Леонид Кудрявцев - Волчонок Страница 9

Подозрения? Может, они и возникнут, но вслух высказать их никто не посмеет. И все происшествие запросто можно было списать по разряду нелепых случайностей. Но только не сейчас.

Почему? Потому что когда зазвучал сигнал тревоги, он совершенно потерял голову и стал действовать самым глупым, нелепым образом. Зачем-то сбежал из хранилища, и если вспомнить, то совершил не только это.

Не только… Он сделал кое-что и похуже.

На этот раз дрожь, пробежавшая по телу Хура, была сильнее.

Да нет, он мог сделать именно это. Пусть в полубезумном от страха состоянии, но сотворить такое…

Медленно, как показалось ему, в разом наступившей оглушительной тишине, он стал опускать голову. По чуть-чуть, для того чтобы взглянуть на предмет в своих передних хваталках.

Не может быть, так не бывает, не может…

Он был там. Лежал у него в хваталках. Симбиот. Получалось, убегая из хранилища, Хур взял его.

Зачем? Вот кретин! Зачем он это сделал? Теперь он точно пропал. И ничего не объяснишь, ничего не вернешь.

Как же так получилось?

Стоп, вот сейчас об этом думать не стоит. Надо действовать. Кстати, может быть, все и к лучшему? Если он активизирует симбиот, сделает его своей частью, то все эти мелкие неприятности не будут иметь никакого значения.

Можно сказать, убегая из хранилища, он на самом деле унес в лапах решение ситуации, в которой оказался. И теперь остается лишь активизировать симбиот, довести ситуацию до логического завершения.

Вот он! Тот барьер, за которым становятся кем-то. Надо лишь суметь его перешагнуть. Суметь посметь, принять решение и ничего не бояться. В первую очередь — последствий, поскольку они бывают всегда. А самые страшные происходят с теми, кто, побоявшись, не сделал этого решающего шага, кто так и не посмел шагнуть вверх.

Хур-синеусый ощутил, как в нем, где-то глубоко внутри, произошло некое изменение.

Теперь он больше не боялся. Никого и ничего. Он принял решение и размышлял четко, логично, так, словно решал задачу по проектированию заданных свойств очередного симбиота.

Прежде всего ему нужно время. Не очень много, но оно потребуется. Исчезновение симбиота уже обнаружили. Тут можно не гадать. Это факт. Что дальше? Его ищут и вскоре найдут, еще до того, как активация симбиота завершится. Причем если этот процесс начался, он обязательно будет завершен. Симбиот сам сделается частью того, кто к нему окажется ближе.

Кто именно? Да какая разница? Главное — не он. И так не годится.

Ему нужно время, которого на самом деле у него нет. Что же делать? На корабле его в покое не оставят. Здесь его ищут. Значит, надо найти требуемое время вне корабля.

Каким образом? Да очень простым. Ему нужна спасательная капсула.

Хур-синеусый от возбуждения едва не подпрыгнул.

Вот оно, решение проблемы! По счастливой случайности он находится недалеко от камеры спасательных капсул… Кстати, а является ли это такой большой случайностью? Если судьба дает коронный шанс, то он выпадает по полной. Да, так вот, о спасательной капсуле… Прыгнув в нее и отделившись от корабля, он выиграет не так много времени, поскольку активизировать симбиот сразу же он не сможет. Этому помешают возможные перегрузки. Выиграет он в другом. Капсула, в соответствии с заложенными в нее инстинктами, начнет искать планету, приемлемую для его жизни, желательно даже населенную. И найдет, благо населенных планет в Галактике огромное количество. И вот там-то он получит так необходимое ему время. Целая планета! Это не корабль. Найди-ка его на ней. А ему всего лишь надо на очень недолгое время спрятаться в какую-нибудь ямку, активизировать симбиот, сделать его своей частью, и вот после этого можно смело возвращаться на корабль.

Сделать это, кстати, будет нетрудно.

На борту каждой спасательной капсулы есть семена кустарника-прыгунка. Как только капсула касается поверхности планеты, одно из этих семян попадает в землю и прорастает буквально на глазах. Мгновенно выросший кустарник создает прыжок-поле. Мощность у него небольшая, но на борт корабля, с которого сбежал, или любого другого, оказавшегося поблизости, он вернется. И не проигравшим, а победителем.

Уходит время!

Хур-синеусый вдруг понял, что может не успеть и из-за этого проиграть уже практически выигранную партию.

Ну нет, он успеет. Сейчас все будет как нужно, сейчас все будет правильно.

Хур опрометью кинулся к камере спасательных капсул.

Чувствовал он себя наилучшим образом, чувствовал победителем.

Собственно, так оно и было.

Он уже победил. Он уже готов к управлению Галактикой. Самое главное качество для этого у него есть. Умение использовать свой шанс, умение из любой ситуации извлекать пользу для себя, умение превращать поражение в победу.

10

…Кондиционер дарил прохладу, звучала приятная музыка, за окном цвели какие-то совершенно небывалые, очень красивые цветы.

Его возлюбленная была идеальна, она была совершенством в полном смысле этого слова, начиная от длины ног и величины бюста, заканчивая феноменальной памятью и сообразительностью.

Его возлюбленная. Та, кого он на эту роль выбрал. Образец.

Впрочем, здесь почти все были такими. Образцами. Не красоты, так уродства. В мире, в котором нечто среднее встречается весьма редко. В мире, отличающемся от того, другого, предыдущего.

Гарг замер.

Все верно, думал он, все правильно. Он совсем забыл о том, что есть еще и другой мир. Реальный. Сколько прошло времени? Здесь — десятилетия, и они были буквально битком набиты событиями, происшествиями. Он много успел повидать, пережить, узнать. А там, в реальном мире?

Сколько прошло времени с того момента, как он подключился к компу в бункере Месива? И как получилось, что за это время он не вспомнил о том мире?

Что стало с его телом, там, в реальном мире? Если он жив, то и оно еще не умерло. Сколько до этого осталось времени? Что случилось с теми, кто вместе с ним пришел в Месиво?

Как оказалось, найти ответы на эти вопросы было легко. Стоило лишь о них подумать, как в его памяти сейчас же появились нужные сведения.

Пока все было в норме. В реальности прошло всего лишь полчаса. И значит, здесь, в виртуале, он мог еще развлекаться и развлекаться. Жить и жить. Годы и десятилетия, познавая бездну информации, хранящейся в старом, оборонном компе.

Кто ее туда закачал? Последний, оставшийся в живых оператор, в те, давние времена, или это сделали уже желтые? Но зачем? Сохранить сведения о некогда существовавшем мире? Он уже не вернется. Погиб безвозвратно. Значит, этот комп — что-то вроде памятника, некое надгробие?

И какой идиот оставил его в боевом режиме, используемом только во время военных действий, когда сетевому наезднику нужно очень быстро обдумать множество фактов и принять решение, от которого зависит поражение или победа?

Гарг подумал, что теперь это, наверное, не имеет большого значения. Скорее всего, это был кто-то из желтых. Умирая от болезни и зная, что жить ему осталось совсем немного, он ушел в виртуал, превратив оставшиеся часы в целую жизнь, наполненную самыми разнообразными событиями, насыщенную знаниями и ощущениями.

Появился даже термин — мигуны. Люди, подсевшие на ускоренную виртуал-жизнь, проживающие за миг дни и месяцы. Гарг хорошо помнил когда-то прочитанную об этом явлении статью. К счастью, новый вид наркотика, — а это, конечно, было наркотиком, — не получил большого распространения. Он требовал очень мощных компов.

Такие были либо у военных, либо у богатых людей. Военные эту моду прекратили быстро, напихав в свои компы множество программ, предназначенных следить за продолжительностью пребывания оператора в боевом режиме и при малейшем подозрении на злоупотребления тотчас его прерывающих. У богатых людей это увлечение тоже скоро сошло на нет, вытесненное другими, более экзотичными, более действенными, с ходу дающими такие ощущения, какие ни один комп создать не может.

В общем, новый наркотик не выдержал конкуренции и ушел в небытие. Окончательно, бесповоротно.

И вот…

— Ты любишь меня? — спросила возлюбленная. — Мы можем славно провести время, и для начала я могла бы поиграть на флейте. Хочешь, начнем с этого?

— Да, конечно, — машинально сказал Гарг. — И именно с этого. А еще мы будем метать стрелы в яшмовую чашу… Стоп, стоп… подожди.

— К чему ждать?

Она обняла его и сделала это так нежно и ласково, что в нем вновь пробудилось желание. Он теперь точно знал, в каком мире находится, знал об иллюзорности возлюбленной, но все-таки не мог остаться спокойным. Она действительно была совершенством, а он еще не успел пресытиться обыденностью существования такого чуда.

И значит, вот сейчас он опять погрузится в эту иллюзорную жизнь, забудет о существовании реального мира, на десятилетия и столетия беспечного существования. А потом его реальное тело умрет…