Анна Виор - Легенда о свободе. Мастер Путей Страница 12

– Вирд… – неожиданно обратился к нему Кодонак, и он понял, что, пока размышлял, почти уснул – сидя и с открытыми глазами. – Вирд, если ты не поспишь, то не сможешь ничего придумать или предпринять. Отдыхай.

– Но уже утро… – вяло пробормотал Вирд. Он не только эту ночь не спал – предыдущая тоже была бессонной, а в ночь третьего дня ему удалось уделить сну лишь три часа, а затем он отправился в библиотеку, искать сведения…

– Я пока расспрошу всех свидетелей, – продолжал уговаривать его Кодонак, – узнаю, что и как. Когда проснешься, я уже буду здесь и все тебе доложу.

Вирд хотел было возразить из последних сил, но Кодонак решительно поднялся и направился к выходу вместе с Мастером Миче, на ходу говоря:

– Ни к чему нам сонный Верховный.

Вирд сдался.

Он добрел до спальни, стянул с себя кам и повалился на кровать, не расстилая ее.

– Верховный, к вам Иссима Донах. Пускать? – спрашивал Мастер Таш, ныне Мастер Золотого Корпуса, хотя волосы бывшего Тайного еще не отросли. Вирд заметил, что Таш чаще других дежурит у его двери.

Вирд только что проснулся, было уже далеко за полдень, и выспаться ему удалось, но особой бодрости он не чувствовал. Иссима? Чего она хочет? Обычно девушка передавала свои просьбы и пожелания через Элинаэль, с которой дружила. Если она пришла к нему лично, значит, что-то стряслось.

– Да, конечно, – ответил он Ташу, поспешно натягивая кам.

Она была одета в шелковое голубое платье, оттеняющие яркие глаза, ткань такая тонкая, что подчеркивает все изгибы фигуры. Золотые волосы до самых пят свободно рассыпались по плечам и спине. Нужно быть слепым, чтобы сказать, что она не красива. Но для него Элинаэль несравненно лучше.

– Здравствуй, Иссима. Присаживайся, – предложил Вирд, стараясь не смотреть на соблазнительную красавицу.

– Как странно видеть тебя здесь, вместо деда… – тихо проговорила она, усаживаясь в кресло перед камином.

Вирд убавил тарийское пламя, что было ему подвластно, до маленького огонька, так как пришла весна, и в Городе Семи Огней уже было достаточно тепло.

– Так, словно приходила всю жизнь под сень раскидистого огромного дуба, а однажды увидела, что его выкорчевали, а на его месте посадили какой-то кустик.

«Какой-то кустик?» Зачем она пытается его оскорбить?

– Тот дуб весь прогнил, – холодно ответил Вирд, – а из «кустика», может, что и вырастет.

– Если его не затопчут, – еще более холодно отозвалась девушка.

Она смотрела прямо в его глаза, и Вирд спросонья не мог понять, что в ее взгляде…

– Иссима, ты хотела меня видеть? Что-то случилось?

– Я нравлюсь тебе? – резко сменила она тему и тон.

Вирд был ошарашен вопросом. Она встала и подошла ближе к нему, сам Вирд еще не успел усесться в кресло.

– Я красивая? Как ты считаешь? – Это Иссима спросила, стоя достаточно близко, чтобы взволновать любого мужчину.

– Да. Ты красивая, – ответил он, делая шаг назад и заходя за спинку кресла.

– Так я нравлюсь тебе?

– К чему это все, Иссима? – Вирд начинал сердиться.

– Вирд – ты Верховный! – засмеялась девушка. – Тебе можно делать все, что ты захочешь! Ты еще не понял всех преимуществ? Тебе стоит пожелать – и любое твое желание будет исполнено. У тебя власти больше, чем у императора Ары, чем у Короля-Наместника, чем у королевы Ливада. Ты – Верховный! Ты ведь не давал Элинаэль клятву верности! Ты можешь быть и с ней и со мной. Вместо одной красивой девушки – две! Разве это слишком много для Верховного?

– Для меня – да! Это слишком много. Я люблю Элинаэль.

– Я же не заставляю тебя ее разлюбить!..

Она вновь нашла способ приблизиться к нему и буквально зажать в угол между камином и креслом. Иссима взяла его за руки, подняла к нему безупречное лицо.

– Любить можно по-разному, – говорила она сладким и мягким, как текущий мед, голосом, – Элинаэль – так, меня – иначе. Если ты пожелаешь, она ничего не узнает. Да пойми же ты, дурачок! Ты можешь иметь все! Тебе вся Тария принадлежит! Не одна девушка, а любая, на какую ты посмотришь!

Вирд попытался высвободить руки, но не слишком решительно – девушка держала его крепко, и он боялся причинить ей боль.

– Не отказывайся так сразу. Я же вижу, что ты хочешь этого. Попробуй… Один поцелуй – и всегда можешь остановиться. Быть Верховным – это не только ответственность, есть и приятные моменты.

Ее губы так близко…

– Ты же вырос в Аре. Я слышала, что там нравы касательно любви не такие строгие, как считается у нас. Ведь так?

Эти слова помогли. Он вспомнил Ару. Рабство. Насилующего Миху надсмотрщика. Вспомнил побег, эффа, свои сны… Затем вспомнил Хатоя, который смотрел на него глазами Атаятана, а потом упал и умер, и он не мог ему помочь. Вспомнил мертвый взгляд Мастера Клата, из которого выпили Дар… Вся Тария ему принадлежит?! Люди умирают в его стране, в то время как он – совершенно беспомощен, а какая-то избалованная девчонка пытается его соблазнить, толкуя что-то про абсолютную власть! Вирд рассердился, отстранил Иссиму и отошел в центр комнаты.

– Ступай, – негромко, но твердо сказал он. – Мне не до этого сейчас. Не трать на меня свои силы, Иссима. В Тарии найдется множество достойных мужчин, которых тебе не придется ни с кем делить.

В ответ она засмеялась. Села в кресло и спросила:

– Так ты не хочешь?

– Нет.

– Я не верю. Но ты прошел испытание.

– Испытание?! – «Она устраивает мне испытание?» – Вирд давно не бывал так зол. – Что это за игры?

– Я хотела проверить тебя. Ты прошел эту проверку.

– Иссима, ты в своем уме?! К чему твои проверки?

Лицо ее сделалось печальным, маска соблазнительницы спала, девушка опустила голову:

– Присядь, пожалуйста…

Вирд сел, но сердиться не перестал: «Это снова какие-то игры?»

– Ты мне нравишься… С тех самых пор, как я исцелила тебя… отсекла боль.

– Я благодарен тебе, но…

– Выслушай, Вирд! Когда я поняла, что ты с Элинаэль… Это произошло так быстро… Мне показалось, что просто так сложились обстоятельства. Она была рядом, а я далеко – на берегу залива…

– Она тоже была далеко – в цитадели Шай.

– Теперь я знаю. Но все равно, я думала, что ты ошибся. Просто она оказалась более ловкой – раньше, чем я, предложила тебе себя. Любой юноша в твоем возрасте легко загорается, только увидев хорошенькую девушку. И если бы причина была в этом, то я бы легко отбила тебя у нее. Мы бы сейчас не разговаривали, а занимались чем-то другим…

Вирд почувствовал, что краснеет.

– Но ты прошел проверку. И я уступаю. Но учти, если я увижу, что между вами все не так хорошо, я воспользуюсь своим шансом.

– Это угроза?

– Это предупреждение. Тебе предстоит еще одна проверка – временем.

– Времени у меня мало, – мрачно произнес он. – Может, и вовсе нет.

Глава 4

При дворе

Гани Наэль

Совсем недавно он был в самом низу – в прямом смысле слова: жил в подземелье и ночевал на дурно пахнущем матрасе, днями не видел белого света и готовил с величайшими стратегами Тарии планы по смещению Верховного и других приспешников Атаятана, облеченных властью, и вот он – на гребне волны. Для человека смелого буря иной раз – не погибель, а возможность. А Гани Наэль считал себя смелым человеком, почти как дед его, пират.

Роскошь королевского дворца, конечно, уступала убранству покоев Верховного Атосааля, который за более чем триста лет своей жизни пристрастился к дорогим и изысканным вещам (Вирд – этот ходячий вихрь, конечно же того не оценит, ему все равно – сидеть за столом из прозрачного Мицами или из наскоро сколоченных, едва оструганных досок), но королевский дворец, что ни говори, был красив. Неодаренным отпущен короткий век, а молодость их – дуновение ветра, поэтому нужно успеть – успеть насладиться всеми благами, что предлагает этот мир. Не стоит тратить свои дни попусту, огорчая взор бедностью, грязью и разрухой, лучше любоваться на стройные колонны и узорчатые арки, созданные рукою самого Тотиля, на картины, написанные кистью величайших Мастеров Художников, в том числе и Одаренных, вдыхать аромат роз, что растут в королевском саду, и духов, что используют придворные, сидеть в мягких креслах, пить лучшее вино, баловать свой вкус изысканнейшими блюдами, дарить улыбки и поцелуи прекрасным дамам.

Гани Наэль с каждым днем все больше и больше понимал – он просто создан, чтобы стать придворным, советником короля. Такой должности он удостоился, когда Мило Второй узнал о его роли в деле восстания. А когда королю стало известно, что именно Музыкант Наэль нашел в Аре и привел в Город Семи Огней их Верховного – Мастера Путей, то слава окружила его, сделав наиболее уважаемым человеком во дворце… после Короля-Наместника, конечно, – Гани скромен.