Евгений Перов - Черные клинки. Небесная сталь Страница 13

Харальд говорил столь убедительно, что на мгновение Абигор даже сам усомнился в разумности плана атаки.

Но иначе им никак не взять заставу.

По меньшей мере полторы тысячи вооруженных до зубов легионеров, облаченных в стальные доспехи, сидят за частоколом в два человеческих роста. В то время как Абигор располагал почти вдвое меньшим числом воинов. Победа или смерть. Третьего не дано.

Неожиданно Харальд улыбнулся.

– Абигор, друг. Никто из нас не сомневается в твоей отваге. Но разве ты сам не хочешь убедиться в правильности этого решения? Я же вижу тень сомнения на твоем лице.

«Какую же игру ты затеял на этот раз, ублюдок? Чего же ты добиваешься, старый лис?!»

– Что ты хочешь, Харальд? – спросил Абигор.

Отец Скарга улыбнулся. Вокруг его темных глаз появились лучики множества морщинок, на мгновение выдавших его возраст.

– Спросим у богов.

Толпа одобрительно зароптала. Абигор увидел, как ехидно улыбается Скарг.

– Спасибо за совет, но, покуда я здесь хэрсир, мы будем делать по-моему. – Абигор выбрал из окружения Харальда его самого свирепого воина и вонзил свой взгляд в его глаза.

Воин был больше, сильнее и намного моложе, но тем не менее поспешил отвести взор. Толпа притихла.

Голос Харальда прозвучал почти заговорщицки.

– Я слышал… только молю, не подумай, что эти глупые слухи распространяю я, – сказал он совершенно невинным тоном, – что твоя вера в богов уже не так сильна. Что те два года в имперском плену обратили тебя в веру южан.

Прежде чем Абигор успел что-либо сказать в ответ, толпа загудела.

– Оракул! – Приведите оракула! – требовали воины.

Вдруг все крики оборвались. Воины начали расступаться, едва слышно перешептываясь.

Две молодые девушки, чью наготу скрывали лишь набедренные повязки и татуировки, вели под обе руки сгорбленную фигуру в лохмотьях.

Жилище оракула находилось на самой окраине деревни. Он никогда не поспел бы к главному костру так скоро. Абигор почувствовал недоброе. Появление предсказателя явно было запланировано.

Что ж, посмотрим, что пропоет старый выродок.

Оракул доковылял до костра.

«Интересно, сколько зим этой рухляди?» – подумал Абигор, глядя на уродца, который едва доходил ростом ему самому до груди. Оракул был старым столько, сколько Абигор его помнил. Учитывая, что юность самого Абигора давно сгинула во времени, истинный возраст провидца не укладывался в голове.

Абигор невольно задержал взгляд на прекрасных фигурах литир. Несчастные девушки: вместо того, чтобы рожать воинов, как и подобает женщинам, они проведут несколько зим в услужении этому выродку, чтобы потом быть принесенными в жертву богам. А их место займет новая пара красивейших девушек деревни.

Абигор стал на одно колено.

Он знал ритуал и знал, что тот не доставит ему удовольствия. Но другого выхода не было. Войско требовало предсказания. Оракул протянул дрожащую морщинистую руку, покрытую темными пятнами. Длинные желтые ногти больше напоминали когти зверя.

Абигор лизнул протянутую ладонь, едва сдержав подступивший к горлу рвотный комок. Рука источала запах гнили и мочи.

– Прошу тебя, мудрый оракул, – начал Абигор, – приоткрой завесу времени и скажи: ждет ли нас успех в сегодняшней битве?

Провидец стоял, слегка подрагивая.

Воины вокруг придвинулись ближе, желая не пропустить ни одного слова. Лишь Скарг по-прежнему ухмылялся, словно уже знал ответ.

Время шло, а оракул все молчал.

Абигор уже решил, что тот не услышал вопрос, как вдруг провидец резко выбросил вперед одну руку. Костлявый кулак сжимал кривой ритуальный нож, сделанный из кости.

Тут же одна из литир приблизилась, вытянула вперед руку. Вторая жрица упала на колени и поставила на землю блестящую чашу. По толпе прокатился взволнованный ропот.

Оракул молниеносным движением полоснул по руке девушке. Та даже не вздрогнула. Капли крови, которая казалась черной при свете костра, начали стекать в чашу. Оракул спрятал нож в бесчисленных складках лохмотьев.

Когда дно чаши полностью покрылось кровью, девушка зажала рану другой рукой и сделала шаг назад. Провидец опустился на колени. Медленно он приподнял рукой кусок грязной ткани, закрывающей лицо. Абигор едва удержался, чтобы не отвести взор. Показались бесформенный подбородок, будто бы расплавленный в огне и застывший на морозе в причудливой неправильной форме, и перекошенные бледно-фиолетовые губы.

Уродец издал грудной хрип и плюнул в чашу с кровью бледно-желтой пеной. Абигор поморщился.

Тем временем оракул засучил один рукав и принялся перемешивать собственную слюну с кровью девушки длинным желтым ногтем. Скрежет его по дну чаши раздражал слух. Хотелось зажать уши.

Оракул поднес ноготь ко рту и быстро лизнул его языком. В тот же миг прорицатель начал содрогаться всем телом. Его трясло все сильнее и сильнее. Одна из девушек поспешила убрать чашу – и провидец упал лицом вниз, продолжая дрожать. Наконец, он дернулся последний раз и застыл.

Толпа затихла, ожидая пророчества, но оракул лежал без движения.

«Может быть, старый выродок наконец сдох?» – с надеждой подумал Абигор.

Но тут, словно услышав его мысли, оракул сел и повернул к нему голову.

– Боги будут благосклонны, – просипел тихий голос, похожий на скрип сломанной ветки.

Радостные возгласы раздались в толпе: «Победа!», «Слава!». Абигор почувствовал, как расслабились мышцы, мгновение назад сжимающие челюсти до скрежета зубов.

Оракул поднял вверх костлявую руку. Это не к добру. Толпа вновь утихла. Сотни обеспокоенных глаз уставились на него. Абигор почувствовал, как внутренности сжимаются в комок.

– Нужна жертва, – еще тише сказал провидец.

В тишине был слышен лишь треск костра. Жертва… Предчувствие недоброго усилилось.

Абигор прочистил горло.

– Дюжины коз хватит?

Оракул медленно покачал головой. Абигору показалось, что уродец ухмыляется своим жутким подобием рта.

– Человек.

– Ингвар, – Абигор повернулся к своему другу, – приведи пленного имперца, один был еще жив.

Прежде чем Ингвар успел сделать хоть шаг, оракул покачал головой.

– В этот раз боги не примут жизнь еретика, – сказал он по-прежнему тихо, но Абигору показалось, что провидец кричит, – жертва должна быть добровольной и полной.

Абигор обомлел.

Полной?! Это же значит, что кто-то должен согласиться взойти на костер! Умереть не в бою. Лишиться места во Дворце павших и навечно обратиться в пепел. Пожертвовать не только жизнью, но и душой. Абигор почувствовал, как волосы на затылке зашевелились. Никто из туата на такое не пойдет.

Он снова упал на одно колено.

– Провидец, – быстро заговорил он, – есть ли другой способ?

Даже не дослушав вопрос, оракул покачал головой.

– Только так боги даруют тебе победу, вождь. Пришли за мной, как найдешь такого человека.

Литиры подхватили провидца под руки, помогли подняться, и калека поковылял прочь. Сгустившаяся толпа вновь расступилась, создавая живой коридор. Свирепые и отважные воины с ужасом на лице пятились прочь, словно коснуться уродца означало навлечь на себя беду.

Оракул замер на границе круга.

– Поторопись, вождь. Боги дают время лишь до рассвета. После восхода солнца они останутся глухи к твоим мольбам, даже если ты пожертвуешь всем своим воинством, – проскрипел прорицатель и удалился.

Абигор встал на ноги и тут же едва не опустился на землю от боли. Проклятое бедро. А перед ним уже маячила довольная физиономия Харальда.

– Свободные люди Севера, – зазвенел в ушах голос старого соперника, – кто из вас готов взойти на костер во имя победы?

Лишь мгновение назад шумевшая как камыш на ветру толпа будто по волшебству замолчала.

Абигор выпрямился и посмотрел на воинов.

Но все лица смотрели в сторону, друг на друга, на огонь, себе под ноги – куда угодно, только не ему в глаза. Абигор понял, что потерпел поражение, даже не начав битву. Если ангардийский лагерь останется стоять – Херкул снимет с него голову. Но после такого предсказания заставить воинов сражаться не сможет даже сам конунг.

Скарг неприкрыто улыбался. Абигор чувствовал, что угодил в расставленную им и его отцом ловушку, но выбираться было поздно. Он крепко стиснул рукоять меча. Атака состоится. Любой, кто откажется, – отправится на тот свет здесь и сейчас. Хотят этого боги или нет…

Глава 4

Оазис

Наемник

Все смотрели на большую помятую карту. Ее расстелили прямо на полу. Положение дел оказалось неутешительным. Разведчики, отправленные к Старому мосту, обнаружили еще одно войско не меньше чем в тысячу мечей.

Уорд, размахивая полупустой кружкой с пивом, первым выплеснул свои мысли после доклада скаутов: