Морган Райс - Клич чести Страница 29

Старожилы развернулись и побежали по узким улицам. Тор и другие члены Легиона поскакали за ними. Деревня была маленькой, и через несколько кварталов мужчины остановились у небольшого домика, построенного из древнего камня, с арочной дверью. Старожилы постучали молоточком в дверь, в то время как Тор спешился, взяв Риса на руки. Рис совершенно обмяк, и Тор не мог поверить в то, как быстро он лишился сил.

Когда открылась дверь, в дверном проеме появилась красивая молодая девушка лет шестнадцати, облаченная в ниспадающее белое платье. У нее были прямые черные волосы и сверкающие голубые глаза. Она тут же бросила тревожный взгляд на Риса, после чего подбежала к нему, не говоря ни слова.

Девушка протянула руку, положила ладонь ему на лоб, ощупывая его, и увидела загнивающий укус на его руке.

«Заносите его в дом!» – поспешно сказала она.

Девушка развернулась и поспешила зайти в дом. Тор последовал за ней, занося внутрь Риса. Члены Легиона позади него заняли позицию у двери, поскольку дом был слишком маленьким, чтобы вместить всех.

«Положи его здесь!» – неистово приказала она, указывая на стог сена в углу комнаты.

Тор поспешил положить Риса, после чего девушка пересекла комнату с острым ножом.

«Держи его руки!» – потребовала она невероятно властным голосом, который удивил Тора. – «Схвати его запястья!» – добавила она. – «И крепко держи их! Ты меня понял? Он будет сопротивляться. Даже несмотря на свою слабость. НЕ позволяй ему вертеться. Ты меня понял?»

Нервничая, Тор кивнул в ответ, и девушка не стала зря терять времени. Она наклонилась вперед, взяла нож и одним быстрым движением сделала глубокий разрез в ране, которая уже начала загнивать, наполовину почернев. Она разрезала небольшой участок, прямо посредине, и внезапно Рис закричал, пытаясь сесть. Он выгибался, как сумасшедший, и Тор, вспотев, делал все возможное, чтобы удержать его. Для этого ему понадобилась вся его сила. Тор никогда не видел друга в таком состоянии.

Девушка держала миску под его рукой, и черная жидкость начала сочиться из раны, наполнив емкость практически доверху. Постепенно жидкость закончилась, и Рис начал успокаиваться, тяжело дыша, продолжая стонать в агонии.

Девушка бросила миску с черной жидкостью в открытое окно, отложила нож и поспешила к стойке, откуда взяла красную мазь и быстро втерла ее в рану. Когда она зашипела, Рис снова закричал. Тор приложил все свои усилия, чтобы удержать друга, хотя это было нелегко.

Девушка несколько раз обвязала руку Риса свежей повязкой, после чего попыталась успокоить его, положив открытую ладонь ему на грудь, медленно, успокаивающе возвращая его в горизонтальное положение.

Она держала свою ладонь у него на лбу, приоткрыла его веки и внимательно посмотрела на зрачки. Затем она убрала свою руку, и глаза Риса закрылись. Девушка терпеливо ждала, и через несколько секунд его глаза сначала задрожали, а потом открылись. Тор был потрясен – Рис казался изможденным, но живым.

«Я чувствую себя лучше», – слабо сказал Рис хриплым голосом.

«Этот яд выходит из твоего организма», – объяснила девушка. – «Должно быть, мы поспели как раз вовремя».

Рис облизнул свои губы – сухие и потрескавшиеся.

«У меня галлюцинации или Вы самая красивая девушка, которую я когда-либо встречал?» – спросил он, находясь в бреду.

Покраснев, девушка отвернулась.

«У тебя галлюцинации», – ответила она. – «Или это, или ты смеешься надо мной».

Рис стал серьезным.

«Клянусь, это не так, миледи», – сказал он широко открытыми глазами. Он казался еще более живым, пристально посмотрев на нее. – «Я должен узнать Ваше имя. Я думаю, что люблю Вам».

Протянув руку, девушка взяла небольшой флакон жидкости, открыла рот Риса и влила ее внутрь.

«Меня зовут Селезе», – сказала она. – «Ты не меня любишь. Ты любишь мое лекарство. А теперь пей», – велела она. – «И забудь обо всем этом».

Рис проглотил жидкость, через несколько секунд его глаза закрылись и он потерял сознание.

Селезе посмотрела на Тора.

«Кажется, что твой друг будет жить», – сказала она. – «Но я сомневаюсь, что он вспомнит многое из этого. Он находился в бреду».

Но Тор думал по-другому. Он никогда не видел Риса таким сраженным и знал, что друг был не из тех, кто быстро влюбляется. Молодой человек почувствовал, что, несмотря на свою болезнь, чувства Риса по отношению к этой девушке были настоящими.

«Я не был бы так в этом уверен», – сказал Тор. – «Мой друг не говорит необдуманно. Я не удивлюсь, если он нашел свою любовь».

Глава двадцать вторая

Годфри шел вместе с Акортом и Фальтоном по закоулкам королевского двора. Он был настороже, опустив свободную руку на кинжал, висевший у него на поясе. Его глаза бегали, в свете событий последней недели он становился параноиком. Теперь Годфри больше не недооценивал досягаемость тирании его брата, чувствуя, что в любой момент его могут убить. В эти дни Акорт и Фальтон были близки ему как никогда, он был благодарен им за то, что они помогли спасти его. И хотя их едва ли можно было назвать воинами, по крайней мере, рядом с ним сейчас было два человека, две пары глаз, чтобы оставаться бдительным.

Годфри свернул за угол и увидел очертания своей старой таверны, которая стояла, подбоченившись, раскачиваясь в этот обеденный час, из ее дверей то и дело выходили пьяницы. Годфри почувствовал отвращение. Его захлестнула волна беспокойства. Он больше не чувствовал себя здесь комфортно. Теперь он связывал это место лишь с тем, что едва здесь не умер. Годфри говорил себе, что больше никогда снова не войдет в эти двери.

Но, несмотря на свои страхи, молодой человек поплелся вперед, прямо через открытую дверь, побуждаемый собственной решимостью. Годфри был полон решимости свергнуть Гарета любой ценой, несмотря на то, что это было опасно для него самого.

Сейчас для него слишком многое поставлено на карту, слишком много крови было пролито. Годфри не мог просто отпустить это и тихо исчезнуть в ночи. Он должен выяснить, кто пытался его отравить – не ради самого себя, но ради них всех. Если он сможет доказать попытку убийства, тогда, согласно закону, этого будет достаточно для того, чтобы Совет смог свергнуть Гарета с престола. Ему нужен всего лишь свидетель – один заслуживающий доверия свидетель.

Но в этой части города надежность была редкостью.

Годфри и его друзья вошли в таверну, где несколько его старых товарищей остановились и посмотрели на него. Судя по выражению их лиц, они были удивлены, увидев его живым. Казалось, что они видят перед собой ходячего призрака. Годфри не винил их. Он тоже был уверен в том, что умрет той ночью, что он выжил только благодаря чуду.

Комната постепенно вернулась к жизни, и Годфри начал пробираться к бару. Акорт и Фальтон держались поблизости. Молодые люди заняли свои старые места. Бармен с опаской посмотрел на Годфри, после чего подошел к ним.

«Я не ожидал увидеть тебя здесь так скоро», – произнес он глубоким дрожащим голосом. – «На самом деле, я вообще не ожидал тебя здесь увидеть. Последний раз, когда я тебя видел, ты казался довольно мертвым».

«Прошу прощения за то, что разочаровал тебя», – ответил Годфри.

Оглянувшись, бармен потер щетину на подбородке, после чего расплылся в широкой улыбке, обнажая кривые зубы. Он протянул руку и сжал предплечье Годфри. Тот пожал ему руку в ответ.

«Сукин ты сын», – сказал бармен. – «У тебя на самом деле девять жизней. Я рад, что ты вернулся».

Бармен наполнил бокалы для Акорта и Фальтона.

«А мне не нальешь?» – удивленно спросил он.

Бармен покачал головой.

«Я пообещал твой сестре. Она достаточно жесткая, и я не собираюсь нарушать свое обещание».

Годфри кивнул. Он понимал. Одна его часть хотела выпить, но другая часть была рад поддержке не делать этого.

«Но ты не пить сюда пришел, не так ли?» – спросил бармен, став серьезным, переводя взгляд то на одного, то на второго, то на третьего.

Годфри покачал головой.

«Я пришел сюда, чтобы найти человека, который пытался убить меня».

Бармен откинулся назад с серьезным взглядом и прокашлялся.

«Ты ведь не намекаешь на то, что я имею к этому какое-то отношение?» – спросил он, внезапно заняв оборонительную позицию.

Годфри снова покачал головой.

«Нет. Но ты многое замечаешь. Ты подаешь напитки. Ты видел что-нибудь прошлой ночью?»

«Кого-нибудь, кто не должен быть здесь?» – добавил Акорт.

Бармен решительно покачал головой.

«Если бы я кого-то видел, неужели ты думаешь, что я бы их не остановил? Неужели ты думаешь, я хотел бы, чтобы тебя отравили в моем заведении? Это огорчает меня еще больше, чем тебя. И это плохо сказывается на моем бизнесе. Немногие люди хотят приходить сюда и отравиться, не так ли? Половина моих клиентов не вернулась после того, как ты завалился здесь, как лошадь».

«Мы не обвиняем тебя», – вмешался Фальтон. – «Годфри просто спрашивает тебя, не замечал ли ты чего-нибудь необычного. Что-нибудь подозрительное».