Михаил Костин - Опаленные войной Страница 19

Я пожал плечами.

– Хотелось бы оказаться в Рам Дире, – заметил Эйо.

– Может быть, это он и есть? – предположил Эжен.

Я снова пожал плечами.

– Нам надо выбираться, пока еще горят факелы. Из зала шел единственный выход, который вел в длинный и довольно узкий коридор. Изредка от него уходили в сторону другие коридоры, но все они скоро приводили в тупик. Только два были равны по высоте главному и не упирались в стену после сотни шагов. Эти два коридора Эймс отметил углем, и мы пошли дальше. Где-то через час плутаний, который показался бесконечным, мы пришли в еще один зал. Раньше здесь тоже был портал, но сейчас от каменной колонны остались только мелкие обломки, разлетевшиеся по всему полу, будто от сильного и неведомо чем вызванного взрыва.

Резьба на стенах в этом помещении оказалась испорчена. Частично сколота, частично будто бы подправлена чьим-то неумелым резцом. Оттого буквы уже не складывались в слова, а слова в куски текста. Комната была разрушена намеренно.

Пришлось вернуться к одному из помеченных углем коридоров. Мы выбрали тот туннель, что был более широким. Почти сразу почувствовалось дуновение свежего воздуха. Мы прибавили шаг. Стены тут тоже были украшены резьбой, как и в большом зале, но здешняя резьба никак не желала складываться в слова, как бы я ни старался. Иногда мне начинало казаться, что я уже видел эти символы, но стоило остановиться, как картинка разрушалась, и передо мною были только переплетающиеся змеи и животные. Я злился, ругался, пытался снова понять смысл знаков и разобраться, для чего они. Я так увлекся, что даже не заметил, как впереди показался свет.

Солдаты поспешно затушили факелы, вытащили мечи. Эймс двинулся первым. Мы осторожно пошли следом… и не зря. У выхода от стен вдруг отделились человеческие фигуры. В неярком свете, падающем из проема выхода, я без труда признал в незнакомцах нордов. Мы приготовились драться, но норды не наступали, они молча стояли и смотрели на нас, а мы на них. Потом вперед вышел высокий человек в кожаной рубахе, накинутой на простеганную плотную куртку. На руках у него были наручи из толстой кожи, а голову прикрывал простой шлем. За поясом торчал топор, любимое оружие дикарей, но в руке он, к моему удивлению, сжимал длинный меч.

– Кто есть?! – голос норда был глух и слегка сипловат, чем напоминал голос Эймса. Такие голоса бывают у тех, кто привык командовать людьми, кричать на солдат, выкрикивать приказания в бою.

«Скорее всего, вождь или главный охотник», – подумал я.

– А кто спрашивает? – весьма дерзко ответил Эймс.

– Хунгард, – ответил норд. Имя показалось мне знакомым, но я никак не мог вспомнить, где я его раньше слышал.

– Ты говоришь на северном наречии? – удивился Эймс.

– И ты говорить.

– Тоже верно, – согласился сержант. – Меня зовут Эймс Олинс, я слуга сира Ловала из провинции Пуно, это в Нордении! Со мной мой отряд…

– Как быть здесь? – оборвал норд.

– По туннелю пришли, – ответил несложно сержант.

– Зачем ходить под земля?

– Поверь, не по собственному желанию. От врагов спасаемся, – не стал врать сержант.

– Кто враг?

– Чираги! – вдруг подала голос Ули. Она вышла вперед и повторила уже более уверенно: – Нас преследуют люди Чираги! Они наши враги!

Хунгард с сомнением посмотрел на рыжую девушку.

– Чираги? А? Правда говорить, красный скин? – прищурился он.

Ули вспыхнула и сжала кулаки. Я услышал, как скрипнули ее зубы.

– Она говорит правду. И она не скин, – спокойно ответил Эймс.

– Угу, – промычал норд, немного виновато, – отметина лицо скин.

Ули отвернулась. Только сейчас я понял смысл тех рисунков на лбу сестры, которые она тщательно прикрывала волосами. Метка раба. Норд, знающий обычаи, мигом разглядел их.

– Это в прошлом, – со сдерживаемой яростью сказала Ули.

Хунгард кивнул.

– Скин не надо бояться! У нас нет скин, у нас скин и норд один! Вместе! – норд сложил ладони вместе и потряс ими в воздухе.

«Странно, – подумалось мне. – Прямо как у фуркарс. Неужели и другие племена переняли странное нововведение?»

– Чираги враг вам, Чираги враг нам, – продолжил норд, – убирать оружий, ходить вместе! – норд указал нам куда-то за спину.

Эймс обернулся, посмотрел на нас.

– Ох, не нравится мне это, – сказал Эйо, – не чувствую я себя уверенно без клинка.

– Мне тоже не нравится, – согласился сержант. – Но еще одну хорошую драку мы просто не выдержим. Предлагаю рискнуть.

Эймс покосился на меня. Я вздохнул, вышел вперед и положил меч на землю. За мной последовали остальные. Последним пошел сержант.

– В конце концов, у меня всегда остается нож в сапоге, – буркнул он, проходя мимо.

– Надеюсь, он не понадобится, – так же тихо ответил я.

Норды аккуратно подобрали наше боевое снаряжение и вывели нас на свежий воздух. Вокруг раскинулись руины древнего города. Когда-то он был огромен и величественен. Каменные дома, мощеные улицы. Мосты, кое-где сохранившиеся, но в большинстве своем обрушившиеся. Башни. Дворцы. И самое главное – остатки огромного купола. Как раз под ним мы и оказались, пройдя через очередной портал, ведомые голосом Вар Ло. Каменные стены сохранились не полностью. В нескольких местах они обвалились от времени и непогоды, а возле ворот зияла огромная пробоина, след какой-то давней катастрофы. Сомнений не осталось, это был древний город Хранителей, и он явно имел богатую историю, знал и взлеты, и падения, но для меня это была лишь новая загадка, однако почему-то развалины казались мне очень знакомыми.

Вокруг было многолюдно. Племя дикарей уже давно обжило старые камни. Норды приспособили руины под себя и даже заделали наиболее крупные прорехи в стенах. На улицах горели костры. Где-то варили еду, грели воду. Но главное было в другом. Я не сразу это заметил, но город, вернее, руины были в осаде.

– Чираги, – хмуро сказал Хунгард, махнув рукой за город, туда, где в ущелье, под мостом горели далекие огни.

– С корабля на бал, – вздохнул Эйо. Я промолчал. Я очень устал и хотел спать.

Хунгард провел нас через главную улицу к почти нетронутому временем и природой дому необычной овальной формы. Норды успели хорошо обустроить строение. Они привели в порядок двор, заделали разломы в стенах, перекрыли крыши. Из глиняных труб многих домов поднимался дым. Внутри оказалось большое помещение с колоннами белого камня. Было тепло, остро пахло горящей древесиной. Узкие окна давали мало света, поэтому в комнатах горели свечи и факела.

Нас встретили два норда: старик огромного роста и юноша.

– Эти ходить из-под земля, – пояснил Хунгард, – говорить: «Бежать Чираги», – Хунгард разговаривал с рослым нордом. Старик кивнул и ответил: – Пусть рускас смотреть!

Норд указал на маленькую дверцу в другом конце зала.

Хунгард повернулся к нам.

– Все нельзя! Один можно!

Я опередил остальных.

– Веди меня, думаю, нам будет о чем поговорить с вашим рускас. Мне и самому было интересно встретиться с местным колдуном, может, он знал что-то про то, где мы оказались.

Когда Хунгард подошел к двери, он почтительно склонился в поклоне. Постучал, толкнул дверь внутрь и произнес:

– Рускас, Хунгард. Приводить чужак, не скин, но не норд, как вы!

– Да ты что?! Вот так новость, – раздался до боли знакомый голос. Я вздрогнул.

– Он под земля пришел, под старый камень вылезать!

– И кто это там пробрался к нам из-под земли? – с этим вопросом ко мне вышел Роб.

«Невероятно! Не может быть! – подумал я. – Это что, видение наяву?»

Но нет. Передо мной стоял настоящий живой Роб Ард, друг и верный спутник, с кем мы начинали наше путешествие в родном Виллоне.

– Дарольд! – заорал он. – Ты ли это?! Как?! Откуда?!

На шум выскочил еще человек. Это был Арк, и тут уж буйству наших эмоций не было предела!

Хунгард некоторое время непонимающе хлопал глазами. Потом развернулся и, пробормотав «я вести других», ушел.

Мы хохотали, обнимались и орали всякую чепуху. Хотелось даже плакать, но слез никто не проронил. Мы засыпали друг друга вопросами, перебивали, смеялись, смотрели, и вновь смеялись. Потом к нам присоединились остальные. Все вместе, даже солдаты, сидели и радовались, и угощались нехитрыми яствами, которые принесли норды. Откуда-то появилось даже вино. Арк и Роб спрашивали и спрашивали. Оба были поражены тому, как неожиданно мы появились в древнем городе, который они уже давно называли своим. Я рассказывал о своих злоключениях, и сам с удивлением обнаруживал, что за это время в моей жизни произошло столько всего, что хватило бы на несколько книг.

Арк и Роб говорили о себе, иногда вставали, трогали за руку и повторяли одно и то же: «Живой… Ух ты!» Глядя на друзей, я снова и снова вспоминал о тех, кто сгинул на этом долгом пути. Я вспоминал о том невозвратном времени, когда мы были просто мальчишками. Не избранными, не магами, не воинами, а обычными мальчишками, которые бегали по улицам, совершали «далекие» походы в окрестные леса и наслаждались жизнью…