, и теперь то, что вижу я, могут видеть и остальные. — Отрапортовал я.

— Интересная вещица, — задумчиво произнесла мать. — Я её передам через деда. Как председатель Совета он имеет право назначить демонстрацию.

— Мам, его надо сначала проверить, и потом как-то передать мне инструкцию по пользованию, я же ещё не видел, что там Тихон понаделал.

— Я это поняла, — я мог побиться об заклад, что, говоря это, мама кивнула, словно я мог её увидеть. — Когда состоится слушанье?

— Вольф сказал, что через три дня. Так что, времени тебе на всё должно хватить, — уверенно произнёс я.

— Ну, уж за совсем маленькую девочку меня не держи, — она фыркнула. Последние новости явно повысили её настроение. — Я всё сделаю, Костя, не волнуйся. — И она отключила связь.

— Я и не волнуюсь, — прикрыв глаза, я лежал в надежде задремать, чтобы время пошло побыстрее. Наконец, мне это удалось, я почувствовал, что проваливаюсь в блаженную пустоту сна…

— Константин Витальевич, можно мне с вами поговорить? — я резко распахнул глаза и рывком сел.

Прямо под аркой стоял мужчина средних лет, прекрасно одетый, и смотрел на меня так пристально, что я невольно оглядел себя, ну а вдруг у меня ширинка расстёгнута и оттуда трусы выглядывают, и хорошо, если только трусы. С ширинкой у меня было всё в порядке, а вот мужика, молча стоящего и ждущего, когда я отреагирую, кажется, мне представляли на балу. Как же его, а, вспомнил, Денис Белов его зовут, счастливый родитель недавно рожденного сына, точно.

— Проходите, хотя, я не слишком понимаю, о чём мы можем с вами разговаривать, — я указал рукой на стол и стоящие вокруг него стулья, куда незваный гость тут же прошел, устраиваясь на понравившемся ему стуле. Когда я к нему присоединился за столом, то увидел, что перед ним лежит газета. Ну что же, после разговора с матерью я знал, что вопросы будут неизбежны, и, похоже, что господин Белов только первая ласточка в этом направлении. Странно, что Подорова всё ещё здесь нет, но, думаю, что это всего лишь вопрос времени.

Глава 4

Глава самого сильного и влиятельного клана Российской империи Андрей Никитич Ушаков пребывал в состоянии перманентного бешенства. Такого наплыва страстей он не ощущал уже очень много лет, и даже в какой-то момент почувствовал некоторое удовлетворение от того, что всё ещё чувствует себя живым, несмотря на весьма преклонный возраст.

А всё из-за того, что сегодняшним утром он понял, что перестал контролировать обстановку, и в империи происходят события, которые проморгала разведка клана, уступающая по всем параметрам только Государственной службы всеобщей безопасности, которую буквально вчера возглавил бывший особист Матвей Подоров. Этот улыбчивы жук никогда не нравился Ушакову, и за это он его, как ни странно, уважал. Самое хреновое заключалось в том, что к Подорову, который сейчас подчинялся только и исключительно императору, и мог поплевывать на Совет кланов, у Ушаковых не было подхода.

И Андрея Никитича точно хватил бы удар, если бы не одно смягчающее обстоятельство — практически всё происходящее каким-то фантастическим образом сконцентрировалось вокруг его правнука Константина Керна. Всё-таки родная кровь, и именно это позволяло смириться с тем, что они что-то упустили, что на его памяти произошло во второй раз. Первая неудача постигла лично его, когда он так и не сумел выяснить, кто же на самом деле из двух закадычных друзей, погибших в одной машине, является отцом его правнука.

Андрей Никитич посмотрел в очередной раз на стоящего перед ним ещё одного правнука, Егора, на которого он возлагал большие надежды. И хоть парень совсем недавно возглавил силовые структуры клана и по сути не был виноват в произошедшем, потому что история со злополучным поездом произошла до того момента, когда Егор принял службу, но душа требовала кого-то наказать, да и профилактические пизд… профилактическую взбучку никто не отменял, чтобы голова молодого воина не закружилась от успехов.

— Как так получилось, что ты просрал момент, когда Костя протащил эту записывающую штуку! — холодный тон прадеда заставил Егора вздрогнуть.

— Я не думал, что он может сотворить что-то подобное, — понимая, что подобное оправдание звучит, мягко говоря, жалко, Егор всё-таки его произнёс, потому что у него не было другого.

— А кто должен был продумывать каждый шаг и нюанс проводимой операции? Может быть, я? Так отчего ты не вызвал подмогу в моем лице? — холод в голосе сменился на ярость, и теперь прадед начал орать на него. С одной стороны — это было хорошо, значит, он не считает его настолько уж виноватым, но с другой стороны, менее обидно не становилось, что его как котёнка сейчас тыкают носом в тапки, в которые он по незнанию и от недостатка опыта напрудил.

— Керн призвал дар смерти, рядом с ним дышать становилось сложно, тем более думать о таких вещах, — снова попытался оправдаться Егор.

— Ты знал, что Костя некромант! Ты обязан был предвидеть ситуацию, в которой он может призвать на помощь смерть! — вот сейчас Андрей Никитич действительно разозлился на него. — Как командир ты обязан был это предвидеть и предупредить, если не всех бойцов, то, хотя бы командиров!

— Я предупредил! — Егор почувствовал, как сыграли на его лице желваки. — Но это не сделало ощущение слабее! Устинов вообще вышел из комнаты, и тогда-то Костя, судя по записи и включил устройство! — Когда журналист продемонстрировал ему запись, то Егор чуть сознание не потерял. Это надо было