Олег Быстров - Зрячий Страница 31

– Мне бы только узнать, Ганс.

– Рубец, сынок. – Главарь поманил пальцем молодца со шрамом через всё лицо и пошептал что-то ему на ухо. Тот, сорвавшись с места, ускакал по лестнице на второй этаж.

Через несколько минут я поднимался в сопровождении Рубца по пологим ступеням. Здесь располагались кабинеты для особо важных гостей. Сундук едва ли мог претендовать на отдельные апартаменты, хоть и утверждал, что хозяин «Пены» ему это предлагал. А он, мол, гордо отказался, дескать, с народом ему приятнее. Но, по-моему, всё это отговорки.

Около кабинета стоял мрачный громила с подозрительно оттопыренной полой пиджака. Он цепко оглядел меня с головы до пят и мрачно кивнул: я допущен в кабинет.

Здесь всё было обустроено по-другому, никакого сходства с деревенской корчмой уже не угадывалось. Свечи в канделябрах, бархатные портьеры на стенах, изящная мебель. На столе хрусталь и серебро, тонкие блюда и благородные напитки.

Лорд Железный Коготь больше похож на благородного искателя приключений, какими их рисуют в романтических романах. Курчавые темные волосы до плеч, голубые глаза взирали на мир открыто и дружелюбно, красивое мужественное лицо с тонкими чертами украшала располагающая улыбка.

Но и здесь первое впечатление обманчиво – этим ребятам порой могли позавидовать профессиональные актеры. Передо мной в свободной элегантной позе сидел самый дерзкий, жестокий и неуловимый налетчик Капиталлы, а может, и всей Республики. Никакого отношения к дворянству он не имел, зато пролил немало крови честных ювелиров и ростовщиков.

Коготь не предложил мне сесть, не сказал каких-то приветственных или вступительных слов, произнес только: «Что?» Я понял: сам факт аудиенции говорил о достаточном доверии к моей особе, и следовало быть предельно кратким.

– Сабля либо шпага, – сказал я без эмоций, по-деловому. – Старинной работы, лучше известного мастера. Может быть, с предысторией…

– Антиквариат? Дорогое оружие с драгоценными камнями, золотом и платиной? – изогнул аристократическую бровь Коготь.

– Нет… – Я замялся. – Дорогие побрякушки, усыпанные каменьями, меня не интересуют… – Действительно, как объяснить, что я ищу оружие уникальное, способное участвовать в информационных процессах?

– За обычными «рабочими» клинками не обязательно обращаться ко мне, – проронил Лорд. – Их можно приобрести гораздо проще.

– Старое, даже старинное оружие. Может быть, коллекционное. С «биографией»… Может, забытое, но всплывшее недавно…

Еще несколько мгновений Лорд смотрел на меня с легким удивлением, а потом в глазах его мелькнуло неожиданное понимание, и он резко встал.

– У меня нет ничего похожего. Иди и передай своему хозяину, что я не желаю играть в эти игры. Это мое последнее слово, и я очень надеюсь, что больше не увижу ни тебя, ни кого-то похожего на тебя или твоего патрона…

– Не понимаю… – промямлил я, совершенно не ожидая такого оборота.

– Не понимаешь?! А я думаю, ты отлично всё понял! Что приключилось с Персивалем? Почему он найден мертвым недалеко от Вернисажа? И не просто мертвым, я бы понял, если б бедолагу хватил удар от переживаний. Но его зарубили, как свинью на бойне!

Коготь сверкнул глазами, и я невольно попятился. Стена сзади не позволяла двигаться, но я с радостью вжался бы в нее целиком, сам стал бы камнем.

– Я честный разбойник, так и передай своему хозяину! Я зарабатываю свой кусок хлеба тяжким трудом и непомерным риском! Агенты Крипо много бы дали, чтоб знать, где я ужинаю. Но никогда не убиваю ради развлечения или каких-то туманных целей! Только в самом крайнем случае… А этот твой господин – ему не место среди людей!..

– Но… – я смешался окончательно.

– Никаких «но»! – Глаза налетчика сверкнули, и я как-то сразу поверил – будет нужно, этот человек легко переступит через чужую жизнь. Несмотря на заверения…

Вдруг зрачки его расширились, и он страшно прошипел мне в лицо:

– Уходи!

Я вылетел из кабинета, как пробка из бутылки. Вот так-так! Похоже, кто-то уже обращался к Лорду с подобным предложением. Похоже, налетчик меня с кем-то спутал, но главное – Коготь боится этого человека! Обижен, не хочет связываться – и боится. Кто же мог напугать отчаянного головореза, которому сам черт не брат? На сегодняшний день я знал только одного такого человека. Того, который очень легко льет кровь и уже присылал ко мне смертоносное крыло.

Я посидел еще немного с парнями Сундука и скоро стал прощаться, а перед уходом спросил как бы невзначай:

– Ганс, ты знаешь такое сообщество – «Спата»? Ребята дерутся на длинных ножиках…

– Ха, ты посмотри на морду нашего Рубца! Где, ты думаешь, он получил столь шикарный шрам? Всяко не в уличной драке…

Я вопросительно уставился на юношу, и тот согласно кивнул.

– Хочу вспомнить молодость, помахать клинком, размяться. Устроишь?

– Сынок, надо помочь моему другу! – пропищал со своего места пьяный Сундук.

Рубец кивнул еще раз:

– Завтра в два, у заброшенного цирка. Знаешь, где это?

Я знал. Хоть в чем-то сегодня да повезло…

Утро началось с совещания у господина директора. Я коротко, по пунктам доложил о своих архивных изысканиях и обозначил выводы. О крыле и посещении пивной я не сказал ни слова.

Директор глубокомысленно выслушал, потом благословил мой дальнейший план действий – продолжить работу в архиве и Музее, покопаться в полицейских картотеках (всякое содействие, Мартин, вам будет оказано!) – и отпустил меня с богом.

Ева слушала доклад с серьезным видом, кивала, и из кабинета мы вышли вместе. Как только дверь захлопнулась, она прихватила меня под локоток и жадно заглянула в глаза.

– Ну же, Мартин! Я надеюсь, ваши действия не ограничились тем, что вы поведали этому напыщенному болвану?

Я вновь почувствовал запах восхитительных горьковато-терпких духов, увидел эти удивительные глаза, взирающие на меня умоляюще и требовательно, и в груди что-то дрогнуло. Сегодня она собрала волосы в хвост, смещенный по нынешней моде к правому уху, и это придавало ей вид задорный и совершенно юный…

Я не заблуждался на счет Евы Марии Сантос. Что ей обычный штатный оператор Агентства, безродный сирота, пробивающий себе дорогу в этом безжалостном мире. Да и внешне ни особой стати, ни красоты и обаяния знаменитого актера Харрисона Плимута.

Но и считать себя лишь орудием в ее руках мне не хотелось. Мысли эти появлялись, но я гнал их, убеждая себя в том, что мы союзники, делаем одно дело и к общей пользе… Получалось плохо. Всех этих рассуждений мне становилось недостаточно. Я теперь многое бы отдал за благодарную улыбку Евы.

А главное, пропасть между высокородной дворянкой и простолюдином больше не казалась столь непреодолимой. Проводится операция против опаснейшего государственного преступника. В этой борьбе все мы – и та́йники, и директор, и Ева – выступаем одним отрядом, но я незаметно выхожу на острие атаки, начинаю играть в поиске ключевую роль. И в случае успеха приоритеты будут расставлены, а награды, хотелось бы надеяться, розданы по праву.

Однако до поры я спрятал свои мечты и желания поглубже. Подробно рассказал Еве Марии о событиях вчерашнего дня и поделился планами на сегодня.

Эксперт слушала предельно внимательно.

– Это может быть опасным, – Ева закусила губку, – но я с вами согласна, Мартин. Только постоянно тревожа маньяка, наступая ему на хвост, мы сможем добиться результата. Сделаем так. Я тоже знаю, где заброшенный цирк. Все называют его Ареной. С десяти утра я буду поблизости и постараюсь подстраховать вас на случай неожиданностей. Насколько это окажется возможно. И вы, Мартин, будьте осторожны…

Она вновь посмотрела мне прямо в глаза, и я опять подумал, что между нами возникает некая новая связь. Или мне просто очень этого хочется? Не родился еще мужчина, способный до конца понять женщину…

В ответ же тряхнул головой и улыбнулся как можно беспечнее:

– Не волнуйтесь, госпожа эксперт. Все будет в порядке. Порой мужчинам приходится играть роль истинных героев, даже если не очень хочется.

Мы встретились с Рубцом, как и договаривались, в два часа неподалеку от Арены. Парень принес собой большой мешок с амуницией и три клинка на выбор.

– Сегодня особый случай, предполагаются гости из сообщества «Елмань». Поборемся…

Ага! Судя по названию, там будут саблисты! Как раз это оружие меня сейчас интересует больше всего. Очень хорошо!

Рубец принес немецкий гросс-мессер, широкий и длинный, тяжелый и надежный меч, похожий на горячо любимую спату; индийский тальвар, саблю с сильным загибом и мощной елманью, и, наконец, слегка изогнутую польскую карабелу.

Я выбрал как раз ее – рукоять с навершием в виде головы орла удобно легла в ладонь, вес был подходящим, а элегантность и пропорциональность неширокого клинка радовали глаз. Крутанул саблю кистевым движением, и она радостно откликнулась посвистом рассекаемого воздуха. Я не поверил себе, осмотрел и осторожно потрогал лезвие пальцем – так и есть, заточка была вполне серьезной. Рубец осклабился, видя мои манипуляции, и довольно покивал – мол, «полный порядок!».