Кадет Морозов - Шелег Дмитрий Витальевич Страница 9

Когда я закончил заниматься своими делами и посмотрел на циферблат, оказалось, что уже прошло целых полтора часа.

«Они там, случайно, не уснули?! — возмутился я. — У меня вообще-то скоро очень важная встреча! Спешить нужно!»

Когда через полчаса отец все еще не появился, я был вынужден позвонить Бышковцу и предупредить, что наберу его номер непосредственно перед поездкой в компанию.

«Интересно было бы послушать, как они торгуются», — подумал, покосившись на внушительную стену, за которой расположился кабинет главного банкира.

Отец появился еще через сорок минут, после третьего стакана сока.

Сухо попрощавшись с улыбчивым главой банка и его секретарем, он сел в машину и бросил водителю:

— Домой.

— Проверь папку и ручку на предмет всякой дряни типа прослушки или маячка, — не решаясь без этого задавать вопросы, произнес я.

— Это имперский банк, — посмотрев на меня с укором, произнес Егор Дмитриевич. — Они подобной ерундой заниматься не будут. Слишком долго нарабатывали положительную репутацию, так что скандал на ровном месте им совершенно не нужен.

— То есть ты уверен, что эти вещи чисты, как слеза младенца, и проверять их не надо? — с сомнением спросил я.

— Истинно так, — хмыкнул Егор Дмитриевич, но все же взял в руки кожаную папку и принялся водить над ней рукой.

Его настроение претерпевало метаморфозы и стало уже вполне нормальным, поэтому я решил задать вопрос.

— Как прошли переговоры? Напряженно? Почему, выходя из кабинета, ты был таким грустным?

— Напряженно, — откладывая папку в сторону, произнес отец и, взявшись за подаренную ручку, добавил: — Я понимал, что Изяслав будет против передачи мне ста процентов акций этой компании. Предполагал, что он предложит вернуть проигранную мной долю и добавит к этому то количество акций, которыми он владел в момент заключения пари. Так и оказалось, в основном торг шел по этим двум пунктам. Я знал, что уступать придется в любом случае, так что совершенно не расстроен результатом, но показать мне нужно было другое. Иначе хитрый жук, что считается главой имперского банка, постарался бы вытянуть из меня еще больше.

— И сколько процентов у тебя получилось в итоге? — заинтересованно уточнил я.

— Сорок семь. Двадцатью двумя процентами раньше владел я, а за императором числилось двадцать пять.

— Сорок семь, значит? — протянул я. — А как ты смотришь на то, чтобы продать мне эти семь процентов? Ведь подумай, какое красивое число сорок! Целое и неделимое, а эти семь — просто мелочь.

— Очень глупо продавать акции сверхприбыльного предприятия, — произнес отец. — К тому же то, что ты сегодня получил как выигрыш, это копейки по сравнению с реальной стоимостью семи процентов акций. Лучше вложись в те предприятия, которые я тебе предлагал. Инвестиции меньше, а доход существенный. Ты же уже определился, чего хочешь?

— Почти, — признался я. — Но мне нужно еще немного времени для того, чтобы просчитать риски и определить количество средств, которые я могу на это дело выделить.

— Иной раз гляжу на тебя, и мне кажется, что ты гораздо старше своего возраста, — неожиданно произнес отец. — Феофан воспитывал тебя чересчур жестко, раз ты так рано повзрослел. Хотя, чего греха таить, своими действиями я тоже немало этому поспособствовал.

Я не знал, что ответить на эти неожиданные откровения, поэтому промолчал.

— Просто ты должен знать, что я не святоша, — продолжил тем временем Егор Дмитриевич. — Я совершил много плохих поступков и оправданий не ищу. Однако о том поступке я действительно сожалею. Подумай, пожалуйста, об этом.

— Подумаю, — только и ответил я, а дальше мы всю дорогу до столичного дома ехали в тишине.

— Как все прошло? — заинтересованно произнес Федот, когда мы вошли в дом.

— Удачно, — ответил отец и, посмотрев на часы, добавил: — Мне нужно сейчас отъехать кое-куда по делам. Иван тебе все расскажет.

Поглощая в столовой легкий второй завтрак, я быстро рассказал Федоту о результатах нашей совместной с Егором Дмитриевичем поездки, понятное дело, умолчав об откровениях отца, а потом, спросив, готов ли он прокатиться, позвонил Бышковцу.

— Будем где-то минут через сорок, — предупредил я. — Может, чуть раньше.

— Отлично, — ответил Андрей и, судя по всему, посмотрел на часы. — К этому времени я соберу всех в конференц-зале, будем вас ждать.

— Надеюсь, ты не собираешься сопровождать меня постоянно? — как бы между делом решил я уточнить у старшего брата, пока мы ехали в машине в сторону бизнес-центра.

— Больно ты мне нужен! — хмыкнул он в ответ. — Я согласился нянчиться с тобой только потому, что мне до ужаса надоело чахнуть в поместье. Со мной даже Игнат хотел местами поменяться, когда узнал, что есть возможность попасть в столицу. Однако он хоть и любимчик отца, тот его сразу раскусил. Понял, что Игнат свинтит от тебя при первой же возможности.

— Слово «нянчиться» звучит как-то обидно, — поморщился я. — И ты, кстати, признался, что поехал со мной не из-за братских уз, а из-за собственных корыстных побуждений.

— Я этого и не скрывал, — ухмыльнулся Федот мне в лицо и добавил: — Но необходимо признать, что я все же более ответственный, чем Игнат, и пока не удостоверюсь, что у тебя все получается, никуда не уеду.

— А что у меня может не получиться?! — удивился я. — Все держу под контролем. Тебя со мной отправили для дополнительной охраны и небольшого пригляда, называй это как хочешь.

«И еще для ненавязчивого шпионажа», — мысленно добавил я, но все же решил не озвучивать очевидные мысли вслух. Не желал обижать Федота.

В этот момент автомобиль остановился возле уже знакомого мне бизнес-центра, и я, накинув на себя «щит воли», произнес:

— Николай со мной, остальные на месте.

— Зачем он тебе? — недоуменно спросил брат, скосив глаза на молодого мага, постоянно сопровождавшего меня в столице. — Или ты думаешь, что моих магических сил не хватит, чтобы защитить тебя в случае необходимости?

— Георгий был намного одаренней, — справедливо заметил я. — А все равно погиб. Но дело не в этом. Просто в настоящее время главная функция Николая отнюдь не охранная, а самая что ни на есть представительская.

— Какая? Представительская? — не поняв, переспросил Федот.

— Именно, представительская, — повторил я. — Он нужен для того, чтобы постоянно напоминать окружающим, кто я такой. Чтобы работники компании, глядя на мальчишку, не забывали о его социальном статусе и праве отдавать приказания.

— Мысли правильные, — уже более благосклонно посмотрев на Николая, произнес брат и, засмеявшись, добавил: — Ну а вообще ты, конечно, суров! Значит, чтобы не забывали о праве мальчишки отдавать указания? Ха-ха. Я не могу! Думаешь, получится?

— А что мне еще остается делать? — спросил я, пожав плечами. — Рост — метр с кепкой, вид совсем юный, жизненного опыта, по мнению окружающих, вообще нет. А вот здоровые амбиции и денежные средства в наличии имеются. Уверен, многие, с кем мне придется контактировать, будут относиться ко мне крайне скептически, особенно если это люди, умудренные возрастом. Да хотя бы старше сорока лет. Так что мне определенно придется нелегко.

— А может, в таком случае ну его? — решил уточнить Федот. — Плюнь на все, да и живи в свое удовольствие. Станешь чуть постарше, поймешь, чего хочешь от жизни, — и тогда начнешь полноценно работать. Так тебе будет в сто раз легче.

— Чего хочу от жизни, мне понятно и сейчас, — сказал я. — Но ты забываешь, что уже через несколько лет я стану совсем самостоятельным и перестану находиться на полном содержании отца. Мне придется возглавить род и задуматься над его возрождением. А для этого нужно не только выбрать правильную невесту из знатной семьи, но еще и иметь возможность достойно обеспечивать свой род. К тому же как представитель княжеского рода я должен если не сравниться капиталами с отцом, то иметь потенциал для приличного роста, чтобы через пару десятилетий хотя бы приблизиться к показателям Темниковых. Что это за нищий «золотой» род? Смех. Одно название.