Максим Бондарчук - Вой Фенрира (СИ) Страница 9

Генерал тяжело выдохнул. В его глазах читалось раздражение всей этой ситуацией.

- Потому что очкастые агенты решили не посвящать нас в подобные дела. Результат оказался очевидным. Я сам узнал об этом всего пару часов назад и понятия не имею, что делать дальше. Согласно договору, мы обязаны отправить туда спасательную группу, но..., - он опять тяжело выдохнул и, проведя рукой по седым волосам, оперся на стол, - это смерть. И я не хочу этого. В ближайшее время подкрепления не будет, синоптики передают, что в этом году буря сформируется как никогда сильной и ничто живое не сможет там выжить.

Он легонько провел ладонью по настольному планшету. Через секунду, вздымаясь вверх, появилось легкое разноцветное сияние, которое вскоре превратилось в полноценную голографическую модель планеты. Она медленно вращалась вокруг своей оси, и до последней детали копировало космическое тело.

- Последний сигнал поступил от них вот отсюда, - Свиридов указал пальцем на небольшую точку. Масштаб мгновенно увеличился и перед глазами возникло небольшое плато, вокруг которого были разбросаны многочисленные заледеневшие валуны. Затем, не отпуская пальца, он провел маршрут до самой нашей станции, в конце которого высветилась цифра 282.

- Далековато забрели наши ученые. Триста километров к северо-востоку отсюда? Хм, хотелось бы мне узнать, что они там искали. Ни скал, ни укрытий, надо быть либо полным психом, либо действительно очень заинтересованным, чтобы отправиться туда.

-Позвольте мне объяснить всю суть, мистер Марлоу.

Голос возник из неоткуда. Мягкий, почти ребяческий, он доносился из-за моей спины, но в тоже время в нем чувствовалось железное спокойствие, которое нельзя было ничем нарушить. Худощавый мужчина невысокого роста, он был настолько исхудавшим, что скулы выпирали наружу, а костлявое тело так и норовило развалиться на части. Не испытывая никакой смущенности по поводу такого наглого вторжения в чужой кабинет, он прошел вглубь и спокойным взглядом окинул всех нас. Его руки пробежали по краю деревянного стола, стуча и пощелкивая, они пробежались по всей длине и, добравшись до другого конца, тихонько остановились.

- Генерал, не могли бы вы оставить нас наедине с капитаном, мне бы хотелось кое-что обсудить с ним.

Я был удивлен таким поведением, но генерал спокойно развернулся и, кинув на меня беглый взгляд, вышел из кабинета. Когда шум закрывающейся двери затих в мертвой тишине, а шаги генерала утонули в глубине длинного коридора, незнакомец, обогнув деревянный стол, медленно опустился в кресло. Его лицо осталось неизменным, казалось, ничто в этом мире не могло изменить эту железную гримасу. Он смотрел прямо на меня, изучающее, так, как это обычно делали работорговцы, выбирая очередного раба и думая, сколько можно за него заплатить. Презрение и высокомерность так и выпирали из него, но все это оставалось где-то там, внутри этого костлявого тела, там, куда был закрыт доступ обычным смертным.

- Удивительно смотреть на вас, мистер Марлоу, даже сейчас, когда нас разделяет всего пара метров, вы держитесь так, будто ничего не произошло и пытаетесь спокойно оценить ситуацию. Я знаю, о чем вы сейчас думаете – это читается в ваших глазах, а они никогда не скроют истины, они как зеркало, отражают всю сущность человека.

- Кто вы такой?

- Меня зовут Джозеф Гибкинс. Я генеральный директор компании Солид Корпарейшен. И пусть вас не пугает мой внешний вид, я тот за кого себя выдаю. Сегодняшняя ситуация, какой бы она глупой и абсурдной не казалась в ваших глазах, является приоритетной целью на ближайшие несколько месяцев. Наши конкуренты очень сильно заинтересованы в том, чтобы снизить наше присутствие в этом регионе, а в будущем – и на этой планете. Этого, как вы сами понимаете, я допустить не могу по ряду причин, поэтому, чтобы держать ситуацию под контролем, я принял решение самому прибыть на станцию и лично руководить всеми дальнейшими делами, связанными с жизнедеятельностью исследовательского комплекса. Пусть вас не терзают сомнения, но с большой долей вероятности, я могу сказать, что на кону стоит не только будущее станции, но и будущее моей компании, крах которой, неизбежно повлечет за собой нестабильность во многих регионах, где находятся наши представительства. Ученые, спасение которых вам будет поручено, занимались одним очень важным делом, в которое я не могу вас посвятить… пока не могу. Но именно от тех результатов, которые они смогли получить за последние полгода, будет зависеть вся последующая работа и ваша судьба, мистер Марлоу. Секретность, с которой они прибыли сюда и работали последнее время, была обусловлена той деятельностью и теми возможными результатами, которые они могли получить. К сожалению, нашим конкурентам стало известно об этом и по слухам, глава конкурирующей компании отдал приказ на поиски наших ученых. Однако им известен лишь общий район их работы, но никак не точнее местоположение – это как раз нам на руку. Несколько дней назад мы получили от них сигнал о помощи, в котором они просили немедленно забрать их. Спустя несколько часов, контакт с группой оборвался. Мы пытались несколько раз выйти с ними на связь, но все было безуспешно. Ваша задача, мистер Марлоу, добраться до места последнего радиоконтакта и забрать все, что может, так или иначе, содержать информацию об их исследованиях. По возможности, постарайтесь эвакуировать выживших, если они будут, конечно. Я уже все уточнил: синоптики обещали погодный коридор на ближайшие два часа, потом это место накроет буря и смысла в спасательной операции просто не будет.

Дождавшись, когда последние слова растворяться в тишине, я встал со стула и посмотрел на него.

- Я могу идти?

Гибкинс улыбнулся. И в этой костлявой улыбке было что-то недоброе, такое, что заставило меня насторожиться.

- Конечно, капитан. Я буду ждать от вас положительных новостей.

Улыбка пропала, а на смену ей пришло привычное мертвое лицо, без капли эмоций и намеков на человечность. Я ушел так быстро как мог, не оглядываясь и стараясь быстрее покинуть этот этаж, но эта улыбка продолжала витать у меня перед глазами. Я повернул в сторону лифта и быстрым шагом направился к нему. Он нес меня вниз, прямо к казармам, где в это время, едва уснув, находился мой батальон. Мой разум уже рисовал, что будет дальше: злые, они вспрыгнут со своих кроватей и начнут быстро одеваться. Проклиная все на свете, они построятся в одну шеренгу и, шатаясь от еще не отступившего сна, побегут к главному входу, чтобы через несколько минут погрузиться в транспортный корабль. Так все и произошло… они кричали, матерились, их ругань была такой сильной, что эхо от него было слышно в соседних помещениях. С каждой пройденной секундой их тела обрастали новыми слоями из ткани, а затем и специальной брони. Вскоре, они были готовы: уставшие и тяжело дыша, они смотрели на меня и ждали приказа. Отдав последние инструкции и указав на выход, я быстро побежал в свой кабинет. Там, в ящике находилась моя броня. Сбросив все ненужное, я стал быстро одеваться и с каждым элементом этого комплекта, мое тело начало проседать под нарастающим весом. Когда же все было готово, я бросился к лифту и, опустившись в главный зал, побежал вслед за своим батальоном.

- Здравствуйте, капитан. Что-то вы сегодня рано.

Компьютерный голос отозвался в динамиках.

- Включай системы, Хельга, мы выходим.

Через мгновение вся лицевая панель шлема засветилась яркими огнями. Компьютер выводил на голографический монитор всю необходимую информацию: герметичность, температуру и прочее. Все пространство перед глазами было забито многочисленными цифрами и пестрящими индикаторами. Система начала настраиваться.

Батальон уже ждал меня возле транспортного корабля, накрытый ночной пеленой, он был похож на огромный призрак, ждавший, когда ночь войдет в свои права, чтобы взмыть в небо и улететь прочь от этого места. Двигатели разогревались. Вздымая в воздух огромные клубы снега и льда, он готовился к отправке.

- Все готово, капитан, мы можем отправляться. – хриплый голос пилота послышался в динамиках. Я махнул рукой и весь батальон взбежал по подготовленному трапу. Уставшие и невыспавшиеся, они тяжело падали на свои места,закрепляя на своих телах предохранительные ремни. В общем канале связи послышалось недовольное бормотание, кто-то из бойцов проклинал всех, кто так или иначе причастен к этому вылету. Но времени на выяснение отношений не было. И пусть они были недовольны, они все так же оставались солдатами, знавшими, что у таких как они, выходных не бывает и, что каждая минута может быть ознаменована боевой тревогой. Они все это знали и, вскоре ропот прекратился, а канал связи погрузился в тишину. Брюхо стало закрываться. Огромный металлический трап, под действием подъемных механизмов, стал медленно подниматься, оставляя сон и спокойный отдых за своим бортом. Корпус стало трясти и «Слон» начал отрываться от посадочной площадки. Стыковочные лапы, служившие до этого опорами этому громоздкому кораблю, медленно прятались в днище корпуса, издавая при этом ужасный металлический лязг, который просачивался даже через герметичную броню. Затем последовал резкий толчок, двигатели, взревев и выдавив наружу огромное количество энергии, начали разгонять транспортный корабль. Сила, с которой это происходило, давила на все, что находилось внутри брюха и заставляла солдат вцепляться в поручни как в последнее, что могло спасти их жизни.