Вулкан: Владыка Змиев - Дэвид Аннандейл Страница 9

Силуэт Чужеземца просвечивал, и сквозь него Вулкан видел крутые склоны Смертельного Огня. Но, несмотря на это, Его величие не было незаметным, и как всякий раз, когда примарх видел Императора, он ощутил одновременно смирение и восторг.

— Обрати свой взор на систему Тарас, мой сын, — сказал Император. — Взгляни на Антеум.

— Что я должен там увидеть?

— Своих остальных сыновей. Они уже больше года сражаются там против орков.

— Больше года?! — воскликнул Вулкан.

— Они многого добились, — сказал Император. — Но их силы на исходе. Скоро они уже ничего не смогут сделать.

— Почему же ты не сказал мне раньше?

— До этого момента они не были готовы тебя принять, а ты не был готов встретиться с ними, — объяснил Император. — Отправляйся на Антеум. Спаси старый легион.

— Я выкую новый, — пообещал Вулкан.

— Создай настоящий легион, — сказал ему Император.

3

Знание без мудрости — пепел. Долг без веры — шелуха. Защита без заботы — треснувшая наковальня.

Вулкан, «Изречения»

Огромный купол, созданный из слоев адамантия и базальта, открылся с громогласным стоном. При его движении завибрировала земля. Поочередно, одна из другой, выдвинулись четыре секции, отчего казалось, что из-под земли выросла еще одна гора. Отблески кузнечных горнов смешались с предрассветными лучами. Гесиод как будто издалека наблюдал за медленным подъемом колоссального сооружения, опиравшегося на пневматические колонны, толстые как ноги титана «Владыка войны». Над кузницей собралась эскадрилья мощных транспортов. Они подошли ближе и зависли, спустив захваты, чтобы закрепить огромную машину.

Внутри кузницы, в казавшемся еще более огромным после извлечения машины пространстве, Вулкан остановился посреди галереи, над рядами танков, и обратился к собравшимся воинам.

— Легионеры Восемнадцатого! — заговорил он. — Вы — сыны Ноктюрна! Мои сыны, а через меня и сыны Императора! Сегодня для вас начинается Крестовый поход! Сегодня мы отправляемся на поиски ваших братьев. Когда вы встретитесь с ними — вы узнаете их. Мы будем сражаться бок о бок, и тогда вы поймете, что ваш дом — это вся Галактика, что наша армия — это щит для всего человечества!

Послышался глухой рев двигателей, начавших подъем к небу колоссальной конструкции.

— Смотрите! — воскликнул Вулкан, указывая на поднимающееся сооружение. — Это часть истории нашего легиона. Этот корабль служил вашим братьям, а вы работали, чтобы сделать его еще сильнее. Так начал коваться ваш союз. Смотрите на его мощь! Смотрите, что он собой представляет! Это рождение нашего истинного легиона! А теперь — выступаем!

Тысячи сыновей примарха громогласным кличем заявили о верности ему. Потом загудели двигатели, и танки двинулись по пандусу к поджидавшим их наверху грузовым кораблям.

Они услышали Вулкана. Он знал это и не сомневался в том, что они согласны с его словами. В чем он не был уверен, так это в том, что они так же пламенно уверовали в это, как верил он сам. Для закаливания этой веры еще потребуется жаркое пламя.

Рай’тан вышел из реклюзиама линкора «Рожденный в пламени» и увидел поджидавшего его Т’келла.

— Ты был на мостике, когда мы покидали Ноктюрн? — спросил он.

— Да, был, — ответил Рай’тан. — Я попрощался с нашим миром, и от твоего имени тоже, брат.

— Благодарю тебя.

Рай’тан кивнул:

— Понимание долга не уменьшает боль разлуки. Мы знаем, что не бросаем Ноктюрн, но это не помогает избавиться от этого тягостного чувства.

Т’келл не ответил. Да ему это и не требовалось. Стремление защищать домашний мир прочно укоренилось в каждом представителе любого народа Ноктюрна, и восхождение к Легионес Астартес ничего не изменило. Этот инстинкт определял их сущность. Но тем не менее Рай’тан осознавал, что Вулкан пытается их научить новому пониманию «защиты домашнего мира», но он не чувствовал в себе этого, как должен был.

— А теперь, когда ожидание закончилось, твое беспокойство уменьшилось? — спросил он Т’келла.

Они направились к амфитеатру, расположенному в центре казармы, откуда игниакс мог обратиться сразу ко всем легионерам на борту корабля. До сих пор он не делал этого, но, медитируя в реклюзиаме, сосредоточился именно на этой мысли.

— Я рад, что наша миссия началась, — после паузы произнес Т’келл. — И я благодарен за то, что понимаю, в чем наша цель.

Слово «цель» он произнес так, словно искал наиболее подходящий режим для двигателя: Т’келл имел привычку мыслить понятиями прямой механической эффективности. Он не терпел никакой неопределенности.

— У нас есть цель, — сказал Рай’тан. — Но?..

— Ты видишь меня насквозь?

— Почти.

— Наши далекие братья по Восемнадцатому… — нерешительно произнес Т’келл и замолчал.

— Ты задумался об уроке, который нам необходимо усвоить, — подсказал Рай’тан.

— Возможно, — согласился Т’келл. — Ты тоже об этом думал?

— Мы получим ответы на все свои вопросы.

Рай’тан решил, что свои сомнения он может высказать только примарху. И еще он решил, что сегодня не станет обращаться к воинам из амфитеатра. Его мучили те же самые вопросы, в ответах на которые он пока не был уверен.

— Как думаешь, мы вовремя доберемся до Антеума? — спросил Т’келл.

— Император не без причины выбрал именно этот момент, чтобы направить нас туда, — осторожно ответил Рай’тан.

— Но эта причина может не предусматривать их спасения.

Рай’тан поморщился.

— Они проглотили наживку! — закричал в вокс Нумеон. — Эти зеленокожие довольно сговорчивы.

— И предсказуемы в своей свирепости, — добавил Вон, шагая на юг от вулканического конуса. — Пора их за это вознаградить.

На лавовом плато кишели орды ксеносов. Орки непрерывным потоком спускались со штурмовой и кораблей по другую сторону от вулканической цепи ограничивающей плоскогорье. Теперь они двигались к базе легионеров, словно океанский прилив.

Стационарные орудийные позиции открыли огонь сбивая первые ряды орков. Тяжелая артиллерия Восемнадцатого была сосредоточена у подножия вулкана. Танки доставить к базе было возможно только по воздуху, но они сохраняли частичную мобильность тех участках, где почти не было лавовых потоков, пушки