Упавшее небо II - Сергей Александрович Плотников Страница 9

Стресс у спасшихся, гибель членов семьи и других родственников, лишение годами наживаемого имущества и накоплений, конец света, поставивший крест на карьерах и надеждах, сложноубиваемые враги, полная тревог неизвестность в будущем — все это не могло не сказываться на людях. Даже очень психически стабильные мужчины и женщины в таких условиях могут отчудить так, что мало не покажется! А уж те, у кого крыша и так на одном гвоздике держалась… Добавить в этот котёл огнестрел, скученность в специальных убежищах (вроде такие есть**) и на платформах, в убежища срочно переоборудованных, бетонные стены, идеальные для рикошета пуль — и вы поймете, почему в метро оружие осталось только у армейцев. Свои солдаты и офицеры тоже могут с катушек слететь, но они хотя бы хорошо понимают, что такое оружие и умеют с ним обращаться.

[*На момент начала второй мировой войны Московский Метрополитен мог на некоторое время принять до 600 тысяч укрывающихся от бомбежек гражданских! С тех пор транспортная сеть радикально разрослась, а разработка ядерного оружия добавила еще и функцию противоатомного бункера с высокой автономностью. Так что Алекс еще и преуменьшает, когда говорит о миллионах.

**Да, прямо в тоннелях через определенные промежутки построены специальные подземные объемы, которые оборудованы под убежища. Но кроме этого и сами тоннели при необходимости можно использовать для проживания людей. Под это как минимум рассчитаны мощности санитарных узлов, расположенных там.]

А дальше в дело, увы, вступают формализм и бюрократия — потому что без них управлять чем-то крупным, где задействовано множество людей, невозможно. Оружие ли меч? Безусловно. Хотя бы потому, что иной функции у моих канат нет, это не топор, не лом и не кувалда, не инструмент, в общем. Хотя в неумелых руках ломик или кувалда однозначно поопасней будут, да. Причем чисто по-человечески это тоже все понимают. Но закон или соблюдается для всех и всего, или каждый будет трактовать его по-своему.

По вышеуказанным причинам, без специального разрешения, именного, дающего исключительные права владеть именно этими клинками, мне не видать своих катан. И, уверен, я смогу это разрешение получить — в конце концов у меня в личном деле есть записи, что я уже приличную кучку октов ими настрогал. Проблема в том, что подобное разрешение, обходящее базовое правило, может мне выдать только облеченный достаточной властью человек, в данном случае либо Главный военный комендант всего Московского Метрополитена, либо кто-то из его замов, либо еще кто-то из штаба подземки.

То есть вот что меня ждет: у коменданта на “Площади Ильича” я скажу, что хочу мочить октов, и что это важно для науки. Смогу доказать — спасибо единой армейской базе данных. И дальше мое дело пойдет от инстанции к инстанции, и я сам вслед за ним, потому что такие вопросы удаленно не решаются. Но вот, спустя, скажем, трое суток, нужный офицер с большими звездами на плечах уделит мне минутку и все разрешит. Где в этот момент будут мои мечи? В ближайшем к “Авиамоторной” арсенале? А вот хрен!

“Бесполезные железки” уедут туда, где уже покоится груда числящегося оружием, но не стреляющего и как бы ждущего ремонта армейского мусора. И ладно если мечи туда доедут — потому что “потерять” их проще простого на всех этапах. Собственно, один способ транспартировки чего стоит: примотанными к тюку, который под сидушку приспособили! В итоге все это с большой долей вероятности кончится новыми поисками кузнеца, стали и добавок в неё для ковки, оборудования… Дней двадцать списать в потери придется, а то и больше.

Нет.

Я себе такой отпуск сейчас решительно не могу позволить.

Убедившись, что оказался как раз между зонами, просматриваемыми камерами, я так же спокойно шагнул к составу—”складу” и легко перелез через сцепку. Теперь нужно будет вовремя нырнуть под вагон, если пойдет “попутка”, чтобы меня не подсветили случайно — а так я могу совершенно спокойно протискиваться между бортами и висящими в промежутка от колонны до колонны кабелями. Ну и все, теперь спокойно и не торопясь, бочком до нужного мне места…

Стелс-миссии в компьютерных играх-стрелялках самая нереалистичная часть. И даже не потому, что в реальности враги не забывают о замеченом боковом зрением движении, а у тебя самого нет никаких индикаторов-подсказок. Даже на свою великолепную память я бы не стал рассчитывать, прячась от камер, если б не крайний случай… и несколько минут, во время которых мне никто не мешал пялится на изображения на мониторе.

Медитация позволяет сделать что-то вроде супер-детального снимка того, что видишь, а потом достроить в своем сознании трехмерную карту увиденного. В идеале это надо делать мгновенно — и я даже в другом мире знал людей, в реальности способных по мимолетному взгляду потом сражаться с завязанными глазами или в полной темноте. Правда, они были из действующего клана шиноби. Еще мой учитель, Тенгу Разящий, мог показать схожий фокус… правда путался, сколько конкретно столетий он, обретя сознание, бродил сначала по материковому Китаю, прежде чем окончательно переехать в Японию.

Так что мне изначально сильно повезло с условиями: продолжал тарахтеть дизель на дрезине, освещение давало больше теней, чем, собственно, света, солдаты устали после дежурства. Ну и плюс реальная нужда заставляла рискнуть. Но и этого бы не хватило, не будь у меня “Ратника”, ведь добравшись до места, где шла перегрузка и опять протиснувшись под составом, мне волей-неволей пришлось, кое-как отряхнувшись, забираться в кузов дрезины. И лезть почти под стрелу крана, чтобы добраться до нужного тюка.

На мое счастье сверток с катанами до сих пор не перегрузили. Я подгадал момент, чтобы показаться в относительно освещенной зоне, когда половина солдат спрыгнула на рельсы перекурить. Стараясь одновременно держаться естественно и не поворачивать лицо к свету, просто подошел к нему и поднял. Еще и совсем уж в наглую затолкал ногами на место похожий сверток, только без клинков, прежде чем кануть с добычей в тени под бортом.

Вот так и рождаются байки типа “вижу, Степан ящик тушенки тащит. У костра спрашиваю: “куда консервы унес?” А тот: “я вообще здесь сидел, никуда не уходил!” Идем вместе разбираться — а там следы медвежьи и ни одной банки!!!” Как финальный штрих, я пропихнул под сцепкой освобожденный от клинков сверток и аккуратно пристроил его на низкобортной платформе состава-склада там, где это получилось сделать не мелькая в лучах фары крана.

Теперь,