Андрей Левицкий - Один из леса Страница 9

– Что за банда, где их стоянка?

– Не в курсе я, Стэн. Но этот Борзой к нашей Ксюхе борзо так пристает, глаз на нее положил и явно хочет еще и руки, того… на нее положить. Соответственно, она больше про него должна знать. Надо ее позвать.

Хозяин налил мне еще и стал раскачиваться на стуле, покатывая свой стакан между ладонями и хмуро уставившись в него. В голове его явно бродило множество тревожных мыслей. Я глотнул виски, закусил изюминой и задал следующий вопрос:

– Если мы начнем расспрашивать, она не проболтается? Тому же Борзому?

– Он вроде ей не нравится… – возразил Сигизмунд не слишком уверенно.

– Это ничего не значит. Иногда у женщин «нет» значит «да», а «да» значит «да-да-да!». Может, Борзой этот ей противен, а может, она просто ломается для порядка.

Сиг задумчиво отхлебнул виски.

– Все возможно. Она недавно у меня, дочка знакомого одного. В целом девка вроде правильная, но стопроцентно отвечать за нее пока не могу.

– Ну, значит, и не надо ее в лоб расспрашивать, подозрения вызывать. Я у тебя ночую, и будет плохо, если сюда по мою душу заявятся те, с кем этот Борзой Миху выкрал.

– Но он точно один из тех похитителей?

– Я почти уверен. Почти.

– Ты ж, по твоим словам, видел их только издалека. А красные рубахи или там свитера тут не один Борзой носит.

– Но я здесь в Шатре еще вроде нож Михи узнал. Правда, только рукоять видел. В общем, этот Борзой обещал Ксюхе, что вечером опять подойдет…

– Кстати! – перебил Сиг. – Ты меня без Кирпича оставил. Так вот – займешь пока его место.

Я удивился:

– Какой из меня вышибала? Я ни ростом не вышел, ни мышцами.

– Без разницы. Махаться умеешь? Умеешь, вон Кирпича вырубил.

– Ну и что? Для вышибалы грозный вид важен не меньше, чем умение драться. А у меня вид такой… средний. Обычный.

– Все равно, у меня других вариантов сейчас нет. Вышибала нужен. Скоро тут толпа будет. Напьются, тогда пойдут всякие, того… эксцессы. Мои парни могут дубинками помахать, так что подсобят, если что. Только тебе шмот нужен более привычный, чтоб не лезли просто из-за того, что вид не такой. Я тебе выделю. Все понял?

Допив виски, я поставил стакан на стол и сказал:

– Ладно, поработаю у тебя пару вечеров и заодно понаблюдаю. С твоей Ксюхой ближе познакомлюсь, расспрошу.

– Правильно, как раз хорошее прикрытие для тебя. Никаких вопросов не будет, ну, нанял я к себе нового парня, кому какое дело. Короче, сейчас идем на склад, натянешь другие панталоны, потом Ксюху позовем, она посмотрит твою ногу, подлечит, компресс наложит. Потом пожрешь – как раз уже ночь, тут веселье будет в самом разгаре. Ночевать выделю комнату на задах, в нее ход и с общего коридора, и отдельный есть, со стороны пустыря. И тайник для ствола имеется.

Он встал:

– Все, хватит болтать, а то у меня полно дел.

– Нет, подожди, – возразил я, – у меня еще один вопрос к тебе, важный.

– Ну?

Я замялся, подыскивая слова. Не хотел рассказывать Сигу про кулон и про оставленный углем рисунок – эти два момента я опустил, когда описывал ему произошедшее.

– Когда вы до Пандемии в последний раз виделись с Михаилом?

– А тебе это зачем сейчас? – удивился он.

– Ну, надо. Ответь.

– Лет, может, за пять или за четыре до того, как все случилось.

– И после того раза вообще не встречались?

– Нет. Только уже сейчас друг друга случайно увидели. Ну ты помнишь, когда вы в первый раз на Черный Рынок заявились.

– А до Пандемии кем он был, в ту вашу последнюю встречу?

– Полковником был. Заведовал охраной армейских перевозок Уральского военного округа.

– Крутая должность. Как думаешь, чем Михаил после заниматься мог?

– Ну, может, теми же перевозками и заведовал? – Он направил к выходу, но приостановился и добавил, задумчиво оглаживая фартук: – Хотя, если рассудить, был бы Миха на той же службе, я бы столкнулся с ним еще не раз. На самом деле он… вроде как пропал куда-то. То есть последние года четыре перед Пандемией непонятно, чем он занимался. Может, уволился из рядов российской, понимаешь, армии или, наоборот, в секретный какой проект угодил… А что, он тебе не рассказывал?

– Про это – нет. Скажи еще, Сиг, знак такой: латинская «V», перечеркнутая зигзагом, тебе ни о чем не говорит?

– Не-е, – он покачал головой. – Такого точно не знаю. Что за знак?

– Ладно, неважно, – ответил я, вслед за ним выходя в коридор и сквозь ткань нащупывая висящий на груди кулон.

Повязка с компрессом помогла, теперь рана беспокоила меньше. Одетый в потертые черные джинсы с дырой на колене и кожаную рубаху, я сидел на высоком ящике у стойки, потягивал кислое пиво из кружки и неторопливо оглядывал зал. Давно стемнело, народу в Шатер набилось прилично. От жарящейся на вертеле свиньи осталась едва ли половина, Ксюха и присоединившиеся к ней парни Сига, Игорь с Борькой, сновали между кухней и столами, разнося жратву с выпивкой. Дважды мне пришлось отрывать зад от стула, то есть от ящика, чтоб усмирить особо буйных кочевников, но до серьезных инцидентов пока не доходило.

После полуночи народ начал расходиться. Хотя в зале оставалось еще порядочно людей, но свежие клиенты уже не подваливали. Неподалеку за столом сидели трое, и поддатый мужичок, лицо которого украшал большой фингал, с упоением вещал:

– А было дело так, хлопцы… Двое бродяг возвращались в лагерь, поздней ночью. Останавливаться они не хотели: рукой же подать до лагеря, что на Рудне находится. Тяжко было идти. Сидоры до отказа артефактами да травами лечебными забиты, и лес кругом. Страшно. И знаете что? – Мужик промочил горло и продолжил: – Смотрят, небо тучами застилает. Ветер подул промозглый. Дождь заморосил. Лес будто ожил. Тут и там молнии сверкают. Шторм начинается!

Рассказчик сделал выразительную паузу.

– Видать, сгинуть суждено, подумали тогда те бродяги… но, как говорится, глаза боятся, а ноги несут туда, где безопасно. В общем, бежали они так, что пятки сверкали. Вот уже и крыши домов виднеются в сполохах молний. Но тут один из них остановился, потому что услыхал из зарослей чертополоха детский плач. Раздвинув кусты, увидел маленькую девочку, зареванную всю. И откуда только взялась там?! «Я погулять пошла и потерялась», – сказала девочка. Бродяга оглянулся, но его товарища уже не было. Тогда бродяга бросил свой сидор, взял девочку на руки и припустил что есть духу, следом за ушедшим приятелем… но не суждено было им убежать. Шторм накрыл этих двоих – и поминай как звали. А после Шторма никто не выживает. Сгинули они бесследно.