Нефритовый диск «Би» - Комбат Мв Найтов Страница 9

– Вопрос решен, теперь все зависит только от тебя. Главное: не заболей и не забеременей.

Она залилась краской.

– Да не смущайся, лично видел твой цикл на столе у Главного. Он ориентируется по нему. Не учитывать показания врачей он не может. Вам запрещены полеты два периода в месяц. После твоего полета, может быть, что-нибудь и изменится. А пока так. Так что не волнуйся, отдать сможешь. А вот тот поход в магазин считай моим подарком тебе. Так что часть ты уже вернула. Был еще один разговор с Главным. Но об этом чуть позже, когда освоите новый корабль. Как он тебе?

– Мне не нравится Т-образная рукоятка управления. В перчатках мешают пальцы. Там должен быть шарик или обрезиненная рукоять, как на МиГ-17. И их должно быть два, под обе руки. Иногда требуется запустить сразу несколько двигателей. Мы должны иметь возможность управлять кораблем двумя руками, Юрий Алексеевич, как истребителем. Вперед-назад правой рукой или левой, а вверх-вниз, крен в обе стороны, соответственно левой или правой, а по горизонту – ногами.

– Пишите замечание, но осваивайте, как есть. Поняла? Иначе сорвем подготовку. А фактически: они боятся перегрузок, скорость-то огромная.

– Речь не идет об изменении вектора скорости, что они дурью-то маются? Скорость как была направлена вперед, так и остается…

– Да ладно. Все! Пиши свои соображения, пусть разбираются.

– Хорошо, иду писать. Разрешите идти?

Она не успела написать и полстранички, как на пороге комнаты, в которой она это делала, появился Константин Петрович.

– Татьяна Дмитриевна! Мне тут Юрий Алексеевич позвонил, рассказал о том, что вы просили сделать на корабле. Не надо ничего писать, два кнюппеля мы вам поставим. И под левую, и под правую руку. С возможностью управления по трем осям одной рукой. Попробуете на тренажере, если все пойдет как надо, то установить их на корабль проблемы не составит. Договорились?

– А почему нет, товарищ Феоктистов? Ведь главное – решение проблемы, а не автор вопроса.

– Премного благодарен, Татьяна Дмитриевна.

Кстати, о писанине. Читать Татьяна выучилась достаточно быстро, был десятидневный перерыв в занятиях в январе. А вот писать левой рукой, да еще и в обратную сторону научилась не сразу. Почти два месяца ушло, чтобы выработать навык письма. Сначала писала правой в обратную сторону, потом левой, благо что с детских лет она была «двоерукой». Врачи поначалу немного удивлялись, но потом об этом забыли. Она сказала, что это последствия 31 декабря, и ей поверили.

Глава 5. Первый полет и первый контакт

Прошло еще немного времени, и вот наконец-то ее осторожно будят врачи в небольшом домике на Байконуре.

– Танечка, подъем. Пора на анализы.

– Иду!

Прошла по улице в медицинский блок. За последний месяц это самое часто посещаемое ею помещение. В общем, «мочу, кровь, кал сдал, а математику завалил». Математика будет позже, после сдачи анализов – переход в столовую. Они даже питаются сейчас в разных боксах. Вошли в разделенное на три части помещение, похлопали друг друга через стекло ладошками. Сели, ждут приговора Государственной комиссии.

– Государственная комиссия получила заключение врачей, все трое кандидатов на полет к вылету готовы. Старший лейтенант Кузнецова утверждена командиром корабля «Восток-шесть». Дублер – лейтенант Пономарева. Можете следовать одеваться. Младший лейтенант Еркина, вам следовать в центр управления вместе экипажами.

Жанна до последнего надеялась, что случится чудо, но его не произошло. Экипаж поддержки – это тот максимум, который удалось набрать. Третья из восьми претендентов. Сумела обогнать только Соловьеву. Она поставила локти на стол, обхватила подбородок двумя руками.

– Ничего, товарищ генерал, будет и на нашей улице праздник.

– Посиди, посиди! Праздник будет. Ты назначена командиром на следующий полет, вместе с Кузнецовой. Она пойдет вторым пилотом.

– Это точно, Николай Петрович?

– Ну, я же член Комиссии, знаю, о чем говорю.

– Можно я вас поцелую?

– Можно, но позже, у меня доступа в ваши боксы нет, – улыбнулся Каманин.

А командир и дублер, с помощью так же изолированного персонала центра подготовки, надевали на себя снаряжение, предварительно проверив по списку наличие и сверив даты проверки содержимого боевых скафандров. Остался последний этап: проверка работоспособности СК-2. После этого – автобус, который по бетонному шоссе отвезет их на три километра от этого места, к площадке № 1, где они доложатся Государственной комиссии о своей готовности. Вчера, 30 мая 1963 года, стартовал Валера Быковский. Он провел запланированные исследования Солнца, его корабль работает отлично. У него полет запланирован на восемь суток, а у Татьяны – на пять. Доклад, рукопожатия, сам Королев здесь, вчера его не было на старте, подъехал чуть позже и поздравил Валерия с выходом на орбиту. Смотрит в глаза.

– Желаю счастливого полета.

Татьяна суеверно сплюнула через левое плечо, безответно помахала рукой и шагнула к лифту. Она уже посадила дерево перед гостиницей «Космонавт», в первый день после приезда на старт. Ей и Валентине на завтрак поднесли по сто граммов шампанского, и они тоже подошли к заднему колесу львовского автобуса и плеснули на него из пробирки то, что недавно сдавали на анализ. Традиция! Никуда не денешься. В кармане у нее лежит ее талисман: тот самый «булыжник». Она уже провела «эксперименты»: проводники в отверстие засовывать он не дает, а к диэлектрикам относится индифферентно. Он сегодня будет исполнять роль индикатора выхода на орбиту, так называемого «Бориса». Это, конечно, серьезное нарушение: брать с собой неизвестный и очень мощный прибор в кабину космического корабля. Но исследовательский дух, который в ней специально развивали, уже ничем остановить не возможно, только смертью исследователя.

Все, верхняя площадка, освещенный снизу люк под ногами, два инженера стартового комплекса ладонями показывают ей направление к нему. Она тысячу раз это делала, но не на такой высоте. Обернулась на площадку № 1. Посмотрела сверху на уменьшившиеся фигурки людей. Затем хлопнула ладонью в перчатке по обшивке обтекателя, взялась руками за металлические балясины трапа и шагнула вперед. На руках спустилась в донельзя знакомую кабину. Но это – не тренировка, и в этом корабле она еще ни разу не была. Ремни кто-то заботливо уложил на боковины кресла. Сверху смотрели на нее два мужика. Она поерзала по ложементу кресла, усаживаясь поудобнее, накинула поясной ремень, вставила «папу» скафандра в находящуюся рядом с креслом «маму». Подняла тумблер телефонной связи, опустила стекло гермошлема и втянула в себя воздух из системы. Открыла обратно стекло и произнесла:

– «Заря», я – «Чайка». На месте.

– «Чайка». Я – «Заря», через четыре минуты – часовая готовность,