Мила Коротич - Терракотовые сестры Страница 17

Кайно выхватил из-за пояса меч и раскрутил рукоять: там внутри оказалась маленькая, размером с палец, склянка. Темно-голубая, из горного хрусталя, она закрывалась тщательно притертой пробкой из такого же материала. На гарде, на склянке, на пробке стояло клеймо служителей Хаоса. Черные изначально стрелы пульсировали красным, показывая, что находятся на чужой территории.

– Все, что мне нужно, это глоток воды из источника, мама, – в глазах мужчины отразился блеск склянки. – Я не могу пройти туда, а ты – можешь.

– Позволь тогда тебя спросить: а клеймо у тебя уже есть?

– О чем ты? – он действительно не понял, куда она клонит. – Какое клеймо? Я ж не скотина, чтоб меня метили…

– Клеймо той, кто надоумил тебя. Кто рассказал тебе об источнике? Та черная девка, что увела тебя однажды ночью, побрякивая бусами? Она уже пометила тебя своим клеймом? Или у меня еще есть шанс поговорить со своим сыном, а не с ее слугой?

Кайно вспылил, но сдержался.

– Мама, давай не будем ссориться, – сделал еще одну попытку сын. – Она считает тебя своей названой сестрой по несчастью. И просит помощи, как у родственной сущности…

Мириам ужаснулась:

– Что ты несешь? Что она возомнила? Что общего у нас, кроме тебя и воли Творца оказаться здесь, в мире Терры?! – Мать задохнулась, а потом, отдышавшись, спросила: – Она послала тебя за водой из источника на дне моря?

Кайно кивнул.

– Других она посылала еще и за моей головой, – почти беззвучно сказала Мириам. Она встала и устремила глаза в море.

– И меня – тоже… – так же беззвучно прошептал Кайно. Надежда разбилась о материнский силуэт, неожиданно жесткий на фоне моря. Как и ее непривычно суровый голос:

– Я поклялась хранить это место от всех без исключения. К тому же я уверена: скрытый в море источник имеет неизвестную силу. Своими глазами я видела, как один из хаоситов стал немощен, окунувшись в воды. Из огромного смерча стал уродливым сгустком, свалившимся в водоворот. Неизвестно, что станет с моим сыном, если он притронется к источнику… Слишком велика сила. Слишком велик соблазн. Слишком много жизней зависит от незамутненности источника. И пока жива я, Мириам, жрица Ордена Равновесия, я не допущу крушения миров, как в моем родном Хьерварде.

Тут Кайно не выдержал:

– Я… хочу… я… имею право… Кали права… – он чеканил слова, сдерживая дыхание, как учила любимая. Так накапливалась сила для магического удара. «Замри, умри, восстань! – наставляла она ученика. – Используй силу смерти. Обмани, пообещав себя. Направь ее своим последним дыханием!» И дойдя до предела, Кайно вскинул руки, вытолкнув воздух в крике смерти. Ударная волна разбила магический щит, который мать успела поставить, но угасла, лишь откинув женщину на пару шагов.

В ответ она создала песочный вихрь. Но он только помог не дышать. И снова огненный вопль издал Кайно, не заботясь о том, что третий раз смерть не обмануть.

– Я мог бы быть магом, а должен стать привратником?! Да и кто мой отец? Обычный смертный варвар! Вот если бы я дотронулся до источника Мимира, то стал бы великим…

Песок поглотил огонь, упав к ногам женщины стеклянными каплями.

– Остановись, сынок! – закричала она и закрутила расплавленное стекло в воздухе, остужая. Созданный стеклянный шар прыгнул на Кайно, проглотив. Но он выхватил меч и рубанул что есть силы. Осколки разлетелись вокруг, застряв в стволах пальм. Мириам успела закрыть лицо, дунув навстречу осколкам-кинжалам. Успела избежать смерти, но не ранения. Одно из горячих стекол оцарапало ей руку. Другие завертелись в воздухе.

Истекая кровью, женщина закричала:

– Не подходить! – но было поздно. Охранники устремились на помощь и напоролись на висящие стекла.

Песок оазиса окрасился кровью. Ярость заливала глаза Кайно, слезы – Мириам. Она запела, зашептала что-то, надеясь, что усталость навалится на сына, что ему захочется упасть и заснуть на коленях у матери, но он рубанул воздух замысловатым знаком. Вращающиеся стекла упали со звоном, и в голову Мириам полетела черная молния. Потом еще и еще. В грудь, в ноги.

Женщина ловила их руками и отправляла обратно. Но она кидала молнии так, чтобы не задеть сына, а он, в ярости, бил прицельно, оттесняя мать от побережья.

– Я не дам тебе спрятаться в море, – шипел он, прижимая ее к отвесным скалам. – Тебе не поможет твой призрачный сокол!

Мириам отступала, но как только ее спина коснулась скал, как в захватчика полетели каменные глыбы.

Тот не растерялся, отбивая их еще на подлете. Раздробленные, глыбы отлетали обратно, грозя похоронить женщину заживо. Она сопротивлялась истово, но не хотела убивать. И для Кайно это было залогом победы: он нападал, она лишь защищалась. Он – моложе, злее, сильнее, она же никогда не была боевым магом. Сплетя заклятие скорости и многомерности, Мириам сновала среди летящих молний и осколков. Со стороны Кайно казалось, что мать раздвоилась, растроилась, умножилась. Но как тяжело ей, раненой, давались такие перемещения!

– Хватит, остановись, – уже молила она. Напрасно.

Но тут случилось то, что не мог представить себе никто из воинов. Небо рассекла яркая звезда. Рассекла и повисла низко над горизонтом, вдали. Кайно и Мириам за свою жизнь на Терре видели много таких блуждающих звезд, но ни разу после этого из них не выходила сила. Мать и сын испытали сильнейшую боль, и огненно-розовый столб вышел из Мириам. Темно-красным сияла сила Кайно. Потянувшись друг к другу, столбы переплелись, выгнулись дугой и устремились в самый центр моря. Оно вскипело, проглотив их. А затем такие же сияющие столбы устремились со всех концов земли.

Красота и сила обрушились в раскрывшуюся морскую бездну сплошным потоком. Сияние слепило глаза. Мать и сын зажмурились. Но и так они чувствовали, как сотрясается воздух, как новый и новый свет вливается в поток, как беззвучно содрогается эфир. А потом все разом погасло. Сильный грохот и удары о землю привели их в чувство. Но оба рухнули на песок совершенно без сил.

В полной темноте, под небом, освещенным лишь звездами, а не вспышками огненных шаров, мать и сын – теперь враги – сидели среди рухнувших, разбросанных ими глыб. И никто из них не мог приказать взлететь ни одной из них снова.

– Сила ушла, ты понимаешь? – сказала Мириам. – В мире, кажется, больше нет магии.

Она еще раз попыталась поднять осколок скалы волшебным пассом. Безрезультатно.

– Не может быть, чтобы вся ушла, – Кайно показал матери рукоять меча. На нем по-прежнему красноватым светил знак Хаоса. – Продолжим? – и ткнул острием меча в сторону Мириам. Та лишь чуть-чуть пошатнулась. Даже не сделала щит воздуха. – Ты должна была отлететь к скале!

– Я же чувствую, сынок. Нет тут больше магии. Разве что остатки. Как каша на дне котелка, который еще не успели помыть. Вроде нет, а вроде и есть. Хочешь зарубить меня? Попробуй, но у меня есть сюрприз, – и легким движением Мириам бросила в сына маленьким сюрикеном, обмазанным сонным отваром.

Ничто не помешало обычной вещи долететь до цели. Никаких защитных заклинаний, ни щитов силы, ни охранной магии не появилось. Сталь вонзилась в предплечье мужчины, и густая темная струйка проступила через рукав. Кайно не ожидал такого простого решения, такого нападения. Соки сонных трав вошли ему в кровь. Но отвар действовал слишком медленно в молодом и сильном организме Кайно. Он вырвал железку и бросился прочь из оазиса. Там, за пределами тайной ложбины, его должны были ждать слуги Кали…

Но в тот момент, когда небо разрезали звездой на до и после, Кали, возлежавшая на белом ложе у себя во дворце, закричала смертным криком. Неизвестная ей доселе боль раздавила, прижала женщину к золотому покрывалу. Боль была подобна родовым схваткам. Кали ясно почувствовала, как отделяется ее магический двойник, как что-то или кто-то могущественный вытягивает из нее с таким трудом собранное и сохраненное волшебство.

– Нет, нет, не отдам, – зарычала нубийка и напрягла все силы, чтобы удержать вырывающуюся магию. Пот, кровь и слезы сочились из ее тела, кожа побелела и волосы стали седыми. Прекрасная черная женщина стала серо-синей от усилий удержать в себе волшебство. Она взывала к смерти, обещая ей себя и сотни жертв, лишь бы уничтожить врага, она вспоминала заклятия времени и развоплощения, но все они улетали в никуда, ведь кто именно нападал, Кали не знала, а потому била наугад. Ей в горячечном бреду битвы с неизвестным казалось, что это ненавистные Хедин и Ракот прорываются в закрытый мир. Чтобы добить ее, сделать ничтожной и унизить.

– Я не вижу вас, но просто так не сдамся, – шипела Кали.

Собрав в кулак усилием воли расплывающееся сознание, волшебница сжала руками виски и зашептала смесь из грубых местных и привезенных с Брандея заклинаний. Она представила двух воинов, двух Новых Богов Упорядоченного, какими их помнила, и, шепча самые смертоносные колдовские слова, устремила на них град магических ударов. Это должно было сработать! Где бы ни были эти двое сейчас, хотя бы один из видов магии должен был бы сработать!